Николай Слимпер - Третий путь (СИ)

Айван ожидал подобного вопроса, однако ничего особенно вразумительного придумать попросту не успел. Он сказал, что гулял по холму, а потом увидел, как берсеркер сражается с людьми в черных мандиасах, и сбежал, побросав свои вещи. Спустя несколько минут он услышал за спиной взрыв.

Намного труднее оказалось придумать, как они с берсеркером встретились. Пришлось рассказать, что Айван встретил его недалеко от проема в городской стене, и увидел, что тот ранен. Берсеркер попросил его отвести к местному лекарю, что Айван и сделал.

— И ты не испугался берсеркера, который только что порубил десяток человек своим огромным мечом? — усомнился молестий.

Айван не успел ответить, потому что за дверью послышались быстрые шаги, и внутрь ворвалось сразу двое рыцарей.

— Ваше Боголюбие, — отрывисто залепетал первый, — еще два рыцаря убиты.

— Что?! — взревел обычно спокойный молестий. — Как это могло произойти?

— Мы разделились подвое, чтобы обыскать цитадель, а затем мы с напарником услышали вскрик в соседней комнате на первом этаже и звук удара доспехов о пол. Когда мы туда забежали, оба рыцаря уже истекали кровью.

Молестий до хруста сжал челюсти и кулаки, и Айван буквально чувствовал, как он сверлит в его опущенной голове дыру своим взглядом. Во рту пересохло, а ноги едва держали его сгорбленную фигуру.

— Но это еще не все, — продолжил рыцарь после небольшой паузы. — В той комнате из окна выломана решетка, прямо вместе с куском стены.

— Решетка? — изумился Ачукалла. — Это какой же нужно обладать силой, чтобы ее вот так выломать? Здесь точно не обошлось без магии, Ваше Боголюбие, — обратился он к молестию, — не верьте ни единому слову этого мальчишки.

— Вы не знаете, на что способны берсеркеры, — уже спокойнее проговорил Лютер. — А насчет мальчишки не беспокойтесь, я выясню все, что мне необходимо, а затем решу его судьбу лично, либо оставлю это дело на наместника. Сейчас у нас есть более важное дело — схватить берсеркера.

В отряде викаранов было тридцать человек. Как минимум трое уже мертвы. Молестий Лютер, прежде чем лично возглавить поиски убийцы, оставил приглядывать за мальчишкой двоих, и двоих же поставил за дверью.

Волшебник в маске не сомневался в умственных способностях молестия, однако новость о смерти подчиненных явно затуманила его разум, потому что ему так и не пришло в голову проверить верхние этажи. Он сделал своим противником берсеркера, и даже представить не мог, что врагов — серьезных врагов, а не этой шантрапы из Совета — в цитадели у него больше как минимум на одного.

Пора было действовать.

Он выскочил из-за угла стремительней арбалетного болта, и не менее стремительно дважды проговорил вслух одно единственное слово-заклинание, направляя каждое из них прямо в незащищенные доспехами лица рыцарей, превращая их в ледяные скульптуры. Мгновенная и безболезненная смерть, идеально подходящая для человека, не любящего убивать.

Айван даже не успел ничего понять, когда волшебник в маске подскочил к нему и одним сильным ударом кулака отправил в мир сна. Последнее, что он увидел перед тьмой, — круглая белая маска без рта, но с коротким носом; по обо стороны от верха маски и до глаз шел небольшой желобок, расходясь в обе стороны у прорези, и вновь соединяясь вмести уже внизу, продолжая путь до самого конца. Называлась она «Плачущий воин», потому что когда шел дождь, вода стекала по этим желобкам, создавая иллюзию слез, но при этом не позволяя ей попасть в глаза.

— Почему ты не убил мальчишку? — зашипел глава Совета.

— Он тут ни при чем. Я не нанимался убивать детей.

— Ты будешь убивать тех, кого мы скажем!

— Скажите это еще громче, а то не все рыцари в цитадели вас услышали.

Ачукалла несколько поостыл, поджав губы, и волшебник в маске воспользовался этой заминкой, чтобы уложить Айвана возле горящего камина.

— Я убью оставшихся рыцарей, но обещайте, что вы не тронете мальчика.

— На кой он тебе сдался? Ладно-ладно, обещаю, — поднял руки глава Совета, отводя взгляд от пронзающих из-под маски глаз мага. — Убей этих викаранов, и берсеркера заодно, нам не к чему свидетели, тем более он убил моего слугу… Хотя нет, постой. — Ачукалла задумался. — Берсеркера лучше оставить в живых. Если сможешь, выруби его, а когда закончишь с Викаранаем, я скажу, что их перебил этот негодяй, после чего моя бесстрашная стража схватила его. Да, это идеально.

Его план безоговорочно поддержали и остальные члены Совета, однако волшебник в маске посчитал его идиотским. Берсеркер в одиночку перебил тридцать профессиональных воинов Викараная, а затем его схватила вшивая стража города? В это может поверить только глупец.

Однако жители города и были глупцами. Они вряд ли когда-либо видели берсеркера, но не прочь поглядеть на то, как ему сносят голову с плеч. Подобное зрелище заставит простых граждан забыть о менее значимых вещах, таких как абсурд заявления главы Совета.

Волшебник в маске не стал больше мешкать, и преступил к тому, за что ему платили и не трогали, несмотря на постоянные пересуды горожан и лживые доносы.

Травник — не обязательно маг, но Мурра являлся и тем, и другим.

Лютер переходил из города в город в поисках магов уже больше года. Отыскать среди толпы настоящего мага одновременно и удача, и злосчастье. Маги обычно не сдаются без боя, так что погибают мирные граждане, погибают викаране, исполняющие свой долг.

Когда-то маги давали клятву не причинять вреда обычным людям напрямую, и за ее нарушение остальные волшебники устраивали самую что ни на есть охоту на отступника. Никто не знает, что с ним делали дальше; одни говорят, что сжигали живьем, другие, что держали в специальных тюрьмах, а третьи так и вовсе уверяли, что ловля магов-убийц просто фикция, проформа, как и их клятвы.

За магами следили только маги, сдерживали, контролировали и наказывали тоже они. Обычные люди не раз пытались создать структуру, которая контролировала бы действия волшебников, однако сами они всячески этому противились.

В конечном итоге все вылилось в пятилетнюю кровопролитную войну, хотя причин и без того было предостаточно. Кто победил? Армия Чистых Людей, конечно, вот только «чистые люди» не гнушались грязных методов, и эта победа далась огромной ценой, которую приходится выплачивать до сих пор.

По всему миру рассеялись маги, называющие себя Непокорными, действующие скрытно, что у волшебников в крови, и не чураясь использовать магию во вред, так как прежние клятвы развеялись, словно прах.

Лютер имел в своем распоряжении двести пятьдесят рыцарей-викаранов, когда начал свой путь с Большого Континента, но сейчас их осталось всего лишь двадцать пять, не считая Войтоса и самого Лютера. Эфер был самым последним пунктом, после которого надлежало вернуться в сердце Викараная, город Рамалан, и отчитаться обо всем перед Архикараном.