Василий Ллиамах - Другая сторона игры

Прикрыв за собой дверь, я повесил на гвоздик плащ и сумку, прислонил копье к стене, а сам, как был обутым, улегся на кровать, и стал, немного нервничая, ждать обещанного банкета. Если пища будет такого же качества, как и все остальное в этой таверне, то я свои деньги выкинул на ветер. Потому как заставить себя к ней притронуться я попросту не смогу.

Ждать пришлось недолго. Еду действительно принесли через пятнадцать минут. Правда, я уже вовсю клевал носом, сказывался наполненный событиями день. Громкий стук в дверь легко вытряхнул меня из объятий блаженной дремоты. Не успел я принять сидячее положение, как в комнату ворвался ураган, пронесся по комнате и снова скрылся за дверью. На столе-ящике остался стоять сервированный поднос. Я с опаской приблизился. На счастье, страхи мои были напрасными, ужин оказался вполне съедобным. В тарелке была вареная картошка с зеленью и грибами, а рядом стояла большая поллитровая глиняная кружка с холодным и чуть кисловатым квасом. Еда простая, точно не лучше, чем домашняя, но на фоне всего остального сервиса, мне показалась пиром в королевском дворце. Я проглотил ее за три минуты, практически не жуя, и сыто откинулся на спинку стула. С приятной тяжестью в желудке сон навалился с новой силой. Помню, что до кровати я шел уже в полудреме, а дальше был темный вращающийся колодец.

Бац! Бац! Бац! Бац! Я еще не проснулся, но уже ненавидел весь мир.

Первой реакцией было недоумение. Еще секунду назад я в тихом, прохладном лесу со своей знакомой дриадой собирал грибы. Я шутил, она смеялась и лукаво поглядывала на меня. Дело шло к более близкому знакомству. И тут вдруг я лежу в каком-то ворохе тряпья, у меня жутко затекли ноги, а в голове раздается этот шум. Даже не так. ШУМ! И только через целую минуту пришло понимание. Я вспомнил уход из дома, поход в город и поиски места для ночлега. Жеваная таверна.

Тем временем гвалт никуда не делся. Звонкие и ритмичные удары металла о металл как-будто заполнили весь мир и выдавили из него все остальные звуки.

Я зарылся под подушку. Не помогло. Заткнул уши руками. Звуки стали не такими звонкими, но были по-прежнему до омерзения громкими. От души выматерился. Шум никуда не пропал, но на душе стало капельку легче.

Бац! Бац! Что это вообще такое? Неужели, пока все спали, на город кто-то напал, прорвался через городскую стену, и теперь, прорвавшись внутрь, добивал остатки стражи? На это могу сказать только: давайте быстрее. Заканчивайте, да я еще немного покемарю.

Правда, если задуматься, моя версия, скорее всего, ошибочна. Кроме звона металла, не слышно ни криков ярости, ни боли. Вряд ли городская стража настолько суровые бойцы, что умирают молча. Это что-то другое.

Собственно, мне без разницы. В приоритете у меня крепкий и здоровый сон. Я ведь соня. У меня и достижение есть. Могу спать в любых условиях, нужно только отрешиться.

Бац! Бац! Бац! Хрен там. Хоть мантры читай, все равно заснуть не удается. Сна уже ни в одном глазу. Зато раздражения полно, так и хочется на кого-нибудь выплеснуть. Я сел на кровати и выглянул в окно.

Это где ж надо было так нагрешить, чтобы выбрать таверну, напротив которой стоит кузня? Да еще в которой кузнец - жаворонок. Солнце из-за горизонта вылезло только наполовину.

Открыв окно, я набрал полные легкие воздуха и заорал на всю улицу. Удивительно, но кузнец меня услышал. Перестав лупить молотом, он зашарил взглядом по окнам и наткнулся на меня.

- Чего? - переспросил он.

- Говорю: какого ты с утра пораньше долбишь, полкило ежей тебе в штаны!

- Дык, рабочий день начался. И работы непочатый край. - сказал так, как будто это уважительная причина. И, улыбнувшись открытой доброй улыбкой, добавил. - Солнце уже проснулось. Доброе утро, друг.

- Да иди ты на... - рыкнул я, захлопывая окно, и снова откидываясь на кровать. Смысла нет с невменяемым разговаривать.

Через три секунды он снова приступил к работе. Я застонал. Придется вставать, поспать мне больше не дадут.

Как зомби, настоящий, а не мой питомец, я встал и поплелся в зал, на певый этаж таверны. Питомец, кстати, тоже уже не спал, сидел на столе с задумчивым видом и корчил из себя философа. Но ему то нормально, он вчера весь день у меня в капюшоне на массу давил. Стоящая рядом с ним тарелка была начисто вылизана, а на подносе я не смог найти ни одной крошки. Видать, кого-то сегодня ночью приперло с голодухи. Может он не задумчивый, а обиженный? Извиняй, зеленый, замотался. Сам знаешь какой вчера был сумасшедший день.

Захватив с собой посуду, я спустился вниз. В зале было пусто. От вчерашнего аншлага остались только воспоминания. Причем вещественные. Парочка треснутых столов, сломанные стулья. В потолке, войдя в него на четверть, торчал короткий одноручный меч. Народ здесь вчера неплохо повеселился. А на полу, возле одного из треснутых столиков появилось подозрительное красное пятно. Хм, буду думать, что здесь вино разлили.

Не обнаружив хозяев в зале, я аккуратно поскребся в единственную дверь, за которой хоть примерно знал что находится. Подождав для порядка несколько секунд, заглянул внутрь. Так и есть: дверь за стойкой вела в кухню. Она была довольно просторной с двумя огромными каменными печами и множеством столов, забитых разнообразной кухонной утварью. Представляю какой здесь жар в разгар вечера, когда весь обеденный зал забит, а на поваров сыплется заказ за заказом. Горячее, чем в пекле. Но сейчас тут даже было немного прохладно. Работала всего одна печь, и та еле-еле коптила. Да и готовила всего одна кухарка. Наклонившись над котлом, она мелко шинковала в него разные овощи. Спрашивается, зачем? Маман когда куховарила, овощи даже не чистила.

Я кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание. Девушка, а это была именно она, а не женщина, как мне показалось вначале, обернулась на звук, и уставилась на меня своими большущими голубыми глазами. Если и старше меня, то максимум лет на пять. Хотел спросить у нее, где ходит хозяин таверны, и если он, не дай Боги, спит, то скорее его разбудить. Солнце ведь уже проснулось, как сообщил мне один кузнец. Значит и нам уже давно пора просыпаться. Но спросить не успел, кухарка меня опередила.

- Новенький в городе? - со смешинкой в глазах спросила она меня.

- Что, простите?

- Я говорю: вы ведь недавно в нашем городе?

- Да, а это так заметно?

- Просто комнату на ночь у нас в таверне берут либо те, кто первый раз в городе, либо мазохисты. - смеясь, объяснила она. - Горхат, соседский кузнец, парень простой и добродушный, но работу начинать любит исключительно с утра пораньше.

- Да я уже понял. - ворчливо пожаловался я.

Девушка рассмеялась, показывая мне ровные ряды белых зубов. Она была чудо, как хороша. Русые волосы, голубые глаза и открытая улыбка. Фигура немного полновата, но ее это ни в коем разе не портило. Только добавляло женственности: все было при ней. Эдакая жизнерадостная пышечка-хохотушка. За работой у огня, а может быть и от разговора со мной, она совсем раскраснелась.