Саша Готти - Влада. Перекресток смерти [litres]

– Да ты смотри, это же ведьмовство тут бродит почти в полном составе, – ахнула Варя, таращась на фигуры в черных одеждах. – Ведьмы, и много! Я сначала подумала, это зомби.

Выглядело ведьмовство жутковато: и правда, мысли о зомби сразу же приходили в голову. Между стволов деревьев, спотыкаясь, слонялись потерянные фигуры в черных пальто и балахонах. Руки безвольно опущены, на лицах – бессмысленные улыбки. Кто-то бегал за бабочками, кто-то ползал по траве, собирая ландыши.

– И что здесь делает ведьмовство? – Влада задала вопрос намеренно громко, но несколько ведьм, которые оказались рядом, на него даже не обернулись.

– Гном, – вдруг сказала Варя, остановившись и ткнув пальцем в зеленую кочку. – Ты знала, Огнева, что в тайном мире есть гномы? Первый раз вижу настоящего гнома, серьезно… Ух ты, он в красной шапочке! Никто же не поверит в Носфероне, если расскажу…

– Знаешь, Варя, не ходи-ка ты дальше, – Влада обернулась к фурии, которая прислонилась к стволу дерева, и поняла, что и без этих слов Синицина дальше не пойдет. Владе самой уже мерещились странные существа, которые выглядывали из-за деревьев. Полупрозрачные и зеленые, они что-то пели нестройными голосками и аукали, сложив ладошки у рта… Но стоило моргнуть, как все это исчезало. Дышать действительно было трудновато: голова кружилась, даже сквозь закрытые веки слепил яркий зеленый свет.

– Варя, не надо тебе дальше идти! – громче повторила Влада, вдруг поняв, что фурия ее не слышит. – Манипулировать парнями я буду одна, а ты меня в машине подожди.

Фурия потерянно побрела назад, и Влада, убедившись, что та вышла за ворота парка, продолжила путь в «Зеленое свинство».

С каждым шагом теплело, последние проталины исчезли, потом вокруг заколыхалось разнотравье, буйно цветущее, словно в июле. Влада ежесекундно стряхивала с себя желание захватить охапку цветов, поваляться в траве…

Уж очень странные здесь были цветы. Во всяком случае, колокольчики обычно не звенят, а огромные розы радостно хрюкать точно не должны. Да и ведьмовство, которое бродило вокруг, отрезвляло своим видом и потерянными лицами. Какая-то ведьма, прислонившись к стволу дерева, тихо плакала.

Влада, стараясь ступать очень тихо и не шуршать травой, подошла поближе.

– Почему вы здесь, это против вашей воли, чей-то приказ? – тихо спросила она, не называя имя тролля.

Ведьма вдруг взвыла, устремив на Владу отчаянный взгляд.

– Он монстр, – простонала она. – Мы умрем здесь, я уже не помню, как меня зовут! Я ничего о себе не помню… Помогите мне убраться отсюда, умоляю, умоляю…

– А монстр-то где? – переспросила Влада, не сомневаясь, о ком идет речь.

– Он… там, – кивнула ведьма в сторону зеленой чащи, откуда доносилось пение не меньше ста соловьиных глоток. – Идите, если хотите… но обратно вряд ли вернетесь.

«Я здесь как раз для того, чтобы это проверить», – Влада зашагала, раздвигая ветки и неестественно высокую траву. Ромашки в ней мерзко хихикали и даже пытались кусаться, а зеленый туман заставлял глаза слезиться.

Наконец открылась поляна, посреди которой высился стог сена. Идеальный, прекрасный стог, в котором сено пахло одуряюще. Влада, остановившись на краю поляны, дышала концентрированным летом, которое лезло в глаза и нос. Незаконное бертиловское лето посреди декабря, по-свински наглое и самоуверенное.

Ведьма не обманула – монстр обнаружился у подножия стога. Он безмятежно спал на животе, подставив загорелую спину яркому солнцу.

Как все-таки по-разному выглядят монстры! Вот этот сейчас смотрелся очень привлекательно, просто мечта девушек. На вид – юный лесной бог, в светлых волосах которого застряли соломинки.

Влада приблизилась, раздумывая, что делать дальше. Будить сейчас лихо, которое спит? Если она хотела подтвердить свою нехорошую догадку, то она почти это сделала.

Дурацкая мысль уже не в первый раз вертелась в голове: «А настоящая ли внешность у Бертилова?»

Все знакомые тролли были далеко не красавцами, даже Горан – и тот выглядел как белобрысый старшекурсник-хипстер с хитроватой физиономией. А вот Бертилов…

Влада невольно залюбовалась развитыми плечами и загорелой спиной, по сравнению с которой светлые пряди волос казались совсем белыми. Самый красивый парень в Носфероне после Муранова, без всяких сомнений. Хотя в одном Егор все же превзошел Гильса – он самый безбашенный, это уж точно.

Устроил тарарам в Носфероне, завалил мороком весь первый этаж вместе с ректоршей, зачем-то свел с ума несчастное ведьмовство… И отправился спать. А как проснется – традиционно со всего района сбегутся девушки с едой, чтобы его тролльское высочество изволило отзавтракать…

– Ну чего ты пялишься-то на него? – шепотом кто-то произнес из-за спины.

Влада вздрогнула, сбросив с себя оцепенение, обернулась и увидела за спиной Ингу Тановскую. Троллиха и староста факультета как-то незаметно исчезла в свое время, и Влада уже позабыла этот набыченный взгляд, который теплел только при упоминании Бертилова.

– Здравствуй, Инга, – Влада смерила неприязненным взглядом однокурсницу. – Мне нужен личный секретарь Бертилова, который принимает его почту и знает его деловое расписание.

– Что это? – Инга протянула руку за пакетом, но Влада отвела ее в сторону.

– Так ты теперь его личный секретарь?

– Никого более вменяемого ты в радиусе километра не найдешь, – хмыкнула троллиха. – Я хоть за бабочками не гоняюсь и цветочки взасос не целую. Что за бумага-то?

Забавно, что давняя вражда с Ингой неожиданно сошла на нет. Враждовать приходилось вплоть до драк в носферонских туалетах: троллиха, безответно влюбленная в Егора, вымещала ярость на той, которую считала препятствием.

А теперь ненависти от одной стороны треугольника не было. Инга выглядела спокойной, чуть усталой. И сильно похудевшей. Нет, не так выглядит влюбленная девушка, которая наконец-то добилась цели – Влада поняла это с облегчением. Тановская была похожа на няньку, которой достался великовозрастный непоседа, от которого никак не уйти. Вспомнилось выражение деда из далекого человеческого детства: «Укатали сивку крутые горки».

– Это бумаги из деканата. – Влада повернула пакет так, чтобы был заметен штамп Носферона в виде треугольника с глазом посредине. – Открывать не советую, лучше отнести подальше и закопать. На словах передаю, что это вызов с родителями в деканат. Егор начудил немного, и… теперь Ада Фурьевна жить без него не может.

Инга тихо засмеялась, принимая пакет из рук Влады.

– Аде Фурьевне просто не хватает острых ощущений, – троллиха кивнула на спящего Бертилова. – Она их получит, можете не сомневаться. Шла бы ты отсюда, Огнева.