Анна Рэй - Арианна и дары забытых богов

Мы зашли в дом, Таня повернула направо, а мы последовали за ней. И очутились в просторной кухне-столовой. Полная высокая женщина лет сорока улыбнулась нам.

— Здравствуйте, гости дорогие. Проходите, располагайтесь. Мы как раз готовим пироги, будет с чем чай попить.

Я заметила, что еще одна женщина ловко раскладывала на противне кругляши из теста, судя по запаху, с начинкой из клубничного варенья. Вторая женщина была моложе, но с такими же грубоватыми чертами лица и темными волосами, забранными в пучок. На хозяйках были одинакового фасона и расцветки клетчатые платья и белые передники, расшитые яркими цветами.

— Я — Марта Бергман, — улыбнулась нам высокая дама и вытащила из духовки противень с уже подрумянившимися пирожками. — А это моя сестра Марика.

Та, что пониже, сполоснула руки водой и разложила теплые пирожки на тарелке. Мы заняли свободные места за столом, а женщина разлила по чашкам ароматный чай.

— Угощайтесь, мои хорошие. — Марта присела за стол и внимательно посмотрела на нас. — Давайте попьем чайку, а затем расскажете, что привело вас в наши края.

Она добродушно улыбнулась, а мы с Этайн с жадностью накинулись на угощение. Таня в это время объяснила сестрам Бергман, что мы друзья Альвеса и приехали проведать ее. А потом заинтересовались местными достопримечательностями и легендами.

— А вы ведь не оборотни, это я по запаху чую, — проговорила Марика. — Но магия в вас есть.

— Конечно, есть. Они маги — учились вместе с Альвесом в академии, — торопливо ответила за нас Таня.

— Ах, вот что. Ну конечно, лорд Хеднар хотел, чтобы из мальчика вышел толк. Только твой браг пошел не по той дорожке, — покачала головой Марика Бергман.

А я тут же проговорила, растягивая слова и подражая голосу Джулии Дрейк:

— Альвес был хорошим. Это черные маги втянули его в гнусные дела. Уверена, что его обманули.

Я всхлипнула, а лорд Люциус едва слышно фыркнул и тут же вгрызся в пирог.

— Какая ты наивная, — вздохнула Марта. — Видать, любила его сильно. Ничего, это пройдет, раны залечатся. Вы правильно сделали, что приехали сюда. Видно же, что душа болит. А в нашем святилище можно пройти обряд очищения от тяжких воспоминаний — сразу легче будет. Вот только Михаль мой с братом по деревням поехали ритуал провести да новые дома благословить. Они вернутся через пару-тройку дней. Вы погостите пока у Тани, а потом и приходите. Наши мужчины — старейшины, знают толк в обрядах, а в пещере место такое благостное.

Услышав ее слова, я расстроилась. Два дня мы точно не будем ждать, ведь в Оверонию вернулся Ульф Хеднар.

— А вы сможете проводить нас в эту пещеру? — поинтересовалась я у женщин.

— Нет-нет, только старейшина может открыть врата святилища, там вход магией запечатан. Да мы и заклинаний таких не знаем. Так что надо дождаться Михаля с Михеем, — проговорила Марика и подложила нам с Этайн еще по пирожку.

— А почему вы сказали, что место это благостное? — поинтересовалась я у Марты в надежде вытащить из нее хоть какую-то информацию.

— А как же? Наш бог Оверон был оборотнем, сыном бога Аргаша, а вот в жене магии не было. За это боги отвернулись от Оверона. Лишь бог природы помог, подарил эти земли и благословил магией, — улыбнулась Марта.

— Бог природы и магии? — оживилась я. — Борей?

— Он самый. О нем мало кто помнит. Так вы знаете историю богов? — удивилась старшая сестра.

— Не-а, — тут же отмахнулся лорд Люциус, придя мне на помощь и входя в образ Брука, — это в академии на истории магии чего-то преподы вещали. Называли Борея забытым богом.

— Это правда, о нем почти никто и не помнит. Даже у нас в общине поклоняются лишь Оверону. Да и лорд Хеднар это приветствует, говорит, мы должны почитать только своих богов: Оверона, отца его Аргаша и богиню тьмы Инану. А Борей — чужой, — с чувством произнесла она. Марика Бергман, похоже, переживала за опального бога всей душой. — Но какой же он чужой, если помог Оверону в трудную минуту? А потом и наш бог отплатил добром.

— Как же он отплатил? — Я вновь встряла, надеялась услышать подробности пребывания в этих землях Афиры и Борея.

— Муж рассказывал, что боги задумали недоброе: убить не убили, но прокляли родного брата. А жена Борея спасла его. Но Михаль говорил, богиня долго искала способ, как снять проклятие. Да еще на их семью гонения начались. А кто предоставит кров и дом опальным? Лишь близкие родственники да те, кому они сами помогли. И те, кто сердцем и душой не озлобился, как наш Оверон. Вот он и спрятал Афиру с мертвым мужем и детьми в своей пещере. А теперь в этой пещере мы проводим обряды. — Сердобольная женщина прижала руку к сердцу, я же впитывала каждое слово.

— А как богине удалось оживить мужа? — спросила я с волнением в голосе. Может, сейчас выяснится, что именно в этой пещере богиня сняла проклятие.

— Кто же знает? — подхватила историю Марика Бергман. — Боги прознали, что Оверон укрывает здесь беглых родственников, поэтому Афире с семьей пришлось уйти в белые земли: те, что ближе к югу. Оставила она здесь своего среднего сыночка Дария, Оверон его воспитал. А как парень возмужал и окреп — ушел жить в Темное Царство.

— А богиня Афира что-нибудь сыну в наследство передала? — опередила меня Этайн.

— В наследство? — удивились женщины и переглянулись.

— Да, — нетерпеливо произнесла я, — может, кольцо или печать?

Старшая Марта была удивлена.

— А говорите, что историю забытых богов не знаете. Все-таки не зря лорд Хеднар отправил Альвеса учиться — есть толк от книжек да учителей. У нас оверонцы слыхом не слыхивали о таких богах, а как Михаль с Михеем рассказывать начинают, так сразу все отмахиваются. Говорят, все это сказки. И просят про нашего Оверона поведать — как с женой встретился, как нужду пережил, как общину создал.

Марта подошла к печи вытащить очередную порцию пирожков, а ее рассказ продолжила сестра:

— Михей говорит, что боги отметили пещеру знаком. Уж не знаю, наследство это или нет. Только знак этот чудеса творит. Но об этом вам лучше у мужа моего спросить.

— А мне вы об этом никогда не рассказывали, — удивилась Таня.

— Ни ты, ни другие никогда не интересовались легендами о чужих богах. А молодежь сейчас не то что богов не знает, заклятия наши толком не помнит, а про оборот и говорить нечего, — сетовала Марика.

— Ты нрава, сестра, — вздохнула Марта. — Молодежь если и приходит сюда, так только за брачным обрядом. Если родители против, то только наши мужья их и поддержат. Михаль не может отказать влюбленным. Говорит, что если человек просит — ему дано будет. А как он распорядится этим — не наше дело. Мы, говорит, не боги, чтобы что-то разрешать или отказывать. Брак — это благое дело. Боги нам велели любить друг друга, плодиться и размножаться…