Галина Гончарова - Перекрестки

Тьерина Велена отлично знала, что происходит в ее замке.

Знала, кто посещает постель Лусии Даверт, знала, для чего это сделано.

И – ненавидела.

Пусть все для блага семейства Карст, но вдруг?

Вдруг Мирт станет нормальным?

Мальчик ведь полностью здоров, рано или поздно ему надоест возиться с кистями и красками. Да и что в этом такого? Кто-то безудержно охотится на зверей, кто-то бегает за девушками, кто-то душу готов продать за очередную пыльную книгу, а Мирт – вот так. Что в этом плохого?

А ведь если у Лусии родится ребенок… не окажется ли Мирт – помехой на его пути?

В Донате тьерина Велена была уверена – он любит сына. Но ведь есть еще и Лусия! А какие глупости творят пожилые влюбленные мужчины…

Да, влюбленные.

Тьерина Велена не могла обмануться, она слишком хорошо помнила, как Донат ухаживал за ней. Тот же огонь в глазах, те же легкие движения…

Может ли Лусия убедить его, что Мирт – не нужен? Да и она, тьерина Велена, тоже?

Ох, может.

И выход тут только один – ударить первой.

Бить и бить на опережение, чтобы Лусия не смогла защититься. Ребенка она стерпит, это сын Доната, а вот его шлюховатую мамашу – нет!

И если надо шепнуть тьеру Эльнору, по какой дороге поедет из замка в Тавальен тьер Луис, сколько с ним людей, как они вооружены…

Тьерина Велена осознавала, что не ради доброго дела такие вопросы задаются, но ей было все равно.

Чем меньше Давертов, тем лучше. Если кто и сможет добраться в Карст, так только Луис Даверт. Тьерина не теряла времени, расспрашивая всех, до кого добралась. И понимала, что два других брата за сестру горой стоять не будут. А Преотец…

Сколько таких Преотцов было? Одним больше, вторым меньше…

Пусть тьер Эльнор разбирается с Луисом Давертом. А тьерина Велена рано или поздно разберется с Лусией Даверт. Смерть при родах – это такое естественное осложнение в нашем мире…

Двенадцать дней пути прошли без происшествий. Подъем на рассвете, завтрак, и в седло. Рысью, галопом, шагом. Смена коней. И вновь – рысью, галопом, шагом. До обеда в придорожной таверне, которых много попадается на пути. Или до вечера – как повезет. Ночевка – и снова в путь.

Эта таверна на первый взгляд ничем не отличалась от прочих.

Те же закопченные балки потолка, те же связки лука, развешанные по стенам, даже тараканы были на одно лицо – усатое и очень похожее на трактирщиково.

И все же…

Что царапнуло Массимо Ольрата?

Что заставило его, словно бойцовскую собаку, вздыбить шерсть на затылке и ощерить клыки?

Холодный взгляд глубоко посаженных глазок трактирщика? Такой… оценивающе-узнавающий, направленный на Луиса.

Или слишком быстро выскользнувший во двор слуга?

Или испуганный взгляд служанки?

Массимо не мог сказать ничего определенного, и все же, все же…

– Тьер Луис, вы бы кольчугу надели.

Луис удивленно посмотрел на друга.

– Массимо, к чему это?

– Не знаю. А все ж свербит у меня.

Луис прищурился.

– Ну, если свербит… Думаешь, трактирщик разбойникам капает*?

* ближайший аналог – сливает информацию, прим. авт.

– Может и такое быть. Опоит нас сонным зельем, да и порежут всех тепленькими.

Луис задумался.

Будь он в Тавальене, он бы просто прижал трактирщика и как следует его расспросил. Но тут было еще герцогство Карст. И герцог может немножко расстроиться из-за такого самоуправства.

– Что ты предлагаешь?

– Я порасспрашиваю людей. А вы осторожнее тут, ладно?

Тьер Даверт кивнул. Это было разумно.

Служанку Массимо отловил у колодца и затащил в сарай. Та и не пискнула, да и сложно это сделать с зажатым ртом и придавленной для верности шеей.

– Тихо, дорогуша. Убивать не буду. Денег хочешь?

Сопротивления мгновенно ослабло.

Ну да, девушек из таверны изнасилованием не напугаешь. А если деньги предложить, они и сами кого хочешь напугают.

Трепыхания стихли, Массимо повертел перед жадными глазенками золотой монеткой и опустил ее за корсаж девушки.

– Мумумуму мумуму.

– Надеюсь, это благодарность? Будь любезна, помолчи – и я тебя отпущу.

Девушка закивала.

Экстравагантный способ приглашения в сарай она Массимо уже простила. А за пару золотых готова была приглашаться таким образом хоть по три раза на дню.

Мужчина не без опасений разжал руки, но девушка кричать не стала. Наоборот, повернулась и прижалась покрепче.

– О чем ты хотел со мной… поговорить?

Выпуклостей у нее было в достатке. Массимо не отказался бы исследовать их подробнее, но то раньше. Когда он был моложе, глупее и бросался на все, что движется. А сейчас уже возраст не тот, чтобы нижней головой думать.

Кто ее знает, с кем она там валялась? И что в результате подцепить можно?

– О странном поведении твоего хозяина. Скажи-ка, девочка, часто он сонным зельем балуется?

У девушки глаза стали больше золотой монеты, которой водил перед ее глазами Массимо.

– Вообще не балуется…

И ведь не врала! Это Ольрат заметил бы сразу, с его-то жизненным опытом.

– Хочешь сказать, что у вас хороший двор, а не разбойничий притон?

– Никогда у нас такого не было! – подавальщица аж ножкой топнула. – У нас место приличное!

– А чего тогда ваш трактирщик дергается, словно ему вертел в зад засунули?

Девица задумалась…

– Что выяснил? – Луис был насторожен и недоволен. Массимо, впрочем, тоже.

– Интересные вещи. Девка, с которой я говорил, глупа, как пробка. Но все же… Трактирщик никого сонным зельем не опаивал, но для нас может сделать исключение.

– То есть?

– У него здесь почти месяц жили двадцать человек. Наемники и не из худших. Если-пили, но не гуляли, вообще, пребывали в боевой готовности. Вот чтобы вечером погулять, а наутро уже в седло.

– Двадцать человек? Месяц?

– Дорогое удовольствие. Подавальщица обмолвилась, что хозяин втрое чаще стал продукты закупать. Платили не скупясь, девкам тоже скучать не приходилось, но все было прилично. Ничего такого, что привлекло бы лишнее внимание.

– И кто их в руках держал?

Луис сразу ухватил самую суть. Наемники – это вам не пансион благонравных девиц, хотя и последних без пригляда отпускать не стоит. Если бы над ними (что теми, что другими) никто с плетью не стоял, все окружающее мигом бы превратилось в бордель с гулянкой.

– А вот это самое интересное. Некий тьер Элор. По утверждению подавальщицы – ханжа и зануда. Не пил, не гулял, ни разу ни оскоромился…

– Ни вином, ни девкой?

– Ничего удивительного в этом нет, дело житейское.

Луис подумал, и кивнул. Но Массимо еще не закончил.

– Трактирные девки вообще неплохо в людях разбираются, чтобы не налететь на нехорошие дела. Или погибают. Эта, при всей своей глупости, тут уже не первый год работает. И вот что она сказала – тьер Элор безумен.