Ольга Соврикова - Рожденная жить

— Лин? Проснулась? Как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо. Я полностью восстановилась.

Мы целовались как безумные, и при этом он умудрялся мне шептать о том, как волновался и переживал за меня, что в себя я не приходила долгих два дня, как сильно он меня любит, как боится потерять.

Легкие поглаживания и ласки переросли в яростное, обоюдное требование любви, но неожиданно все прекратилось. Тело Кристиана напряглось, словно струна, и он виновато глянул на меня.

— Беда у нас, девочка моя.

— Что? Говори!

— Владли и Нели совсем плохи.

Я кубарем скатилась с кровати. Встал следом за мной и Кристиан. Одевались мы так быстро, как могли. После всего пережитого скрывать свою принадлежность к женскому полу резона не было, и, не маскируясь, я вышла из комнаты, как положено высокородной леди.

Оказалось, что не одна я приходила в себя. Люди в крепости тоже постепенно осознавали себя и то положение, в котором оказались. Многие не помнили ничего из того, что происходило с ними в прошедшие полгода. К вечеру второго дня вернулись недоумевающие стражники из отряда нашей охраны, которые никак не могли понять, что они делали в предгорье и куда направлялись. Почему не в полном составе и где они потеряли высокородных охраняемых персон?

Убедительную легенду нам еще только предстояло придумать.

Данки и Дасти ждали нас в небольшой прихожей, примыкающей к нашей спальне. Их радостные улыбки согрели мое сердце, и, прежде чем мы смогли пойти дальше, меня успели от души потискать и поблагодарить за спасение.

Идти пришлось недалеко, всего лишь в соседнюю комнату, в которой на двух кроватях под присмотром сиделок лежали Владли и Нели.

Уже приближаясь к Владли, я заметила, что он вымыт и облачен в свежую одежду. Его била сильнейшая лихорадка. Девушка напротив, хоть и была накрыта белоснежной простыней, сама чистотой не отличалась. Недоумение, видимо, очень явно отразилось на моем лице, и в то время, пока я проводила диагностику графа, сиделки поспешно пояснили:

— Извините, леди, но мы ничего не могли с ней сделать. Она никому не дает к себе прикоснуться.

— Лин, — продолжил Данки, — она лежит спокойно и безучастно, только пока ее не трогают. Стоит прикоснуться, открывает глаза и начинает биться со страшной силой. Прижать ее покрепче мы боимся, на ней и так живого места нет. Даже поили с ложки, не прикасаясь.

Попросив сиделок удалиться, рассказала друзьям о состоянии Владли.

— Яды и противоядия не пошли на пользу его организму. У него наблюдаются многочисленные повреждения внутренних органов, но с этим я справлюсь, правда, пара часов мне все-таки понадобится. Скажите слугам, пусть на кухне готовят побольше мясного бульона. Кто-нибудь один останьтесь со мной, вдруг помощь понадобится. Плохо, что у нас нет необходимого противоядия, да и оно тут уже не сильно поможет. Мне нужно время.

Со мной остался Кристиан, не спускающий с меня глаз, а братья пошли разбираться с делами крепости: опрашивать людей, ликвидировать то, что осталось от лаборатории, решать, что делать с дикими животными в клетках.

Как я и обещала, к концу второго часа граф Дали пришел в себя. Все, что осталось от его повреждений, — это дикая слабость и сильнейшее желание пить. Оглядев нас и удостоверившись, что с нами и виконтами все в порядке, он, встревоженно глядя на соседнюю кровать, спросил:

— Как она?

— Плохо, — ответил Кристиан, поднося к его рту чашку с бульоном, — сейчас Айвенлин отдохнет и посмотрит ее более основательно. Пей. Мы тоже переживаем за девушку.

Обеспокоенный Владли виновато посмотрел на меня и поблагодарил за заботу и лечение, а я с удовольствием смотрела на него. Как же хорошо, что я успела и такой замечательный парень будет не просто жить, а жить полноценной жизнью. Моему принцу повезло — иметь такого преданного друга большая удача.

Долго отдыхать я не стала. Состояние девушки меня серьезно беспокоило. Стоило только подойти к ее кровати поближе, как слезы безудержно потекли из моих глаз. Я знала, что увижу, откинув простыню, и все же вид изможденного, переломанного тела выбил меня из колеи. Взяв себя в руки, я начала диагностику.

Множественные переломы, неправильно сросшиеся кости, сильнейшее повреждение внутренних органов из-за длительного приема ядов и противоядий, не выведенных окончательно. С внутренними повреждениями я справлюсь сама, а вот с переломами — нет. Слишком много надо ломать заново, и не просто ломать, а там, где нужно.

— Была бы со мной Данелия, можно было бы попробовать. Не знаю, что делать. Я буду думать, но ничего не обещаю.

Еще долгих два часа я занималась Нели. Устала так, как будто проходила полосу препятствий все это время, но так и не приблизилась к конечному результату, намеченному мною же. К девушке я не прикасалась, и она лежала спокойно, не открывая глаз.

— Все. На сегодня все. Кормите меня, и я опять буду спать. Можете позвать сиделок. До следующего утра я восстановиться не смогу, — проговорила я и почувствовала, как мой ненаглядный муж бережно подхватывает меня на руки.

Как меня кормили, как укладывали, помню довольно плохо. Проснулась отдохнувшей и полной сил, и в этот раз просто так из спальни мы с Кристианом не вышли, отдавая друг другу всю любовь и нежность, скопившуюся в наших сердцах. Как же близки мы были к тому, чтобы потерять друг друга навсегда, и, как никогда, мы понимали, какой хрупкой и недолгой может оказаться жизнь.

После сытного завтрака, сопровождаемого кучей новостей, я опять занялась Нели. Три часа, еще целых три часа мне понадобилось, чтобы с уверенностью сказать, что теперь ее можно пробовать потихонечку кормить по-настоящему, начиная, конечно, с бульонов. А с переломами? Что делать с ними? Не знаю. Вот хоть плачь, не знаю, и все. Пока могу только обезболивание накладывать.

Того, что произошло пару часов спустя, я совсем не ожидала. Мы впервые за последние несколько дней смогли вместе собраться за обедом. Даже Владли я разрешила откушать все, что ему хочется. После обеда уединились в гостиной и придумали правдоподобную версию произошедшего. Никто и не думал сморить со мной, когда я предложила никому не говорить о воскрешении древнего. Нам точно не нужны никакие фанатики, копающиеся в крепости. Ответственным сделали погибшего мага, победителем Владли, которому помог артефакт, потерянный им в ходе битвы. Все коротко и ясно. Договорились, и я пошла в комнату к Нели, захватив с собой двух служанок, ранее выполнявших роль сиделок. Больную девушку все-таки нужно было аккуратно помыть, постричь и решить, что делать с ней дальше.

Приблизившись к кровати, я протянула руку и, объясняя, что сейчас мы будем ее купать, попыталась погладить по голове. Я точно знала, что именно в этот момент никакой боли она не испытывает, что с полчаса назад девушки напоили ее с ложки бульоном, и все было хорошо. Но стоило мне к ней прикоснуться, как она вздрогнула, открыла свои большие темно-карие, почти черные глаза. Ее тело выгнулось дугой, из горла вырвался дикий крик, более похожий на рык смертельно раненного животного. От неожиданности я резко отшатнулась от кровати, а бедные девушки просто свалились с ног там, где стояли. Почти сразу же после этого с резким стуком открылась дверь, и в комнату вбежали мои братья и Владли с Кристианом. К кровати кинулся только граф. Остальные, заметив, что я в полном порядке, остановились на полпути. Я же скользнула в сторону, уступила место у кровати Нели другу моего мужа и не пожалела об этом.