Елена Звездная - Долина драконов [СИ]

Поплакать в одиночестве мне не дали. Стоило сесть на постель и обнять подушку, как в двери постучали и раздался голос Камали:

— Милада, милая, можно я войду?

— Входите, — стремительно вытирая слезы, ответила я.

Подушку отставить не успела, и драконница застала меня все такую же жалкую и в очередной раз непонятно в чем виноватую.

— Милада, ты плачешь? — искренне изумилась она. — Что тебя расстроило?

А действительно, с чего это я?! Вспомнила выражение глаз Владыки, его полный ненависти взгляд и поняла, что причина, наверное, есть… Вот чего он так?! Что я опять сотворила?!

— Девочка, — Камали скользнула тенью на постель, села рядом, обняла меня за плечи, — маленькая, ты что? Ты же радоваться должна!

— Чему? — пробурчала я.

Перед глазами огромный черный дракон порывом ярости уносился к звездам… И слезы хлынули с ресниц по щекам.

— Как это чему, Милада? Да ты же, ты… Маленькая, ты разве не поняла?

Вряд ли я была в состоянии сейчас что-то понимать, я занималась размазыванием слез по лицу, и была близка к тому, чтобы начать плакать навзрыд.

— Миладушка, да это же благословение богов — стать проводником древнего! Чего же ты плачешь?! — воскликнула Камали.

Я перестала плакать. Вытерлась рукавом, повернулась к драконнице и спросила:

— Что?

Камали заметно удивилась моему удивлению, настолько, что обе ее смоляные брови встали домиком. Затем драконница хмыкнула, видимо вспоминая что-то и, осторожно, как маленькой начала объяснять:

— Древние — благословение драконов. Место, где они появляются становится священным. А проводник древнего — практически святым.

— Свято место пусто не бывает, — буркнула я присказку, которую часто бабушка говаривала.

— Это да, — вздохнула Камали, — теперь тебя попытаются убить, наверное.

Несколько оторопев, я переспросила:

— Так в чем конкретно благословение-то?

Драконница набрала было воздуха, чтобы ответить… но не нашлась чего сказать, сдулась, хмыкнула задумчиво и сообщила:

— Нет, ну свято место пусто, конечно, не бывает, но чтобы на него претендовать, нужно, как минимум понравиться древнему, что не просто. Так что до тех пор, пока он не проявит расположение к кому-либо достаточно тщеславному, чтобы попытаться занять твое место, ты в совершеннейшей безопасности. Я тебе больше скажу — отныне удача всегда с тобой!

Открылась дверь, осторожно, попой, втиснулся дракончик, тащивший за собой что-то явно тяжелое. Мы с Камали несколько секунд понаблюдали за его тщетными попытками перетянуть груз через порожек, потом я не выдержала, встала, подошла к дракошке, осторожно взяв его с двух сторон, подвинула с пути, ухватилась за края мешка, и с силой втянула его в комнату.

— Наконец-то! — вместо благодарности пробурчал дракончик, после чего, пошел в середину комнаты и когтем начал копать.

Одним когтем.

Подумал, присоединил к первому остальные пять, но дело все равно не шло.

Грустно вздохнув, дракон печально выдал:

— Придется по-старинке, — и, отступив на шаг, направил указательный коготок в сторону пола.

И полу вспыхнул голубым ровный аккуратный прямоугольник, вспыхнул, чтобы подняться как люк, открывая подсвеченные тем же голубым светом ступеньки вниз, по которым, что-то весело насвистывая, потопал дракошка, притянув к себе тяжеленный мешок магией. Магией! Я чуть не надорвалась пока его в комнату затаскивала, а этот… этот…

— Древнииииий, — восторженно протянула Камали.

— Слушай, а ты сразу не поняла, что он древний? — заинтересовалась я.

— Ннет, думала он из дельцов, они в основном все мелкие в драконьем облике, — ответила драконница.

Затем легко поднялась с постели, неслышно, ступая на цыпочках, подобралась ко входу в сокровищницу и осторожно заглянула вниз. Едва не взвизгнула, попрыгала от радости, посмотрела на меня совершенно счастливыми глазами и прошептала:

— Колечко!

Мне тоже интересно стало что там с колечком, поэтому я так же проявляя осторожность подошла, заглянула в сокровищницу — дракошка сосредоточенно раскладывал золотые монеты от Владыки под стеклянную панель в стене сбоку, а вот в центре, закрытое так же стеклом, уложенное на светящуюся голубым светом подставку, сверкало колечко Камали.

— Все, — радостно прошептала, — теперь на нас с Хатором падет благоденствие, удача и неземное счастье!

Одарив ее скептически-недоверчивым взглядом, я заметила, что дракончик вдруг замер, держа одну монетку и странно ее разглядывая. А потом резко дыхнул огнем, подержал монетку под пламенем, и кинул ее на пол. Словно почувствовав мой взгляд, обернулся и пояснил свои действия:

— От плохого человека монетка.

— Что-что-что? — мгновенно заинтересовалась я.

Не поймите меня неправильно, это было вовсе не праздное любопытство, просто он сказал «человек», а людей здесь по определению мало, в основном драконы, гномы, эльфы, прочие — но точно не люди.

Древний наклонился, поднял монетку и бросил ее мне. С трудом поймала сверкающий кружочек на лету, поместила на раскрытой ладони, присмотрелась. Обычная драконья монета. В смысле самая обычная золотая драконья монетка, я таких, правда, еще не держала, но моего опыта и знаний хватало, чтобы не заподозрить ничего необычного.

— Забирай, — милостиво дозволил дракончик, — мне она в моей сокровищнице вообще ни к чему, не желаю одаривать удачей плохих людей.

Чего?!

Но спросить не успела — дракон, смешно переваливаясь, засеменил к выходу, а через мгновение вход в сокровищницу уже закрывался и едва закрылся пол вновь стал совершенно монолитным.

— Владыка неправильный, — вдруг выдал дракон, — правильный золото чувствовать должен, вот что я вам скажу!

Но Камали с ним не согласилась, заметив:

— Это правильный древний золото чувствовать должен, а Владыка его дело драконов чувствовать, о государстве заботиться, о…

— Золото чуять должон! — не согласился дракончик, и даже ногой гневно топнул. — Золото! А слезы, сопли и поддержание штанов населения не царское дело!

Камали нахмурилась, дракон встопорщил спинной гребень. Камали зарычала, легкий огонек вырвался меж ее ровными белыми зубками. Дракончик пожал плечами и как выдохнет!

— Сасперено! — воскликнула я, даже не подумав.

Драконы, причем оба, меланхолично повернулись и посмотрели на меня. Между ними застыло искрясь и переливаясь красно-оранжевое пламя. Там, где оно коснулось одежды Камали, местами тлела ткань.

А я…

Я допустила недопустимое, и совершила магами моего уровня обычно несовершаемое — использовала сильнейшее заклинание второй раз за день.

О том, насколько это было глупо, размышляла уже в процессе падения на пол.

Потом наступила тьма.