Андрей Савин - Владыки Астрала

Пара десятков метров по темноте и вот солнышко! Яркая зараза.

Если принять то, что вход в храм на севере то я вышел из пещеры западной стороны, поднялся немного и увидел завал воочию.

Много-много мусора из всего что можно, тележки, бочонки, метлы, скамьи, всё уже сгнило и превратилось в бесформенную массу, лишь отдаленно напоминая первоначальные изделия. Пару ржавых железок, по которым уже и не догадаешься, чем они были в лучшие времена, а цепь с замком не проржавели. Интересно. Взяв в его руки моё божественное чутье, позволило со стопроцентной уверенностью воскликнуть:

— Мать вашу, это же чистое серебро!

Хотя интерфейс тут далеко не стандартный и мне не показалось что-то вроде «Цепь серебряная (прочность: 1000, цена: огромезная)», но на то я и высшая сущность что бы понимать интуитивно что перед мной, вот сейчас что-то будто шепнуло мне: «Благородный». Делать замок и цепь из золота, а потом придавать ей вид серебра довольно таки незачем, а у серебра есть свойство разить тьму типа духов и вампиров во всех мирах, что ж может не особо логична моя цепочка рассуждений, но верна, поскольку следовало сообщение:

Доступно задание

Мальчишник в пекле

Описание: Ваш храм — руины, вход заколочен и заперт серебряными оковами. Узнайте, что произошло.

Статус: Индивидуальное

Награда: частичное возвращение памяти и информация о теперешнем состоянии мира

А квестоделы тоже с юморком. Названия радуют, в отличие от наград. Память конечно нужная штука, но информацию о теперешнем состоянии можно ведь узнать у того, кто поведает историю храма, а я уверен, что это будет человек, живущий в этом мире, а не древо познания или не в меру болтливый гремлин. Значит нужно горько вздохнуть над теперешним видом моего пристанища и двигаться вперед за информацией.

— Мне тоже не нравится текущий вид храма. — сказал со спины некто.

Обернувшись, я увидел седого старика, опирающегося на посох, но при этом совсем не сгорбившегося, в нем не было немощи, лицо хоть и было изъедено морщинами, а борода бела как молоко, но его глаза выражали какую-то непонятную бойкость. Одет он был в изрядно потрепанную хламиду, из-под которой выглядывала рубаха. А еще из него веяло ощущением чего-то знакомого.

— Что с ним произошло? — не стал тянуть я. Уж кто знает — так это «случайно» подвернувшийся нетипичный старик у безлюдного храма.

— Семьдесят лет назад бог-защитник Александер покинул нас. Ты не местный что ли? — поднял бровь старик. — Я уж думал со всеми жителями знаюсь, осколок то небольшой нам оставили, иль ты с островов? Судя по одежке, сгорела твоя ладья, не так ли?

— Вроде того… — только сейчас я заметил, что храм находиться на откосе, прямо под ним море. — Так что там с вашим богом?

— Ничего хорошего. Он покинул нас, я и местные жрецы еще пробовали поддерживать порядок и веру в него, но… если кто-то долго не отвечает на молитвы, не показывает своё присутствие, а зло бесконтрольно плодится то и вере людей вскоре приходит конец. Герцог долго отстаивал веру в Александера, говорил, что он вернется, но после Раскола его дворец оказался в другом мире и последний оплот веры угас. — старик заметно погрустнел.

— Вы тоже жрец? Поэтому вы тут?

— Я что похож на бредящего обманщика, который каждый свой алчный потуг выдает за божественное откровение с призывом к началу сборов пожертвований? — а он начинает мне нравится — Я был смотрящим за храмом, сан для этой работы не нужен был. А сюда я пришел, потому что мне почудилось что-то странное.

Этот сторож, почуял моё возвращение… Интересно.

— Что ж вы не досмотрели то так?

— Дык ведь старался из всех сил, оставались мы с несколькими служителями в храме, следили за порядком, принимали паломников, но защита истончилась и однажды в храм спасаясь от погони забежал вервольф и растерзал жрецов. Тягаться с такой зверюгой я не решился, но собрал народ, да и настроили тут баррикад с серебром. Поди издох нечестивец уже, а все боятся даже цепь снять.

Так вот почему у меня руки обломаны были, то вервольф значит шалил? Зашибись, я его значит приютил фактически, а он не оценил моего гостеприимства? Ну попляшете вы у меня волчий народец… Хотя что-то тут не клеится.

— Погодь отец, оборотни же сильные и выносливые твари, их измором просто так не возьмешь, а из храма воплей не доносится, в дверь не ломится никто. — признаваться, что я только что из храма, но никаких огромных волков и близко не учуял очень не хотелось, туча разных вопросов сходу мне не нужна.

— Прав ты, сынок, так ведь он раненный сбег то с деревни, которую крушил, а вопли были, первые пару месяцев, ох как он метался, да только проникнуть то он проник, но главный вход мы цепью повязали, а другие то зверюга и не додумался бы открыть. — ну судя по тому, что одна рука обломана у рычага — пытался. — а столько лет на нескольких тушках и вервольф не протянет, жаль ключ потеряли запропастился от того замка, в храме хоть бы порядок навел, хотя думаю его всё таки умыкнули, думая что он тоже драгоценный.

— Сколько лет прошло с тех пор как его заперли?

— Шестьдесят. На следующий год после Раскола оборотень то к нам и наведался.

Вы когда-нибудь видели бога с выпученными глазами? Так вот — я им побывал. Старик жил во времена еще до Раскола, а он был шесть десятков лет назад… И то — этого мира, на стартовых осколках обычно время течет медленнее всего.

— Это… это сколько же вам? — еле сумел выговорить я.

— Хех, в том месяце сотню отметил. — я говорю с вековым старцем, который не только в здравом уме, может передвигаться и ясно говорить, но и судя по всему, ещё сумеет как следует зарядить посохом.

— Вы маг?

— Я что похож на обманщика в мантии? Ох и норовишь же ты меня обидеть. — сказал он и ехидно улыбнулся.

— Так как дожили то?

— Нууу, здоровый образ жизни, никакого алкоголя и гномьей травы, пробежки каждый день, свежий морской воздух и регулярный секс… Ахаххахаха, видел бы ты свою морду. — А она действительно была похожа на нечто неземное, но дико удивленное. — В своё время Александер отметил меня. За что не скажу, он запретил. Но это был первый случай в истории герцогства, аудиенция у августейшего закончилась его смехом, который доносился аж до Империи.

Ага, то-то нечто родное я в нем чувствую, как и в храме, на нем моя метка, о! Иконка над ним появилась.

Божественная метка

Описание: Когда-то этот смертный совершил богоугодное дело и посему был отмечен особой благосклонностью своего покровителя.

Задание «Мальчишник в пекле» выполнено

— Я пооомню его… Ортон… старый лис… думал его характер прикончит его раньше, чем демоны… но он жив… — проявило себя моё прошлое. — Он обрел благосклонность своей честностью… жрецы собрали пожертвования и хотели разделить меж собой, после обвинив в краже гильдию воров, сговорились со стражей, который был нужен лишь повод. — неожиданно голос зазвучал крайне четко, громко и без прерываний. А еще пошли видения — Ортон, в то время молодой храмовой дворник, узнал об этом, ему предложили выбор: доля либо вон из храма. Он выбрал первое, на свою долю проставился перед жрецами, в честь доброй сделки, когда те всё выпили и уснули забрал их деньги. — Я что? Покровитель воров что бы за такое отмечать? — А на следующий день когда жрецы проснулись, то выйдя из храма увидели толпу народа: «Всё, Ортон, подлец, обокрал нас и позвал народ что бы скрыться, хитер зараза», но народ неожиданно стал благодарить жрецов, превозносить их, а в уголке тихонько подметал пол Ортон. Как оказалось, за ночь он обошел несколько бедных районов, раздал деньги нуждающимся, взамен прося прийти и помолится Александеру. Ох как были злы жрецы. Стража, которая тоже осталась не у дел арестовала его, они с жрецами не смогли решить чей суд должен судить Ортона, суд веры за то, что жрецы нарушили данное слово и условия сделки или же светский за срыв карательной операции. В дело вмешался герцог, выслушав Ортона, он долго смеялся и предложил оплатить его переезд в любой из ближайших городов, поскольку формально его не за что судить, но герцог не сможет защитить его в темном переулке или от жреческого яда. Ортон хотел уж согласится, но тут на герцога пролился свет, а его глаза полностью побелели: «Наш бог спросил у меня — За что его судить? За то, что он потратил средства верующих на правильные цели или за то, что не дал опорочить воров кражей у храма, мой брат Сагот всегда был моим другом и клеветать на его последователей я не позволю. — Ортон, отныне ты отмечен Александером, как совершивший достойный поступок, он будет тебе благоволить, а пока это так, никто не сможет тебе навредить во всем герцогстве, ни я, ни стража, ни жрецы… Ступай и делай то что считаешь правильным». Ортон вернулся в храм совершенно обескураженным, ведь он ничего не почувствовал, а вроде, когда тебя касается бог то что-то должно было изменится. И что-то изменилось, а именно отношения жрецов, теперь при виде смотрящего «истинных» божьих слуг охватывал благоговейный трепет и ужас, они прекрасно видели метку и знали, что теперь он неприкосновенен, а еще обладает правом оспорить каждое их слово, Александер будто сказал: «Я не буду с вами даже говорить, не то что наказывать, я просто возвеличу того, кто набрался смелости пройти против вас, а вы так дальше и наживайтесь на вере, до поры до времени…». Ортон так и сделал, ведь его критерии правильности уж больно сильно сходились с мнением его бога. — закончил голос, а перед моими глазами померкли изображения прошлого, а картинка молодого Ортона, сменилось им же, но на восемьдесят лет старше.