Стивен Браст - Влад Талтош. Том 3

— Я так сказал, и более того, готов повторить.

— …то откуда же вам известно число нападавших?

— Исходя из количества и природы ваших ран, а также некоторых прорех в вашей одежде, которую я позволил себе обследовать.

— А. Что ж, на вашем месте я бы сделал то же самое.

— Несомненно.

— Кстати, о моем оружии…

— Подходящее к ножнам оружие найдено не было.

— А прочее оружие?

— Все ваши вещи в сундуке под кроватью.

— Хорошо.

— Но возвращаясь к теме беседы…

— Да, давайте лучше вернемся к ней.

— Вы сказали, что не помните, что с вами случилось.

— Совершенно не помню. И был бы чрезвычайно вам признателен, если бы вы сообщили мне то, что знаете.

— Вы желаете это узнать?

— Меня очень это волнует, заверяю вас.

— Да, понимаю. Что ж, насколько я могу судить, случилось вот что. На вас напали, вы защищались, но поскольку вас сильно превосходили числом — вы, пытаясь спастись, бросились в реку. Вы сумели спастись, но вскоре потеряли сознание — несомненно, от потери крови и от усталости, а также, возможно, от пребывания в холодной воде.

— Ясно. Вы рассказали немало интересного, и я весьма это ценю. Только странно, что…

— Да, что?

— Что я остался в живых, бросившись в реку, она ведь исключительно широкая и глубокая, а также холодная и быстрая.

— Это верно, в общем и целом.

— И?

— Однако нередко попадаются места, где отдельные части речного потока по той или иной причине отклоняются от общего течения. Такие места обычно мельче и уже, течение там медленное, а порой, возможно, и вода теплее. В таком вот месте вас и нашли.

— Я понимаю. Вы прекрасно все объяснили. Остается лишь одно.

— Да?

— Почему на меня напали?

— О, что до этого…

— Да?

— Возможно, вас пытались ограбить.

— О да, это возможно. Дороги нынче небезопасны.

— Мы делаем что можем.

— Я не собирался критиковать вас.

Кааврен поклонился, сообщая, что оскорбление не имело места, и продолжил.

— Поскольку оба мы желаем одного и того же — то есть в точности определить, что же с вами случилось, — возможно, есть способы этого достичь.

— О, неужели? Расскажите же, капитан, ибо вы весьма меня заинтересовали.

— Есть волшебники, которым порой удается войти в сознание и восстановить утраченные воспоминания.

— Волшебники, вы сказали.

— Да.

— Ну… — Выходец с Востока замолчал, словно смущенный. И миг спустя продолжил: — Да, боюсь, волшебство не… вернее сказать, это невозможно.

— Невозможно?

— Увы, заверяю вас.

— А останется ли оно столь же невозможным, если вы снимете амулет, висящий у вас на шее?

Глаза выходца с Востока чуть расширились, потом он проговорил:

— Вы весьма наблюдательны и искушены в умении производить умозаключения.

— Итак?

— В любом случае, амулет я не сниму: он обеспечивает мою безопасность.

— Если я могу задать вопрос, безопасность от чего?

— О, вы желаете это знать?

— Желаю.

— Ну, от того, что желает причинить мне вред — а я почти верю, что существуют те, кто желает причинить мне вред.

— О, этого я не отрицаю — мы практически доказали их существование.

— Таково и мое мнение.

— Однако же у вас нет мнения относительно личности тех, кто желал бы причинить вам вред?

— Совершенно никакого.

— Однако же.

— Ну да.

— А не могут это быть джареги?

Выходец с Востока ответил столь же равнодушным взглядом, с каким Кааврен задал этот вопрос.

— Джареги? А какое они ко мне имеют отношение?

— С одной стороны, уже никакого. С другой стороны — очень серьезное. Например, они хотят, чтобы вы были мертвы.

— Вы так полагаете?

— У меня есть надежные источники.

— Что ж, не стану отрицать.

— И правильно сделаете, заверяю вас.

— Однако же в свою очередь готов вас заверить, капитан, что кто бы на меня ни напал, это были не джареги.

— Вы меня озадачили.

— Это не входило в мои намерения.

— Вы заверяете, что нападавшие не были джарегами.

— И что?

— Но при этом вы утверждаете, что самого нападения совершенно не помните. Как же такое возможно?

— А как вы узнали, сколько было нападавших, если вас там не было?

— Простое умозаключение из фактов.

— Именно. Как и мой вывод, что напали на меня не джареги.

— Ах вот как? Тогда не объясните ли ход ваших умозаключений?

— Сперва вы, если не возражаете.

Кааврен пожал плечами.

— Ваши раны нанесены тремя различными клинками.

— И что же?

— Нападение не застало вас врасплох, иначе вы были бы убиты.

— Что ж, это верно.

— Человек, способный уцелеть после нападения троих нападавших, определенно способен свалить как минимум одного из них до того, как его успеют ранить.

— Восхищаюсь вашей логикой.

— От ее имени благодарю вас. А теперь вернемся к вашему выводу.

— На такие дела джареги не посылают толпу исполнителей; достаточно одного, максимум двоих. Более того…

— Да?

Выходец с Востока холодно улыбнулся.

— Они хотят, чтобы я был не просто мертв.

Кааврен, с минуту поразмыслив, понял, ЧТО ему только что сообщили, и невольно вздрогнул.

— Что ж, вы меня убедили.

— Это утешительно.

— Однако, если позволите еще один вопрос…

— Да?

— Если вы пытаетесь держаться подальше от джарегов…

— Вы вправе так говорить.

— …то почему же вы вернулись в Адриланку?

— Вообще говоря, я не вернулся. Я скорее покидал Адриланку после того, как посетил ее.

— Посетили?

— У меня здесь семья.

— О, понимаю. У меня тоже есть семья, и меня весьма расстраивает, когда я должен пребывать вдали от них хоть сколько-то долго.

— Да. Поэтому я возвращаюсь, когда могу.

— Я бы сделал то же самое.

— Я польщен, что вы понимаете.

Кааврен кашлянул.

— Тогда давайте перейдем к подробностям.

— Да, давайте. Всегда уважал подробности.

— Приятно слышать. Тогда скажите, будьте любезны — где вы находились, согласно последним воспоминаниям?

— У реки, милях в девяти или десяти к северу от Профимина.

Кааврен кивнул.

— А причина, почему вы там находились?

— Милорд?

— Я спросил о причине…

— Я вас понял, капитан — но не понимаю, чему обязан честью слышать подобный вопрос.

— Таковы мои обязанности, — коротко ответил Кааврен.

— А, ваши обязанности.

— Именно так.

— Что ж, не имею никаких возражений против обязанностей.

— Я рад это слышать.

— И однако же не понимаю, почему ваши обязанности требуют от вас вмешиваться в мои личные дела.

— А откуда вы знаете, что ваши личные дела не связаны тем или иным образом с нападением на вас? Подобное случалось, я не раз был тому свидетелем.

— В этом я не сомневаюсь.

— Итак?

— Но мои дела тем не менее остаются моими личными.

— Если вы подвергаете сомнению мою способность хранить секреты…