Саша Готти - Влада. Перекресток смерти [litres]

– Я ведь только из магазина, какие я там могла узнать новости? – Влада ждала, когда кикимора наконец-то перестанет задыхаться от паники и скажет что-нибудь вразумительное.

– М-мне тут с-сказали, что нечто ужасное мечется в небе над городом, – справившись с рыданиями, выдавила из себя Мара. – Ищет кого-то, одного из нас. Владочка, тебе нужно спрятаться в самой дальней комнате. Если бы Вандер был жив, он бы знал точно, что делать… Но разве я могу что-то одна?!

«Мне тут сказали» оказалось кикиморско-домовым сарафанным радио, которое уже успело разнести слухи обо всем, что случилось с Ивлевой за прошедшую ночь. Узнала Влада и про Алекса, и про поезд с ведьмами. Все это Мара выдавала сумбурно и со слезами, постоянно поглядывая по сторонам, словно опасаясь, что сейчас нечто ужасное вылезет из стен или просочится сквозь занавески.

Не дослушав ее, Влада выбежала опрометью из кикиморской зловоротни. Во дворе был виден только мутный квадрат неба, где хмурая серость неслась низкими тучами над головой. Как выглядит эта молния, покажется ли она сначала или ударит мгновенно, не дав понять, что произошло?

Сначала Влада села в «паучатник», но потом вышла из него, передумав. Перепуганная насмерть «внезапная мать» была права: если молния смерти, не выбрав Ивлеву, ищет другого посланника, им может оказаться кто угодно.

И если молния смерти действительно ударит в нее, то лучше, если вокруг никого не будет, даже нежити Мурановых. Даже лучше отойти подальше от машины, а еще лучше – подальше от дома.

А вообще, жаль, что посланником смерти не стала Ивлева. Заговор сестричек Гильса показался сейчас очень даже разумным, хотя они и подставили ее самым бесцеремонным образом. Одним махом взять и освободить Алекса от страшной тяжести и решить болезненный для всего тайного мира вопрос. Молодцы, вампирши Мурановы, только жалко, что из их коварства ничего не вышло.

Влада, задрав голову, вглядывалась в небо до головокружения. Потом вдруг вспомнила про Аца и Полину, которые не были в курсе новостей тайного мира и наверняка болтались где-то на высоте, и бросилась набирать номер валькера.

– Где вы оба сейчас?! – раздраженно закричала она в трубку.

Только вот в ответ раздался уже не радостный голос Полины, а сиплый и простуженный. Что-то произошло с ней и Ацем, это было понятно. В потоке хрипа звучало: «упал», «плохо», «я не понимаю».

В комнате Димки скандалили: кричали двое, и это были не Полина с валькером.

Едва Влада вошла, как увидела беспорядок: на полу валялась серебристая куртка Полины с вывернутыми карманами, скомканная скатерть со стола и осколки зеркала, которые захрустели под подошвами. Окно было распахнуто настежь, по комнате носился холодный ветер, вздымая занавески.

Хозяйка коммунальной квартиры яростно рылась в карманах куртки Аца, вытряхивая из них клочки конспектов, авторучки, мелочь, которая со звоном прыгала по паркету.

– Кто оплатит мне ущерб?! – вопила она на стоящую перед ней женщину. – У этого проходимца в карманах только копейки, у девки ни шиша! А мне что делать, если жильцы оказались чокнутые…

– Что случилось? – оборвала Влада поток слов.

Обе женщины повернулись к ней и закричали одновременно, теперь уже на нее. Одна из них вдруг показалась знакомой из далекого уже детского прошлого. И это разъяренное прошлое настигло Владу так неожиданно, что она растерянно стояла и слушала, как на нее орет мать Полины. Знакомы они почти не были – разве что Влада здоровалась с этой шумной и нервной женщиной, проскакивая мимо нее во дворе. То, что она окажется посвященной в тайный мир, оказалось неприятным сюрпризом.

– Да погодите вы! – прикрикнула на нее Влада, но та в ответ замахнулась на нее сумкой.

– Я тебя помню, проклятая! – завопила она. – Отлично помню, что ты всегда не от мира сего была! И вся семейка ваша тоже сгинула, и Полиночку туда же тащите… Ты и есть главное зло, ты!

Оскорбления лились потоком, и Влада отступала назад от бешеной Полининой мамаши, стараясь не сорваться. Можно не рассчитать силу энерговампира, и тогда все нелепые обвинения станут оправданными.

– Зеркало разбил, при мне, в наглую! Хам проклятый! – выводила рулады визгливым голоском квартирная хозяйка. – Вот, посмотрите! Счет за воду гигантский, он воду с утра до вечера горячую лил… да сами посмотрите на квитанцию!

Но Влада даже не взглянула на бумажку, куда тыкал разъяренный хозяйский палец. Внимание привлекло другое: количество одеял на кровати. Даже сорванные с окна занавески валялись там же. Димка явно мерз, кутался во что попало, сидел подолгу в ванной и грелся под горячей, очень горячей водой. А зеркало… валькер мог разбить его, пытаясь рассмотреть что-то, что ему очень не понравилось или сильно напугало.

– Я как нутром чуяла – не нравятся мне эти жильцы! – орала квартирная хозяйка. – Через дверь никогда не ходили, окно постоянно распахнуто! Один раз смотрю – этот чокнутый то ли плащ, то ли дельтаплан развернул, и с балкона – прыг! Убьется, думаю… Не убился, далеко улетел, и девка за него цеплялась! Если ты ее мать, то деньги мне плати за ущерб!

– Моя дочь не девка! – забыв про Владу, возмутилась мать Полины. – И денег не получите ни копейки! Сама впустила нечисть, надо было головой думать!

Влада решила, что погасить одно безумие лучше всего другим, и резко сорвала с запястья горсть браслетов. Послышался почти музыкальный мелодичный звон, по полу запрыгали драгоценные камни, засверкали яркой зеленью изумруды, заискрились бриллиантовые россыпи…

Браслеты, кольца, серьги множились сами по себе, засыпая пол в комнате по щиколотку – так разворачиваются в детском калейдоскопе россыпи несуществующих сокровищ. Скандал вмиг прекратился.

Отвязаться от квартирной хозяйки все-таки удалось – та, издав вопль восхищения, кинулась сгребать драгоценности. Влада же ринулась прочь из комнаты, слыша за спиной крики Полинкиной матери.

– Он ее над городом таскал, по ветру и морозу! – кричала та, топая вслед по лестнице. – Бесстыжий, у него нет сердца! Где она, где моя дочь?!

Искать Полину и Ацкого долго не пришлось.

Влада наугад бежала по набережной канала, ловя на лету эмоции людей. Они только что видели нечто, что возмутило и привлекло внимание, – значит, шла она в правильном направлении.

На изгибе канала Грибоедова, около Львиного мостика, нашлась группа любопытных, которые толпились около ограждения, с интересом рассматривая что-то в канале.

Канал был затянут серым льдом, который под мостом протаял до темной воды. Около одной полыньи обнаружился Ацкий. Раскинув крылья, как огромная летучая мышь, он ладонью зачерпывал воду и плескал себе на спину.