Марина Снежная - Слеза Принцессы фей [СИ]

Леди Рия некоторое время молчала, потом произнесла:

– Твои мольбы тронули меня, дитя… Хорошо, я помогу тебе. Мне как раз не помешает еще одна камеристка…

Я с возгласом ликования бросилась ей на шею, хоть и понимала, что нарушаю все правила этикета. Но женщина не сделала мне замечания. Лишь ласково погладила по волосам и спине.

Как же прекрасно начался этот день! И как разительно он отличался от вчерашнего. Я готова была парить на крыльях от счастья.

Леди Рие пришлось рассказать обо всем Майлину, чтобы пояснить, почему вдруг я оказалась в роли камеристки при его матери. Реакции любимого я опасалась, но напрасно. Он не возражал против того, чтобы помочь мне. И, как и его мать, не осуждал.

Мое измученное сердце начинало оттаивать и оживать. Я надеялась, что уже скоро позабуду, как о страшном сне, о днях, проведенных в Лоннере. В своей эйфории я даже не озаботилась тем, куда направляются путники. Мне это казалось чем-то несущественным.

На привале, когда после приготовленного на костре обеда все расселись по поляне, чтобы немного отдохнуть, я не сводила глаз с Майлина. Тот беседовал с матерью, а я почти не слушала, о чем они говорят. Весь мир сосредоточился на его медово-янтарных глазах и уверенных движениях. Вот он поправил волосы, растрепавшиеся от ветра, и мое сердце тут же пропустило удар. Тело мгновенно отозвалось томительной негой. Паря в облаках, я даже не сразу осознала смысла сказанных леди Рией слов:

– На свадьбу приглашен и лерт Гайдел. Сын, ты не должен снова лезть на рожон.

Мир будто разом потускнел. Проклиная себя за глупость, я сопоставила то, что должно было с самого начала насторожить меня. Майлин с матерью ехали в том же направлении, что и Гайдел с сестрой. Их собственный замок находился в противоположном. Конечно, они могли ехать куда угодно, но все равно…

Почему я не подумала о такой возможности? Том, что они тоже могли ехать на свадьбу?! И там я неминуемо снова столкнусь с лертом Гайделом.

– Тогда лишь чудо спасло тебя, – продолжала леди Рия. – Все твои люди погибли. То, что ты вернулся живым и невредимым, это просто невероятно.

Майлин опустил взгляд, и я поняла, что он не рассказал о том, что произошло на самом деле, даже матери.

– Но в следующий раз может так не повезти. Лерт Гайдел мстительный и коварный человек. Он не упустит случая поквитаться с тобой. А я этого просто не переживу… – Леди Рия прижала руки к вискам и ее лицо болезненно исказилось.

– Снова головные боли? – встревожено спросил Майлин. – Ты принимала лекарство?

– Оно уже почти не помогает, – отмахнулась женщина. – Ничего, пройдет… Лучше пообещай мне, что не станешь снова провоцировать его на конфликт.

– Я никогда этого не делал, – нахмурился мой воин. – Но словно злой рок снова и снова сталкивает нас с этим человеком.

Я почувствовала, как кровь и вовсе отливает от лица, а в сердце заползает змейка страха.

Прекрасно понимала, что и сейчас Майлин, сам того не зная, перешел дорогу Гайделу. На этот раз из-за меня. Вспомнила о том, что на него единственного моя сила исцеления не подействует, и стало трудно дышать. Жадно глотая ртом воздух, я двинулась к деревьям. Хотелось сейчас побыть одной и немного успокоиться. Сердце болезненно ныло. Тревожное неприятное чувство никак не желало отпускать.

Удалившись от остальных, я вжалась спиной в ствол раскидистого дуба и откинула голову. Вглядывалась в сплетающиеся над головой ветки, за которыми виднелись кусочки голубого неба. Услышала, как где-то неподалеку проходят камеристка и служанка леди Рии, которых узнала по голосам.

– Мне кажется, она какая-то проходимка, – сказала камеристка. – Почему-то ее история не внушает доверия. Да, сначала я прониклась. Она выглядела такой несчастной, что прямо сердце разрывалось. Но…

– Вы правы, – откликнулась служанка. – Как-то сложно поверить, что благородный лерт воспылал к ней настолько сильной страстью. Да вы посмотрите на нее. Она же страшненькая!

– Вот и я о чем. Еще поняла бы, если бы красотка была. Да такая, как она, радоваться должна была, что нашелся тот, кому она приглянулась. А она из дома сбежала, замуж выходить отказалась. Поверить в это трудно.

Голоса отдалились, я же почувствовала, как на глаза наползают слезы.

Они правы. При взгляде на меня нынешнюю трудно вообще поверить в то, что на меня кто-то внимание обратил. То, что они не верили в симпатию ко мне лерта Гайдела, не особо беспокоило. Но я вдруг осознала, что красавчик Майлин, за которым всю жизнь женщины бегали, вряд ли мной заинтересуется. Да, он проявил ко мне симпатию и участие, но в его глазах не горело даже искры другого интереса. Того, которым наполнено все мое естество по отношению к нему.

Не знаю, сколько стояла так, не в силах даже пошевелиться. Потом услышала шорох неподалеку и вздрогнула. Отпрянув от дерева, развернулась в сторону возможной опасности. Передо мной стоял Майлин, и я тут же расслабилась. Смотрела на него и улыбалась, как восторженная дурочка.

– Мы уже собираемся в путь. Вас так долго не было, леди Лианнель. Мама встревожилась.

Улыбка медленно сползла с моего лица, сменяясь бледностью. Его самого нисколько не волновало, где я и что со мной. Понимала, что с моей стороны требовать этого сейчас просто глупо. Но все равно было неприятно.

– Извините за беспокойство, лорд Майлин, – тихо откликнулась я. – Просто захотелось побыть одной.

– Понимаю. Здесь очень красиво. – Он улыбнулся и приложил ладонь к стволу того дуба, к которому я только что прислонялась. – Иногда мне в голову приходят странные мысли, – признался Майлин, задумчиво проводя рукой по коре дерева.

У меня в горле пересохло, а в голову тут же полезли не очень-то пристойные мысли. О том, что он точно так же проводит рукой по моему телу.

– О том, что деревья тоже живые. И о том, сколько же они повидали на своем веку. Вдруг у них тоже есть разум. Они взирают на нас, как на неразумных существ, которых заботят всякие незначительные мелочи.

Я даже рот приоткрыла, настолько неожиданно было слышать от грубоватого воина такие речи. Майлин оказался гораздо глубже, чем я считала. И от этого моя тяга к нему усилилась еще больше. Хотя я считала, что такое уже в принципе невозможно.

– Они и правда живые, – откликнулась я, не сводя глаз с его задумчивого лица. – Тоже способны испытывать эмоции. Но немного не так, как мы.

Он с удивлением посмотрел на меня.

– Вы говорите об этом так, словно знаете точно.

Я знала точно. Но сказать ему об этом не могла.

Моя ладонь легла рядом с его ладонью, и я тоже провела по коре дуба. Почувствовала, как сок дерева – его жизнь, его кровь, быстрее заструилась по узловатым венам. Оно узнало мою сущность, откликнулось.