Юрий Ишбулатов - Пепельная столица

Хенши прикрыл тоннельника от ответного удара чудовища. Черное лезвие со скрежетом высекло сноп искр из стального протеза, венчавшего уродливую культю Тени. Легкий остов Хенши оторвало от земли, и Лим'нейвен обрушил скелет на жесткий пол, всполох мерцающего света вырваться из треснувшей грудины Стража. Лим'нейвен мгновенно попытался оборвать многовековое существование Ловчего, но костяное копье отогнало Карлика от долгожданной добычи. Ткач взметнул тощее тело, и Нуаркх впился острым локтем в основание грудной клетки. Хитин на предплечье натужно затрещал, врезавшись в тугие мускулы, из стиснутой пасти тоннельника вырвался аккорд болезненного шипения. Шпион глухо захрипел и отшатнулся, и отшвырнул тоннельника резким ударом ноги.

Древний Страж вскочил, дуга черного железа взвыла в его металлической руке и вспорола скользкую шкуру Тени. В воздухе проявилась тонкая рана, стремительно заполнившаяся вязкой кровью. По пелене иллюзии пробежали волны, глубокий разрез оброс ореолом сухих мускулов и тугих сухожилий. Шпион безмолвно откинул себя искусством, и загнал когтистую лапу в плоть скалогорба. Рана, не пролившая капли крови, вскипела и обратилась бугристой коркой. Хенши ринулся вперед, исчезая в коконе рдеющих искр и мрачных росчерков. Нар'Охай не смог отбросить стальные когти и дотянуться до сердец Лим'нейвен, поэтому шпион перевел дыханье и прекратил отступать. Вихрь металлических серпов, придавил древнего стража к земле. Кость скалогорба не выдержала давления острой стальной стопы Хенши, и нога ловчего провалилась в трещину. Шпион подлетел ближе, различимо хромая, и поддел обездвиженного Хенши лезвиями когтей. Древний Нар'Охай смягчил удар, черное лезвие вырвалось из тисков древней рукояти, обращая ее градом осколков. Застрявшую ногу вырвало из кости таза, скелет взмыл к напряженной кисти Шпиона.

Прежде чем Лим'нейвен прошил череп Хенши, копье Синагара заставило вытянутое существо скользнуть в сторону. Многочисленные раны замедляли Тень, а во вздувшихся мускулы тоннельника копье загнало неестественную мощь. Нуаркх отшвырнул когтистую лапу Лим'нейвен и вогнал шипастое предплечье в кадык. Выгнутая грудь шпиона гулко заклекотала, в длинной шее забился влажный кашель. Несмотря на боль, полудюжина металлических лезвий бросилась к панцирю тоннельника. Нуаркх рванул вперед и утопил копье в ключицу шпиона, в то же мгновенье стальные когти пронзили его легкое и почти прогрызли путь к мощно пульсирующему сердцу. Нуаркх почувствовал, как его сознание поглощает пенящийся вал страданий. Воздух хлынул из сложившегося легкого, обратил пеной густую кровь в горле и вырвался оглушительным свистящим воплем. Борясь с агонией невыразимой яростью, Нуаркх навалился на рукоять копья и загнал его глубже в отчаянно сопротивляющуюся плоть. Острый локоть он вонзил в ладонь шпиона, мешая когтям погрузиться еще глубже в растерзанный корпус. Наточенный крюк бросился к содрогающейся глотке шпиона, но серп Нар'дринской стали растворился в облаке вспыхнувших искр. Лапа Тени, укоротившая протез, потянулась к костяной маске Нуаркха, окроплённой брызгами черно-зеленой крови. Осколок крюка, венчавший уродливую культю тоннельника, перехватил конечность Лим'нейвен и пригвоздил к костлявой груди. Ощерившиеся жвала разорвали маску-переводчик и впились в кадык шпиона. Зазубренные челюсти завязли в неподатливой плоти, стопа Тени вонзилась во вскрытую грудь тоннельника, выбивая густые брызги. Нуаркх покатился по полу, подлетел на пороге между костяными пластинами и грузно свалился. Онемевшая рука выпустила копье, болезненный влажный кашель вырвался из-под контроля.

Глаз Нуаркха, пульсирующий в такт захлебывающемуся сердцу, уставился на Тень, полностью лишившуюся пелены миража. Искаженное нагое теле туго обтягивала скользкой кожа, угловатый таз утопал в бесформенном шраме, подведенном паутиной засохшей крови. В культю правой руки был безжалостно ввинчен неказистый протез, сплавленный из стальных труб и загнутых лезвий. В длинной шее, выныривающей из непропорционально крупных мускулов, подергивалось жвало Нуаркха. Бледное, безглазое лицо со стертыми чертами слабо морщилось и старалось отодвинуться от пузырящейся раны на ключице, брызг смердящей скверны. Миазмы заражения впивались в здоровую плоть, но их распространение сдерживало могучее Искусство. Нуаркх уперся в пол лбом, налитым Саантирской сталью, и попытался подняться. Дрожащие руки подогнулись, тоннельник свалился, выплевывая лоскут легкого, и свернуться в дрожащий клубок.

Тело последней Тени безвольно болталось в пасти Нарога, окропляя кровью белоснежные полосы ритуального раскраса. Туша Ликорда рухнула к железному хвосту Хаотри, и иллюзия больше не скрывала от нее Племянника, готового броситься на одноногого Хенши. Извергая кровожадный рев, женщина ринулась на шпиона и обрушила широкое лезвие артефакта на протянутую лапу. Тень отпрянул, и лезвие, объятое клубком голубых нитей, пронеслось мимо. Смерть Теней, использовавших Тепло Племянника, позволяла устрашающему Ткачу вплетать больше разрушительного Искусства в атаки и маневры. Пространство вокруг него смялось, Тень оказался за взмыленной спиной Синитки и занес для удара блеснувшие когти. Звериные рефлексы развернули перенапряженное тело Синитки и вскинули костяной клинок на защиту хрипящей груди. Первые пугающе стремительные выпады ей удалось отразить, но затем когти шпиона проскользнули в брешь защиты и погрузились в густую голубую шерсть вздувшегося плеча. Пух напитаться парящей кровью, и невесомый костяной клинок начал наливаться тяжестью каменной глыбы. Если бы не Нар'Охай, отделивший Хаотри от Племянника, ее сердце бы уже затихало в бледной лапе. Тяжело раненный шпион не смог увернуться от выпада искалеченного Стража и новый разрез вспорол бугристый шрам на бедре. Лим'нейвен неловко отпрянул, но клинок Хаотри, увенчанный пенящейся темно-зеленой волной, настиг широкую спину. Дуга тяжелых кровяных брызг легла на землю, шпион отшатнулся и грузно облокотился на стену, упираясь лбом во взмокшее предплечье. Последний взмах артефактом выскреб силы Хаотри, но копье, протянутое хрипящим Нуаркхом, не позволило ей свалиться.

— Давай тварь, я видела скретов опаснее тебя! — Дрожа от гнева и усталости провопила Хаотри. Копье впилось в скалогорба, Тепло заструилось по разгорячённым мускулам и обратило пот в плотные клубы пара. Шпион устало обернулся и прислонился к стене горбатой спиной. Вместо ответа он неторопливо подтянул целую руку к груди и сложил ее в оскорбительном жесте. Отлипнув от свода тоннеля, оставив влажный отпечаток рассеченных лопаток, и побрел к ближайшему повороту.