Иван Терский - Отчаяние бессмертных (СИ)

— Будьте предельно осторожны. Никто не знает, что за грязное колдовство здесь творилось.

— Иерей! Стены! Взгляните на стены!

Священник прикоснулся к холодному камню.

— Что это? Они, — прошептал священник. — На них что-то нарисовано.

— Это кровь! Во имя двух богов! Стены покрыты кровью!

— Не просто кровью.

Люди заозирались в ужасе. Солдаты бросились на выход, а священники подняли свое оружие.

— Это кровь наших слуг. Наших друзей и братьев. Тех, кто верил нам, и не боялся ничего, находясь под нашей защитой. А затем пришли вы и убили их. Убили всех.

Помещение начало заполняться светом. Надписи и рисунки на стенах засияли белизной. В дальнем углу стала видна фигура Цидариаса, стоявшего к врагам спиной.

— Вы убивали их. Пытали, сжигали, рубили, а затем бросили в общую могилу.

Цидариас обернулся, его глаза буквально сияли от гнева.

— Мертвые мечтают о мести. Мечтают всегда.

Цидариас бросился вперед, а за его спиной летели ярко-красные существа, не похожие ни на что из существующего в природе. Некромант ударил первого священники и отбросил того на убегающих солдат. Второй золотой сделал выпад мечом, который Цидариас отбил кулаком в сторону.

Здесь и сейчас он был сильнейшим. Аура силы священников давила на него, но в этот момент она была несущественна. Их сила была огромна. Ни один из серебряных не мог сравниться с ними, и теперь он понимал это.

Вот только и Цидариас не был слабым. Его движения были чересчур быстрыми, а удары слишком сильными. Он мгновенно реагировал на малейшее угрожающее движение и наносил ответный удар. Металл доспехов гнулся, кольчуга рвалась. Дважды некроманту удалось ударить по лицу одного из священников, попутно сломав тому скулу и нос.

Призванные души умерших сильно облегчали задачу некроманту, заставляя священников сражаться порознь и позволяя Цидариасу свободно перемещаться от одного врага к другому.

Солдаты уже давно покинули комнату и теперь боролись с прибывшим Экраоном. Пока одлеттиан бился снаружи, вырезая всех без разбору, Цидариас старался задержать священников в комнате. Здесь он был сильнее, но стоило ему выйти за ее пределы — он станет легкой добычей. Если Экраон успеет убить всех солдат до того, как священники одолеют Цидариаса, тогда у некромантов появится шанс на победу в этой войне.

Штейгер ушел из-под удара посоха и ударил ногой по колену ближайшего священника, заставив его рухнуть на пол.

— Да будь ты проклят! — вскричал мужчина, с силой вбивая кулак в живот некроманта.

Цидариас отступил, затем еще и еще, позволяя призванным существам атаковать священника. Некромант все еще продолжал осторожничать: нельзя было допускать ошибок. Только не сейчас.

Меч священника прорезал дыру в строе алых существ, и он бросился к Цидариасу, на ходу выкрикивая что-то, напоминающее молитву и проклятие разом. Штейгер усмехнулся, отведя удар меча и растопырив пальцы.

— Знаешь, я думал, вы будете сдержаннее.

В то же мгновение рука выстрелила вперед. Пальцы пробили металл, разорвали кольчугу, поддоспешник, кожу, мышцы, сломали кости и сжались вокруг сердца.

Священник в ужасе глядел на свое сердце, сжимаемое безжалостным некромантом, а затем рухнул на пол. Его кровь мгновенно смешалась с изящными линиями печатей, заставляя их сиять еще ярче. Сами того не зная эти люди усиливали своих противников. Сильнее люди — сильнее кровь. Сильнее кровь — сильнее призраки мертвых.

Алые существа уже обступили священников со всех сторон, отрезая им все пути к отступлению.

— Во имя Высшего! — ударил посохом первый священник.

— И яростью Низшего! — вторил ему другой.

Монстры отшатнулись, а затем их отбросило назад. Многие еще в полете распались на части, остальные безвольно осели на полу, силясь подняться вновь.

— Тебе конец, некромант!

— Забавно, я собирался сказать то же самое, — прохрипел Экраон, ступая в комнату.

За спиной некроманта над грудой тел витали призраки.

— Вы уничтожаете мой дворец, убиваете моих слуг, калечите жизни моих друзей! Хватит! Я положу этому конец. Здесь, сейчас! — Экраон замолчал, когда его грудную клетку пробил посох. Металл проник глубоко в тело некроманта, пока не показался из спины. — И этим ты собирался меня убить?

Экраон обхватил ладонью лицо священника, а второй рукой ухватился за посох, не позволяя врагу вернуть оружие, которое быстро покрылось льдом.

— Ты слаб, но так нагл, что пытаешься убить меня. Ты слишком молод, чтобы угрожать мне. Слишком глуп, чтобы обвинять меня в ошибочности моего пути. Слишком самоуверен. И я тебя презираю!

Когти вспороли кожу лица священника, выпуская в него разрушительную энергию и вдребезги разбивая душу. Его пустая оболочка содрогалась в стальной хватке некроманта, не дающему телу упасть на пол.

— Ублюдок!

Второй священник напал на Экраона, ударив его по руке, но некроманту удалось увернуться, бросив труп в его товарища. Противник с легкостью уклонился от летящего тела, но совсем не был готов к тому, что оно начнет двигаться. Рука ухватилась за синий плащ, спускающийся по спине священника, и с силой потянула вниз.

Секундная заминка. Мгновение слабости и промедления. В жизни это не решало ничего, а в схватке было подобно проигрышу. Один ударил в спину, второй — в горло. Первый сломал позвоночник, второй вырвал кадык. Окровавленные когти Экраона ярко блеснули в алом свете, ударяя по лицу умирающего священника. Цидариас ухватил мужчину за плечи и с легкостью вырвал их из суставов. Это было уже необязательно, но ему было приятно посрамить человека, причинившего столько вреда.

Экраон отступил, призраки за его спиной начали пропадать, а красные монстры рассеиваться.

— Они были сильны. По-настоящему сильны.

— Да, — Цидариас сплюнул на труп священника, наступив тому на спину. — Но теперь они мертвы, а мы победили.

— Да. Осталось лишь уничтожить армию снаружи, и мы победим.

— Если бы я тебя не знал, Экраон, я бы сказал, что ты сейчас пошутил!

— Я тоже.

Сиптуаг ступил в помещение, аккуратно минуя лужи крови.

— Если бы я верил, что у вас есть душа, то посчитал бы, что вы радуетесь. Но вы не ведаете ни счастья, ни сострадания, ни жалости. В вас не осталось ничего человеческого.

Сиптуаг остановился в трех шагах от некромантов, ухватился двумя руками за посох и приготовился к бою.

— Ваши жизни бессмысленны, так позвольте же мне избавить вас от этого жалкого существования.

Сиптуаг тренировался ради этого дня. Он получал и терял, брал и отдавал. Он жертвовал своей кровью, терзал свое тело, закалял свою душу. Он отрекся от любимых, разорвал все дружественные отношения. Раньше он был обычным ребенком, затем помощником у старого кузнеца, а после — первым из служителей двух богов. Он долго шел по своему пути, а добравшись до вершины, понял, что ему предстояло идти еще дольше. Дольше, чем мог пройти хотя бы один человек.