Нелли Игнатова - Возвращение в сказку [СИ]

Парень, который подложил мне на стул кнопку, в тот же день заболел, и целую неделю ему кололи ужасно болючие уколы, так что он сам две недели садился с опаской.

Парень, подставивший мне подножку, через пару дней вывихнул ногу.

Девчонки, подмешавшие мне в компот слабительное, сами попали в больницу с дизентерией, а со мной ничего не случилось.

Однажды нашей учительнице, Зое Михайловне, коллектив учителей школы на день рождения подарил дорогую авторучку, «Паркер» с золотым пером. Зоя Михайловна пописала ей немного, положила в красивый футляр на стол, и все уроки любовалась ею. Мы от класса подарили учительнице букет цветов, потратив на него все карманные деньги. И его она тоже поставила на стол и тоже любовалась. И всех нас пригласила после уроков в столовую пить чай с тортом.

А перед последним уроком авторучка пропала. Футляр по-прежнему лежал на столе, но «Паркера» в нем не было.

— Дети, кто взял мою ручку? — спросила Зоя Михайловна.

Все пожали плечами, и я тоже, потому что не знала, что «Паркер» подбросили мне в портфель.

— Может, кто-то взял ее посмотреть, и забыл положить на место? — спросила Зоя Михайловна. — Я не буду ругать, если вы сейчас ее отдадите.

Но ручку, конечно, никто не отдал.

— В таком случае, я буду вынуждена пожаловаться директору, — пригрозила учительница. — Никто не выйдет из класса, пока ручка не найдется. А тот, у кого она найдется, будет наказан.

Но снова никто ручку не вернул.

— А я знаю, кто взял, — сказала вдруг Олеська, и указала на меня. — Иванова взяла.

— Но я не брала, — возразила я.

— Она брала, брала, я сама видела! — настаивала Олеся.

— Иванова, неси сюда портфель и выложи всё на стол, — приказала Зоя Михайловна.

Я выложила книги, тетради и пенал на учительский стол, перевернула портфель и потрясла его. Потом открыла пенал. Никакого «Паркера» там не нашлось.

— Ручка у нее в кармане, — подсказала Олеся.

— У меня нет карманов, — ответила я.

— Аня, извини, — сказала учительница. — Я вижу, что ты не брала ручку. Возьми свои вещи и садись на место. А все остальные берем портфели и выкладываем из них всё на парты.

— Это она, она просто успела спрятать ручку где-то в коридоре! — сказала Олеся.

— Выкладываем, выкладываем, Олеся, и ты тоже, — повторила учительница.

— Да пожалуйста, — Олеся взяла сумку и вытряхнула всё из нее на парту.

Последней выпала авторучка с золотым пером.

Олеся с удивлением уставилась на ручку, и покраснела, как вареный рак.

— Я не брала! Мне подбросили! — возмущенно закричала она.

Мне стало ясно, почему Олеся так уверенно утверждала, что ручку взяла я. Она сама подбросила ручку в мой портфель, но лунный камень снова меня защитил. А Зоя Михайловна сказала:

— Олеся, так ты еще и врёшь? Если ты не брала ручку, откуда у тебя на пальцах чернила?

Олеська взглянула на свои ладони, увидела чернила и покраснела еще сильнее. А учительница добавила:

— После уроков все пойдут в столовую праздновать мой день рождения. Там будет чай, торт, фрукты и конфеты. А Олеся Коркина останется в классе прибираться. Подметать мусор и поливать цветы. И только когда всё сделает, пойдет в столовую. Если к тому времени там что-нибудь останется.

Вот так Олесе не удалось выставить меня перед всеми воровкой.

Мне еще пару раз подкладывали какие-нибудь вещи в портфель или в шкаф, чтобы потом обвинить в воровстве, но эти вещи непостижимым образом оказывались в шкафу или портфеле того, кто это сделал.

В общем, по интернату поползли слухи, что я заговоренная. Какие смешные люди! В магию не верят, а в заговоры верят. Поэтому ребята сочли, что со мной лучше не связываться, и перестали вредить.

Но от насмешек и оскорблений камень меня не защищал. Поэтому меня по-прежнему обзывали то прынцесской, то ведьмой или колдуньей, и никто не хотел со мной дружить. Да я и сама не хотела дружить с теми, кто меня обзывал.

Поэтому жить в интернате мне не нравилось, но куда я могла уйти?

А вот учиться в школе нравилось. Так как я в своем мире не училась в школе, перед тем, как отправить в интернат, мне провели тестирование, и по его результатам определили во второй класс. Что соответствовало моему возрасту.

Кстати, оказалось, когда я прибыла в этот мир, по календарю здесь еще стояло лето, конец августа. В сравнении с этим миром, в моём осень начинается на десять дней раньше. И в первых пяти месяцах года у нас тридцать один день, а в остальных — по тридцать, лишь раз в четыре года в последнем месяце года тоже тридцать один день. А тут запутаться можно: то тридцать, то тридцать один, или даже двадцать восемь. Я долго не могла запомнить, в каком сколько, и долго путала. И месяцы у нас называются в соответствии с природой и с изменениями, которые происходят с ней в течение года. Так, январь — стужень. Февраль — ветрень. Март — таень. Апрель — водень, а май — цветень. Июнь — светень, июль — жарень, август — жнивень. Сентябрь — богатень, октябрь — мокрень, ноябрь — холодень, ну, а декабрь — снежень. Наши названия мне нравились больше, но пришлось привыкать к здешним.

Училась я хорошо, учителя всегда меня хвалили и ставили в пример остальным. И за это одноклассники меня тоже ненавидели. Обзывали ботаником и учительской подлизой. Мне было безразлично, раз ничего другого они сделать не могли. Хотя иногда хотелось, чтобы они все онемели. Если бы моя магия работала, я бы так и сделала. Но она не работала, и мне оставалось только ждать, когда придет мама и заберет меня обратно в наш мир.

Прошел год, а мама так и не пришла.

Сначала я обижалась на неё, но потом перестала. Может, у них в Риоссе проблемы, может, Анхельм вообще победил, и мама считает, что мне безопаснее пока оставаться в другом мире. Но ведь они с папой скоро победят Анхельма, и тогда мама сразу придет за мной. Мне нужно еще немного подождать.

Так прошел еще год.

Я училась в четвертом классе, когда в наш интернат привезли двух новеньких девочек. Нет, новенькие поступали часто, но эти две девочки-первоклашки мне понравились. Тем, что не понимали, почему меня тут никто не любит. Им сразу указали на меня пальцем и сказали: «Вот с этой девчонкой дружить нельзя!», но никто не смог объяснить, почему. И девочки стали со мной дружить. Им за это попадало.

— Маша, Лиза, вам лучше держаться от меня подальше, — сказала я как-то своим маленьким подружкам. Хотя мне нравилось заботиться о них. Заплетать им косички, делиться сладким, помогать в учебе. У меня не было ни старших, ни младших сестер, но я всегда хотела иметь их. Арина тоже заботилась обо мне, как о младшей сестре. Сейчас мне хотелось быть похожей на нее. Я бы хотела, чтобы мой камень защищал и Машу с Лизой тоже, но он защищал только меня.