Трой Деннинг - Вызов

- Это Круг! – сказала Ридвих, подходя к Аобрику. – Высшие маги пытаются открыть врата!

- Сколько это займет? – спросил эльф.

- Слишком много, - Ридвих указала на выживших фаэриммов, которые вырывали из своих тел последние стрелы и подбирались к Гнезду Рух. – По крайней мере десять минут.

Сердце Аобрика сжалось. С начала битвы прошло лишь пятнадцать, и гостям пришлось неплохо потрудиться, чтобы сдерживать фаэриммов так долго. Он поднял руку в воздух, вытягивая большой палец и мизинец в знак «лук».

- Стрелы! – он повернулся к Ридвих. – Сколько ваших смогут использовать здесь магию?

- Никто, если собираешься отправить нас в битву, - сказала она. – После любого транслокационного заклинания наступает момент волнения – именно он и нужен фаэриммам.

Аобрик кивнул, а затем сжал кулак и опустил руку, останавливая Мечей.

- Умереть так – плохая идея. Но мы должны купить им время. Возьми своих Жезлов и сделай всё, что сможешь. Клинки же сделают всё, зависящее от них.

Лицо Ридвих побледнело, но она кивнула.

- За Эвереску.

- За Эвереску – и всех эльфов, оставшихся на Фаэруне, - боль в животе Аобрика сменилась тошнотой и пустотой. Одно дело, вести отряд на опасное задание. Совсем другое – отправить дюжину отважных эльфов на смерть. – И пусть Стрелок присмотрит за тобой.

- И за тобой, лорд Нихмеду, - слабо улыбнувшись, Ридвих поцеловала его в щеку. – Не позволь им сделать из меня безмозглого раба.

- Как и из меня, - ответил Аобрик.

Ридвих достала пару боевых жезлов, а затем закрыла глаза и использовала свою магию, чтобы переговорить с остальными магами.

Аобрик снова перевел взгляд на Гнездо Рух, где пять полных сил фаэриммов уже были на полпути к краю стены. Остальные двое держались ближе к земле, размахивая хвостами и стараясь прийти в себя.

- Рассредоточились и наступаем! – крикнул Аобрик.

Небо потемнело от стрел. По крайней мере дюжина летела к каждому фаэримму. Около четверти снарядов, нацеленных в раненых существ, нашла свою цель, впиваясь в щели между чешуйками или в незащищённую зону у рта. Один шипастый упал, корчась и извиваясь, словно форель, вытащенная из воды. Второй исчез в сиянии заклинания телепортации. Оставшиеся стрелы пролетели в нескольких дюймах от целей, после чего ударились в невидимый щит и отскочили, не причиняя врагу вреда.

К тому времени, как стрелы упали на землю, Ридвих и её Жезлы уже оказались в воздухе, мчась вслед за фаэриммами, словно воробьи вслед за ястребами. Аобрик уже поднял руку, чтобы начать атаку с земли, когда увидел, как на зубчатый уступ у вершины Гнезда Рух шагнул чёрнобородый человек. В руках он держал чёрный магический посох и был облачён в толстые зимние одежды. Аобрик почувствовал, что именно он сотворил серебряное пламя, уничтожившее первого фаэримма.

Ударь их снова, друг мой. И в этот раз твои стрелы попадут прямо в цель. По моей команде.

Аобрик не задался вопросом, откуда в его голове возник этот голос. Не колеблясь, он выполнил его приказ. Он замер, подняв большой палец и мизинец в знаке «лук».

- Натянуть тетивы и прицелиться! – закричал Аобрик. – Выбирайте цели получше!

Пока он выкрикивал свои приказы, фаэриммы обрушили на фигуру на скале шквал магии. Здесь были огненные шары и ледяные вихри, кружащиеся облака пара и чёрные снаряды смерти, молнии и даже огромная бестелесная рука. Человек выдержал удар, широко раскинув руки и высоко подняв над головой свой чёрный посох. В ответ на атаку противника он ответил собственной, и его тело окружила фиолетовая аура.

Это мог быть только Хелбен Арансан. Аобрик снова воспрял духом. С одним из Избранных, вступившим в бои за Эвереску, изгнание фаэриммов из Шараэдима, разумеется, стало лишь вопросом времени. Он терпеливо ждал обещанного сигнала, наблюдая за тем, как его Жезлы приближаются к фаэриммам, а фаэриммы, в свою очередь, несутся к Гнезду Рух, покуда не забеспокоился о расстоянии и точности стрельбы. Кроме того, он опасался, что лучники могут ударить по собственным магам.

Наконец бородатая фигура опустила посох. И хоть за бормотанием высших магов и грохотом битвы невозможно было различить голоса архимага, Аобрик увидел, как пальцы человека мелькают в знакомых жестах рассеивающего заклинания. Он опустил руку.

- Стреляй!

Голоса восьмидесяти луков слились в один. Небо потемнело от стрел. Приближаясь к фаэриммам, стрелы образовали облака, напоминавшие осиный рой, собравшийся вместе, чтобы покусать глупцов, осмелившихся потревожить их улей.

Стрелы ударялись с едва слышимым глухим стуком, заставляя фаэриммов отступать ближе к базальтовым утёсам Гнезда Рух и немного ниже. Половина снарядов обрушилась на чешуйчатые доспехи существ, но другая погрузилась глубоко в их тела, добавляя оперение своих хвостов к шипам, уже торчащим на спинах фаэриммов.

Сменив курс, Высокородные Жезлы бросились в бой, но были быстро остановлены, когда горстка побитых человеческих магов появилась рядом с Хелбеном, чтобы швырять в фаэриммов снаряды и магические вспышки. Некоторые заклинания рикошетили от предполагаемых целей, летя назад к создавшему их магу, а ещё с дюжину просто растворились, не причиняя видимого вреда. Остальные же поражали врага, разбрасывая во все стороны треснутые чешуйки и шипы.

Один фаэримм потерял руку и упал на землю, только чтобы сгинуть в серебряной вспышке. Остальные четверо отбивались, силясь прожечь обожжённую стену Гнезда Рух разноцветными шипящими снарядами. Взрывы молний, потоки огня и взрывающиеся градины. Но самой разрушительной стала волна невидимой силы, которая врезалась в сам утёс с таким жутким грохотом, что он ударил Аобрика, словно чья-то рука. По склону горы прошла паутина трещин. Вниз посыпалась чёрная пыль и осколки разбитого камня.

Жезлы собрались где-то над фаэриммами, создавая раздражающее облако. Аобрик поднял руку, чтобы приказать Клинкам атаковать, и был поражен, увидев, что сам находится в нескольких шагах позади своего отряда. Эльф решил не позорить своё звание, став последним в бою. Он потянулся к Плетению и почувствовал, как его пронзает сила. Однако, он также понял, что ноги его не станут идти быстрее, а лёгкие не смогут вместить больше воздуха. Аобрик не мог понять, в чем дело, покуда не ощутил тупое жжение в животе и не почувствовал, как что-то теплое стекает по ноге. Боль, которую он задвинул в сторону. Но ведь он давно переступил порог того, что можно потребовать от живого тела.

Как только оползень прекратился, облако пыли заполнили яркие вспышки и глубокий грохот. Из волнистой массы вывалилась дюжина Высокородных Жезлов, падая на землю где-то в центре Благородных Клинков. Не обращая внимания, те, крича, исчезли в кружащимся мареве.