Саша Готти - Влада. Перекресток смерти [litres]

«Из истории она про меня знает. Я – уже история, дожили! Хорошо, что не уничтожила ее в первую минуту, молодец, – поздравила себя Влада, переступая через порог. – Хочет, чтобы ее назвали полным именем, потому что ее имя на «В», как и мое. Видимо, для Гильса это важно, как и ее внешность. Она ведь отдаленная копия меня, только я худее и волосы подлиннее. Надо держать себя в руках…»

Влада прошла в тесную полутемную прихожую и сразу увидела на вешалке мурановскую кожаную куртку. Отличить ее от других можно было легко: это самая дырявая кожаная куртка в тайном и явном мире. Почему-то обрадовало отсутствие ремонта в квартире: темные допотопные обои, ободранная, советская еще, мебель. Гильс не старался создать здесь уют, все это было словно ненастоящее, временное.

Поставила кроссовки на пол, заметив в кипе одежды на вешалке еще одну знакомую куртку – серебристую, с меховым воротником.

– Это что… Полина Рыжова здесь?

– Они с Ацем прилетели, у нас тут вроде вечеринки, – кивнула Валерия. – Еще Эля с Настей. С нами посидишь? – Валерия демонстрировала чудеса дружелюбия, прекрасно зная, кем является гостья.

– Не буду отрываться от коллектива, – от свалившейся информации о том, что прыткая Рыжова уже добралась до квартиры, где живет Темнейший, Влада опешила.

Задавать вопрос напрямую, где сейчас Муранов, очень не хотелось. Если он сразу не вышел к ней, то в квартире его нет. Все это можно выяснить в разговорах, все равно сбегать уже поздно.

Маленькая кухня, куда Влада вошла вслед за Валерией, пахла жареным мясом и сотрясалась хохотом. Особенно громко заливалась Полина, которая сидела у Аца чуть ли не на шее и умудрялась при этом пить что-то на брудершафт с Настей.

Эля на появление Влады отреагировала сочувственной улыбкой, что означало: «Зря ты сюда явилась».

– Я, главное, нашей физичке объясняю: у меня от куртки серой несет не потому, что я курю или спички жгла в подъезде, – звенел голосок Полины, – а потому, что у меня парень – нечисть, причем с крыльями! А она мне… Упс, Огнева!

– Сама ты «упс», – поприветствовала бывшую одноклассницу Влада. – Всем привет! По какому поводу пир во время войны?

– Френдз моя пришла! – радостно завопил Ацкий, двигая ногой свободную табуретку. – Садись, ща тебе жуть-колы сообразим…

– Спасибо, лучше просто воды, – Влада, устроившись за столом, чувствовала себя не в своей тарелке.

А вот разгоряченная Полина была в ударе: глядя на нее, Владе пришлось признать, что ей самой никогда не стать хохотушкой и душой компании.

Никогда она не смогла бы громко рассказывать дурацкие истории, которые вызывают улыбку, изображать преподов в лицах и веселить однокурсников. А вот Полине сейчас это удавалось с удивительной легкостью: Рыжову слушали и катались со смеху, даже Эля и Ац. Хотя выглядел валькер неважно: авантюра с комнатой не пошла ему на пользу. Летучий казался осунувшимся, а под глазами залегли синеватые тени.

Сумерки в кухонном окне тем временем уже переходили в ночь. Среди нагромождения огоньков в темном небе вверх уходили полупрозрачные световые столбы, и Влада не стала спрашивать у Насти и Полины, видят ли они то, что предназначено для нечисти.

– Короче, уже скоро конец декабря и давайте решать, как будем тусить на Новый год! – Полина тряхнула гривой волос, качнувшись на стуле так, чтобы приобнять Ацкого за шею. – Димка, куда мы полетим? Две недели осталось, давай махнем куда-нибудь, ну… в Париж?!

– Как заваруха в тайном мире закончится, так и махнем, – зевнув, туманно высказался в ответ валькер. – Мне самому охота на Новый год оторваться по полной. Знаете, о чем мечтаю? Спикировать с огромной высоты на ту елку, которую около Гостинки ставят, у метро. И на верхушке проорать: «Я звезда-а-а-а!»

Димка рявкнул это так громко, что Рыжова подскочила на стуле и засмеялась, с восторгом поглядев на Ацкого.

– Чего смотришь на меня, как хмурый сыч, Огнева? – выдала вдруг Полина, – перехватив взгляд Влады. – Явилась сюда и молчит, как на похоронах. Ты с таким лицом еще в школе на контрольной по математике сидела, я помню! Недовольна, что я здесь, да?

– Поля, так нельзя, – тут же встряла Настя. – Нельзя так разговаривать с Огневой, будь поосторожнее…

– А чего мне ее бояться-то? – Полина заносчиво вскинула подбородок и воинственно затараторила: – Из тайного мира она меня теперь не вышвырнет, даже если очень захочет. Раньше-то она такая не была, я же ее с детства отлично знаю. Она еще в школе тряслась перед прививками, дико всего боялась. И чуть что – бледнеет, и в медпункт. Ее наша медсестра там прозвала «бледная анемия»… А сейчас обвешалась бриллиантами, вся такая из себя, на джипе гоняет, взгляд тяжелый. Не люблю тех, кто строит из себя крутых!

– Владочка считается самым страшным вампиром тайного мира, – неожиданно сказала Эля. – Ее машина собрана из вампирской нежити, украшения созданы из тролльского морока. И ее тяжелый взгляд может закончиться для человека смертью. Ты ходишь по лезвию ножа, Полиночка. Захочет – заберет твою жизнь за секунду.

– Нет, я лучше попрошу кого-нибудь из троллей стереть тебе память, Рыжова, – Влада подхватила игру Эли, заметив, что в глазах Полины промелькнул страх. Да и Валерия напряженно замерла с чашкой в руке, прислушиваясь к разговору. – Все будет просто и быстро: тролль с тобой парой слов перекинется, и привет, дневное право!

– Наши зеленоглазые черти это могут, – радостно закивала Эля, когда Рыжова метнула на нее испуганно-вопросительный взгляд. – Особенно один есть такой, который ради Огневой на все пойдет, это точно!

Полина, скрипнув табуреткой, вскочила с места и ринулась прочь из кухни. Хлопнула дверь ванны – оттуда донеслись сдавленные рыдания.

– Ты должен был встать на ее защиту, а вместо этого промолчал, – пояснила Настя ситуацию озадаченному Ацу. – Пойду с ней, поговорю…

– А я это… Мне надо позвонить маме в Псков, – встрепенулась Валерия.

Разогнав по разным углам веселую компанию, Влада осталась с Ацем наедине, и в кухне повисло неловкое молчание.

– Извини, что я сюда прилетел, – виновато глянув на Владу, буркнул валькер. – Сам не знал, что тут эта Лерка будет. Нас Эля позвала, а девок с их идеями не разберешь – куда лететь и зачем. Ты не думай, что я, типа… того…

– Хорошо, я буду думать, что ты типа не того, – Влада нетерпеливо перебила косноязычие своего летучего друга. – Дим, ты выглядишь не очень. Вроде же отдохнул. Или нет?

– Да спина побаливает, – пожаловался Ацкий. – Да еще предчувствия какие-то паршивые. Не знаю сам…

– Предчувствия? – нахмурилась Влада, приглядываясь к валькеру, непривычно серьезному и напряженному. – Какие предчувствия?

Ац приложил руки к вискам и долго молчал, качаясь взад-вперед.