Катерина Полянская - Алмазная академия [litres]

Почему я никак не могу перестать думать о нем? Допустим, где-то под гномьим воспитанием я все-таки девушка впечатлительная и прониклась его историей. Еще и Веоран своим циничным замечанием масла в огонь подлил. А тогда, на улице? И этот сон потом… Может, все дело в боли, затаившейся в черных глазах? Ему плохо, очень. А еще в том, что он принял меня за эту свою Виолетту.

Последнее стоило бы прояснить.

Страх снова обжег кожу, но я красочно представила очередной реалистичный сон и заставила себя встать. Ран танцевал с женщиной в алом платье и цветами в волосах, близнецы увивались за одной из служанок. Обо мне на время забыли. Что ж, почему бы и не сейчас?

До боли закусив губу, чтобы лучше ощущать реальность, я направилась в другой конец зала. Туда, где сидел дракон.

Весь короткий путь он внимательно смотрел на меня, будто не веря, что правда иду к нему.

Когда же я оказалась перед его столом, недоверчиво приподнял брови.

И ничего не сказал, предоставив мне самой выбирать слова.

Мужчины! Хоть бы один попытался сделать жизнь женщины легче. Но почему-то даже самые необыкновенные из них предпочитают обратный процесс.

– Может, я и похожа на нее, но я не Виолетта. – Нужные слова все же нашлись. – Мне жаль.

Лицо дракона сделалось каменно-невозмутимым.

– Ты ни капли на нее не похожа, – выговорил он хриплым, будто со сна, голосом. – И тебе не жаль.

И, что самое паршивое, он прав. Почему мне должно быть жаль, что я не похожа на совершенно незнакомую драконицу?

– Но в прошлую нашу встречу вы… – Какое «вы», когда мы целовались?! – …ты обознался!..

Ривер издал горький смешок.

– Вета была яркой и теплой, будто солнце. Рыжая, вся в веснушках, смотришь – и на сердце счастливее становится. – Черные глаза подернулись дымкой, будто он и впрямь сейчас глядел в прошлое. – В такую нельзя было не влюбиться. А ты… ты обычная, такие сотнями по улицам каждого города шастают.

Единичный экземпляр эта его Вета, подумаешь тоже!

Зато мне затеряться легче, если уж я такая неприметная. Так что я не обиделась, тем более что оскорбить дракон и не хотел.

– Но…

– Однако я чувствую в тебе ее зверя, – закончил Ривер и одарил меня тяжелым взглядом.

Руки бывшего драконьего лорда спокойно лежали на столе. Наверняка это видимое спокойствие стоило ему немалых усилий.

– Невозможно! – Словно толкнул кто-то сзади, я сделала несколько шагов вперед и облокотилась на спинку придвинутого к столу стула. – Я же не дракон!

– Очень даже дракон, просто не знаешь об этом. – Еще один испытующий взгляд словно спрашивал: а точно не знаешь?

– Мои родители – гном и, возможно, магиня, – попыталась втолковать ему я. – Быть драконом я никак не могу, даже полукровкой.

– Разве я упомянул о полукровках? – Ривер страшно улыбнулся. – В тебе полноценный зверь. Ее зверь.

– Правду говорят, ты – псих! – в сердцах вырвалось у меня.

Дурында! С чего я вообще взяла, что разговор с ним поможет?!

– Это я во всем виноват, – не обращая внимания на мой выпад, бормотал дракон. – Я не уберег, у меня украли зверя. Какие-то воришки, они грабили обозы гномов и адамасов… как только узнавали? Брали самые лучшие драгоценности. До сих пор не понимаю, зачем им понадобилась тюрьма.

Он бредит, – догадалась я. Спина под платьем противно взмокла.

И было с чего, в меня опять уткнулся взгляд полубезумных глаз.

– Но ты не бойся, я не стану тебя убивать. Ты тогда не родилась или была совсем крохой, – выговорил дракон уже более ровно. – Только прошу, уйди и никогда больше не показывайся мне на глаза. Невыносимо тебя видеть.

Хорошо, что его безумие не обвинило меня во всех бедах. Я попятилась, развернулась…

– Стой! – требовательно окликнул дракон.

Я еще не решила, подчиниться или бежать от него со всех ног, но Ривер уже стоял в шаге передо мной. Горячие пальцы ловко подцепили запястье. То самое, которое живым браслетом обвил плющ.

Из дракона вырвался очередной горький смешок.

– Ну разумеется, ты и его забрала!

– Я не…

Взгляд, исполненный одновременно ярости и муки, заставил поперхнуться словами.

– Ну конечно, да, – устало вздохнул безумец. В этот момент плющ отрастил побег и потянулся к его руке, погладил листочком тыльную сторону ладони. – Это ее плющ. Он разумный. Вета звала его Хвостом, потому что он везде за ней таскался. И очень любила.

Запястье наконец получило свободу, но кожа в месте, которого касался дракон, так и горела.

– Я не знала, – проговорила виновато, прикидывая, как бы безопасно обойти рыжий столб и при этом его не разозлить. – Он с детства со мной.

Но дракон уже подуспокоился. В очередной раз.

– Вот как? А давно он красный?

Багровый. Между прочим, очень красивый цвет.

– Всегда.

Рыжие брови недоверчиво приподнялись.

– В таком случае у меня для тебя плохая новость, – с нескрываемым злорадством сообщил дракон. – Это растение – еще и охранник. И красным оно становится, когда подопечной угрожает смертельная опасность. Так что будь осторожнее.

И вернулся за свой стол, слегка задев меня локтем.

А я еще с минуту ловила ртом воздух, прежде чем пойти к адамасам.

Возвращались тем же путем: сперва порталом до ворот Алмазной академии, дальше пешком. Дождь заметно подустал, и теперь лишь слегка моросило, а из-за редеющих облаков проглядывала луна. Все вокруг было мокрое, заденешь ненароком низко нависшую ветку – и тебя обдаст водопадом холодных капель. Гадость! И грязь в некоторых местах под ногами скользила, я раз чуть в кусты не улетела.

Жеанд за руку поймал.

А «жених» только потом опомнился.

Он брел мрачной тучей, разе что молниями не сверкал, но, подозреваю, это впереди. И что ему не так? Я поддалась на уговоры, пошла в таверну… Я же не виновата, что там сидел этот дракон! И потом, харз Аадор не слишком страдал без моего общества: ел, пил, танцевал, заигрывал с женщинами. А идет с такой физиономией, будто вместо развеселого праздника его на рудники работать загнали.

Не люблю, когда рядом сердятся. Я всю жизнь прожила в атмосфере не слишком скрываемого недовольства и надеялась, что здесь будет по-другому.

С чего бы это, интересно?

Прикосновение к ладони заставило дернуться. Веоран отобрал мою руку у Жеанда, но сам на меня даже не посмотрел, больше интересуясь тем, что происходит у него под ногами.

– Сладких снов, голубки, – попрощались братья, сворачивая к своему дому. – Постарайтесь друг друга не убить, потому что если завтра нас поставят на замену Рана, мы… очень расстроимся.

Подозреваю, это расстройство вполне может вылиться в синяк под профессорским глазом.

– Исчезните уже, – недружелюбно буркнул Веоран.

Братья повздыхали с деланым сочувствием, которое смотрелось как-то неправдоподобно в комплекте с широкими зевками, и скрылись в доме.