Александр Шапочкин - Варлок. Рубикон

Как оказалось, именно на ней Нинка со своими сопровождающими и прилетела так быстро в Земли Германской Нации. Договориться с Немецкой Канцелярией о коридоре, как и о визите высокородной невесты Космоса Гогенцоллерна, проблем не составило, а затем десантно-штурмовой челнок с ветерком, под маскировкой, орбитальным рывком домчал Цесаревну до указанной принимающей стороной точки, а саму её с сопровождающими тайно провели в VIP-терминал аэро-космопорта.

Так что, по всем документам, Её Высочество прибыли с неофициальным визитом вместе с русско-немецким герцогом и своей старшей сестрой на борту номер два Российской Империи. И только то, что наш прилёт совпал с возвращением Максимилиана, слегка подмочило эту версию. Впрочем, зная любовь Штази к цензуре, как мне думалось, в итоге, наша легенда будет сохранена, несмотря на многочисленных журналистов императорского пула, видевших девушку задолго до нашего появления.

– Ну что? – произнёс я, поудобнее устраиваясь в кресле, в то время как машина оторвалась от земли и вынырнула из открывшихся потолочных створок на оперативный простор. – Сейчас к бабульке и домой, а то, честно сказать, уже как-то даже берёзку приобнять хочется! Тоскую, понимаешь, по родине. Там хотя бы понимать буду, когда мне очередную невесту попытаются втюхать.

Рядом с нацепившим маскировку «Сирином» из открывшихся массивных створок подземного ангара, тяжело вылетел большой десантный вертолёт «Гюнтер-7УС», на котором разместились одолженные мне «гвардейцы», после чего, медленно развернувшись, взял курс куда-то на юг. Челнок, выровняв скорость, немедленно пристроился ему в хвост.

Аська, привычно устроившаяся у меня на коленях, немедленно задремала.

– Наивный чукотский юноша, – фыркнула Нина, покачав головой. – Кто ж тебя теперь так отпустит!

– Так! Ты мне Петра-то не забижай, – наставительно сказал я зайке. – Он конечно с придурью, но далеко не так наивен, как кажется.

– Твой Пётр, если ты не знал, нынче влюблённый по уши идиот, только и делающий что таскающийся за юбкой своей Зухры или Фатимы… Не помню, как там на самом деле «Ифрита» зовут, – отрезала Нинка, с удовольствием вытягивая ножки. – Он добился от Сафронова её зачисления в наш колледж и теперь бегает за ней как собачонка, похоже просто не понимая, чего ему от неё на самом деле нужно. Мой тебе совет, как вернёмся – обязательно расскажи своему приятелю, что вообще с женщинами делают. А то он уже стал клоуном номер один во всём кампусе.

– Что? – хмыкнул я. – Всё так плохо?

– Ага. Особенно если учитывать дурацкий характер этой девицы. Если бы он просто «взял» её, она бы с удовольствием ему покорилась бы, так как просто не понимает, зачем ей нужна эта непонятная «свобода». Ну а так она его считает чем-то вроде своего мальчика на побегушках. Я с ней разговаривала пару раз – та ещё стерва.

– Ну ладно… – хмыкнул я. – Он – наивный чукотский юноша. А почему к бабуське-то мы не сможем сразу попасть?

– Потому что она «Великий Канцлер» и вообще её сейчас нет в стране. Она в Испании с давно запланированным визитом. Как вернётся, обязательно выкроит окно, чтобы встретиться с любимым внуком. А мы покуда летим осматривать подарок, который она тебе сделала вместе с официальным признанием титула…

– Да хрен с ним, с подарком, – крякнул я, притягивая девушку к себе. – Ты мне лучше скажи, как сама-то?

– Хм… я уж думала, ты не спросишь, – буркнула Нинка, опуская голову на моё плечо. – Соскучилась я! Очень-очень! Никуда больше тебя одного не отпущу!

Величественные шпили и покатые крыши древнего замка, расположившегося на высоком холме, густо поросшем лиственным лесом, завораживали своей невероятной красотой. Словно пришелец из самой настоящей зимней сказки, он искрился в солнечных лучах, одновременно неприступный и такой, казалось бы, хрупкий и игрушечный.

Покрытые снегом мостики, арки, башенки, донжоны. Террасами сползающие вниз по склону крепостные стены, похожие на комья ваты или густые облака деревья, в которых буквально тонуло др‍е​внее с​ооружение​​. Мы, словно заворожённые, прилипли к специально ‍открытым пилотами смотровым экранам, не в силах оторваться от этого великолепия, в то время как наш «Сирин» в сопровождении вертолёта медленно приближался к цели нашего небольшого путешествия.

Родовой Замок Гогенцоллернов был поистине великолепным! И, самое главное, что в нём не чувствовалось фальши и показушности. Это действительно была самая настоящая крепость, в стенах которой веками творилась история здешних земель, со своей непередаваемой атмосферой, налётом тайны и мистической притягательностью. Куда там пластиково-лакированному, прилизано-рафинированному дизайнерами новострою корпоративного клана М.Маус.

– М-дам, – произнесла Нина, как и я не в силах оторвать взгляд от представшего перед нами зрелища. – Правильно сказал кто-то из великих: «Архитектура – застывшая музыка!»

– Гёте, – вставила Инна. – Это сказал Иоганн Вольфганг Гёте.

– И что? – спросил я, поворачиваясь к девушкам. – Мне что, просто взяли и подарили вот «это»?!

– Угу, – кивнула младшая Цесаревна. – Но ты не обольщайся – это всего лишь довесок к титулу, как положено в Землях Германской Нации. Красивый жест, показывающий, что ты, Кузя – теперь первый мужчина в роду Гогенцоллернов и ничего более.

– Поясни?

– Замок - музей общеимперского значения, культурное достояние, и так далее, и тому подобное, – зайка вновь прильнула ко мне. – Да, само по себе обладание им почётно и, по большому счёту, все земли Баден-Вюртемберг отныне принадлежат тебе, а их жители – являются твоими подданными, но…

– Но?

– Они как бы твои, но‍ ​на сам​ом деле н​​е твои, а свои собственные, – закончила, наконец,‍ Нинка и потёрлась о моё плечо носом. – В германском законодательстве всё очень сложно и сильно запутано. Однако, по сути, это почти то же самое, что и «Вотчины» наших родов в черте городов.

– Ага, понял, – кивнул я. – То есть территория, за которой мне предписывается заботиться изо всех сил, но которая, по сути, мне не принадлежит!

– Именно так, – улыбнулась зайка. – Только в данном случае ответственность ложится на весь род Гогенцоллернов, который довольно обширен в силу своей древности и…

– И далеко не все рады, что их, вот так вот, обскакал какой-то русский Иван на хромой кобыле! – закончил я за неё. – В то время как денежки тратить должны они все.

– В точку! – улыбнулась Нина. – Есть, правда, небольшое отличие. Если у нас присягнуть тебе может любой человек из Империи, будь на то его желание, то в Германии – только уже являющийся твоим формальным подданным.

– Ну, спасибо, бабулька, – буркнул я, под ехидным взглядом Инны. – Хоть замок задарила, а не как у нас – титул в зубы и вертись, как знаешь!