Денис Согрин - Охотник на читеров

— Было, было, — ответил я, — но я не знаю было ли это правдой. Может быть, мы просто заигрались в эту штуку. Ну, все эти хождения в сны друг друга.

— Я тоже так думал, пока не познакомился с Анникой.

— Той уткой? С сиськами больше, чем моя голова?

— Нет, — Костя рассмеялся, — Анника — ведьма. Она эстонка.

— Очень медленно колдует? — подколол я опять.

— Она сталкер. Такой же как мы с тобой. Она умеет ходить по снам и очень много знает о нижних уровнях. Она меня многому научила. Знаешь, я вот давно смотрю на людей и думаю, почему эти болваны спят по восемь часов в сутки? Ведь они могли бы осознаваться в это время и творить что-то полезное.

— Угу, мне кажется, я понимаю, к чему все идет, мало того секты фазеров уже существуют, но ты продолжай.

— Люди обожают игры. Играют все и во все подряд. Социальные игры, мобильные, мморпг, консоли вот опять новые, но все это путь в никуда, Сергей, — Костя стал серьезным. Честно скажу, я никогда его таким еще не видел.

— Люди изобретают все эти процессоры, видеокарты, уменьшают размер транзисторов, но нам все это нахрен не нужно. Они пытаются делать игры с открытым миром, в которых мы могли бы жить, но никаких мощностей не хватает для того, чтобы запустить это в широкие массы. Понимаешь? С графикой, которая была бы реальней нашей собственной реальности. Все эти виар шлемы, костюмы, провода — все это дичь, Сергей. Это прошлый век. Мозг человека — это и есть самый совершенный компьютер, который обладает феноменальными возможностями, а мы просто не умеем загружать в него игры.

— Ну, как посмотреть. Те же настольные ролевые игры отчасти этого добиваются, — заметил я.

— Вот именно! Они заставляют наше воображение придумывать окружение. Это очень круто, но обычный человек не хочет думать. И воображать он тоже не любит. Именно поэтому у нас происходит спад интереса к литературе. Человек хочет получить все и сразу, чтобы при этом ничего не потерять и не стараться. Лень и порнография — двигатели прогресса.

— И что ты дашь ему? Порногарем в осознанном сновидении? Крутой стартап!

— Помнишь, мы однажды с тобой попали в очень странное место, — вдруг вспомнил Костя и я напрягся.

— Ты про тот сон, в котором мы бегали с тобой по башне с кучей других игроков и рубили друг друга?

— Тогда у нас был четкое ощущение, что мы находимся в чужой игре, — кивнул головой мой друг, — у этого мира были правила, которые придумали не мы. Так, например, мы не чувствовали боли, но не умели летать. Прыгали через трехметровые ямы, но не умели плавать. Помнишь?

— А если это был люцидник? Сон, просто очень яркий, похожий на реальность.

— Нет, мы оба были в нем и до мелочей помнили все, что там происходило. Я вижу, тебе стыдно вспоминать те времена.

— Мне казалось это каким-то безумием, — подтвердил я, — нас забрасывало туда почти каждый день на протяжении месяца, и мы творили форменный беспредел. Нам было по четырнадцать тогда?

— Да, и нам никто не верил. Ни родители, ни другие ребята. Когда я рассказал об этой истории своему Наставнику, он даже не удивился, а рассказал мне очень много о мире сновидений. Ты потом пробовал осознаваться и путешествовать? — Костя пристально смотрел мне в глаза, и я не хотел его обманывать.

— Да, пробовал.

— Ты побывал в Закатном городе? — полушепотом спросил он, как бы боясь, что нас кто-нибудь услышит.

— Нет, — признался я, — но я его видел. Огромный стеклянный город с небоскребами, который стоит за широченной рекой, через которую пролегает гигантский мост.

— По которому нельзя ни пройти, ни проехать, — как-то печально ответил Костя, — ты бежишь, едешь по нему, но все равно останавливаешься на середине. Что бы ты не делал — заветный город не приближается ни на метр. Знакомо, правда?

— Допустим, — я вздохнул, конечно, Костя был прав, — у тебя получилось попасть туда?

— Более чем, — еще тише сказал он.

— И ты получил там нечто такое, что теперь строишь тут целую компанию?

— Я получил собственный мир, в котором только я царь и бог, и да, я готов продавать туда билеты, — Костя рассмеялся, — за очень дорого!

— Ардения? — сразу понял я, — тот самый мир, который ты придумывал десятилетиями. Ты воссоздал его на каком-то уровне сна, куда может попасть сновидец?

— Ну, я его еще создаю, конечно. Сам понимаешь, такое творчество очень затратное и долгое.

— Как происходит переход обычного юзера в твой мир? — сразу в лоб спросил я.

— Благодаря машинке, усиливающей мозговые импульсы и помогающая человеку осознаться. Я называю ее «Дримлорд».

— Безумие какое-то, — мне подали мой кофе, и я смог наконец-то сделать глоток горькой жижи, — допустим, что все, что ты говоришь — правда, но человек все равно должен уметь осознаваться во сне, не так ли?

— Да, это первый этап, но «Дримлорд» помогает снизить время обучения в десятки, если не сотни раз.

— Некоторые люди неделями не могут научиться попадать в ОС! Другие месяцами не могут удерживать себя в состоянии осознанности, люди занимаются сталкингом долгие годы, — воскликнул я и чуть не пролил кофе на стол — так тряслась моя рука, — а ты вот так вот с барского плеча, хренакс и привет, друзья, вы теперь все сталкеры, да? Ты, что Радугой решил стать? Выход в ОС за три дня или я верну вам бабки? Хакеры сновидений гребаные! Костя, извини, но ты несешь бред.

— Не ожидал от тебя иной реакции, вот честно, — мой друг улыбнулся, — не становятся они никакими сталкерами. Давай вернемся к башне из нашей юности. Что это было?

— Игра, какая-то битва, скорее всего, — предположил я, — мы говорили уже об этом и не один раз.

— Кто создал эту башню?

— Хрен знает, ну может быть, какой-нибудь очень крутой сновидец или тварь из другого мира. Кто-то, кто обладает колоссальной энергией.

— И создает устойчивые каналы сновидений, к которым ты подключаешься каждую ночь. Не так ли?

— Возможно, — я кивнул головой, — я не отрицаю этого, потому что не уверен в этом.

— Давай пока прекратим наш разговор. Ты успокоишься, а завтра заедешь ко мне в лабораторию, и я все тебе покажу. Потестишь, поиграешь, поймешь, а потом поговорим. Если тебе понравится, я смогу предложить тебе хорошее местечко. Я заметил, что ты тут с эйчарами тусишь — работу ищешь. Договорились? — Костя протянул мне свою руку и мне не оставалось ничего другого, кроме как пожать ее.

Растворимый кофе был жуткой дрянью. А что вы хотите от кофе в жестяной коробке за девяносто рублей. Другое дело, что и дорогой кофе был таким же, поэтому я не видел никакого смысла переплачивать разницу, ведь на нее можно было купить бутылку водки. Я открыл шкафчик, достал две таблетки витаминов и выпил их залпом. Теперь добавим еще ложечку рыбьего жира и о, да, через минут двадцать я очнусь. Может быть. Надо было заехать куда-нибудь позавтракать. Блин, нога еще кровоточит. Где-то у меня был пластырь. Пластырь и иголка — верные друзья того, кто хочет уточнить, где же он находится на самом деле. В прошлом месяце я пропустил такой вот укол и в итоге попал в зацикливающийся сон. Знаете, как это происходит? Очень весело, но только первые три раза. Вы просыпаетесь в твердой уверенности, что вы проснулись в реальном мире. Делаете свои обычные утренние дела и идете на работу, а в метро внезапно начинается пожар, и вы сгораете заживо в вагоне. Просыпаетесь. Опять делаете утренние дела, думая, ну и жуткий сон же вам снился — теракт, все дела. Выходите на улицу, и вас сбивает Камаз — жестко, но совсем не больно. Просыпаетесь. Дальше продолжать, надеюсь, не надо? Эти сны могут быть очень реальными и повторяться до тех пор, пока вы не осознаетесь и не выйдете самостоятельно, либо вас не разбудит внешний раздражитель — например, будильник, ваш лучший друг на все времена. Кстати о нем, на часах уже одиннадцать часов. Через час начнется собрание. Надо быстрее собираться.