Элиан Тарс - Б.О.Г. 4. Истинный мир (СИ)

— Как и вы с сидами в свое время, — напомнил я.

— Да. Не только в людях дело, — не стал спорить Бог. — Порой мне кажется, все разумные расы пытаются уничтожить себе подобных. Если звери убивают за еду, то мы за территорию, идеи, за…

— Да все то же самое, — хмыкнул я, желая приободрить собеседника. Уж в очень опасные философские дебри полез. Так и до утра проговорить можно. — Только глобальнее, и методы другие. А в основе все те же животные инстинкты — еда и безопасная берлога. Я понял, вы «не хотите», чтобы мой клан, состоящий в большинстве своем из людей, сражался с другими людьми. В душе вы вообще против сражений. Но, тем не менее, предлагаете нам взять «Золотой Колос»…

— Верно, — на сей раз он перебил меня. Бог благодарно улыбнулся и продолжил: — И, к счастью, вам не придется сражаться только с людьми.

Я в недоумении поднял бровь, что не укрылось от внимательных глаз Господа. Тот поспешил объяснить:

— Понимаешь, Иван, сообщение о предательстве Мидаса оказалось для меня сродни воткнутому в спину ножу. Хоть я и подозревал, что все будет именно так… Я утешал себя мыслью: «Такие у него методы, но цели наши во многом схожи». Я верил, Мидас делает все во благо Земли.

Он вздохнул, вновь наполнил наши кубки. Мы выпили не чокаясь.

— И верю до сих пор, — выдохнул Лидер расы людей. — Однако его действия ставят под удар остальных. Не могу допустить подобное еще раз. Но… я не был уверен, что поступаю правильно. И позвал к себе Батура. Выслушав меня, он предложил пригласить также и других видных Героев. В результате и Батур, и Хадур, и Рейвен, и даже Карас в один голос заявили — брать «Мидас» в поход на «Прирост Земель» нельзя.

Слушая Господа, я не мог не обратить внимания, что после обретения тела уж очень сильно он приблизил к себе Батура. Забавный тандем получается — земные спецслужбы и Бог. А раньше каждый из них пытался тянуть одеяло на себя. Теперь же одни поняли, что не они — главные защитники мира, другой стал больше прислушиваться к чужим советам и доверять им. По крайней мере, так кажется.

— Мы с Лаир'дилем до последнего хранили в тайне точное место «Прироста Земель», — продолжал Господь. — Царь Мидас ежедневно отправлял мне десятки писем. Даже прибыл на «Ветровой Холм», чтобы лично побеседовать со мной. Но ничего не узнал. Я видел, как он нервничает и злится, пусть и пытается держать себя в руках.

Скажу честно, я почти сдался. Еще бы немного, и все бы ему рассказал! Вдруг я ошибаюсь? Но… — Господь хмыкнул. — Но орки оказались куда менее терпеливы. За день до «Прироста Земель» они напали на «Золотой Колос». Мы не знаем подробностей, но, опираясь на то, что смогла выведать «Единая Земля», можно смело утверждать следующее — Мидас сдал информацию о «Приросте Земель». И, видимо, обещал позже сообщить место. Но не смог выполнить эту часть уговора.

Приуныв, Господь замолчал.

— Да уж… — удивленно пробормотал я. — И как, сдав оркам, что называется, военную тайну, он собирался помочь родному миру?

— Мидас за нашими спинами вполне мог обсуждать возможность перемирия людей с орками, гоблинами и ареманцами, — устало ответил Господь. — Тем самым удалось бы свести к минимуму влияние Терры II и других миров на Землю. Но лишь в ближайшей перспективе.

— А затем, расправившись с эльфами и дворфами, — подхватил я, — враги вновь бы повернулись к людям. Разделяй и властвуй… Не думаю, что старик не понимает всех нюансов подобного мира.

— Уверен, понимает, — повысил голос Лидер расы людей. — И держит в голове план дальнейших действий. Но… — Господь замолчал, а после, набрав полные легкие воздуха, твердо произнес: — Мир сейчас неприемлем!

Я не сводил глаз со своего собеседника. Пусть Господь и обрел человеческое тело, в нем чувствовалась все та же многовековая мудрость и сила, что и в темном призрачном фантоме. А еще настоящая чистая любовь к своим подопечным. Любовь, однажды переборовшая долг перед братьями и собственным племенем. Мне хочется верить в это. Верить, что движет им в первую очередь желание помочь Земле и людям. И лишь во вторую — необходимость попасть в Корнеум.

— Хорошо, — решительно ответил я. — Я захвачу «Золотой Колос». Расскажите, что еще мне следует знать?

Взгляд Бога излучал тепло, смешанное с признательностью. Несколько минут он подробно объяснял, что мне необходимо предпринять. Слушая его, я мысленно улыбался всякий раз, когда собеседник упоминал Батура. Определенно, Александр Сергеевич ныне новый фаворит Лидера расы.

— Ладно, я все понял, — кивнул с серьезным видом. — И уже написал Спартаку и Шираму, чтобы готовились, — добавил следом. Сначала думал поручить это важное задание Рольфу — основному танку всей фракции, которого к тому же раньше мысленно считал своей правой рукой. Но, вспомнив, в каком состоянии последний раз видел Бога Твердости, выбрал других исполнителей. Отчего-то мне казалось, эта парочка не позволит алкоголю вскружить свои головы.

В повисшей тишине я обернулся к Ольге. Девушка совсем не двигалась и издали действительно казалась неживой. Черт… За что ей такие испытания?..

Перевел выжидающий взгляд на Господа. Он тоже сосредоточенно изучал паладина и не сразу обратил внимание, что я глазами пытаюсь прожечь в нем дыру. Когда же зрительный контакт состоялся, Бог проговорил:

— Я понимаю, что в первую очередь ты пригласил меня ради Волчьего Когтя. Но, к сожалению, не знаю, чем могу помочь… Тебе удалось что-нибудь узнать самому?

Во всех красках пересказал и мысли Лии о «ране в душе», и давешний сеанс экзорцизма. Бог внимательно слушал, изредка кивая.

— Я тоже вижу то, что вы назвали раной в душе. Как тебе известно, мой народ всегда старался жить в гармонии… Мы чувствуем, когда она нарушается. Как только воскресили Волчьего Когтя, мы с братом уже знали, что с девушкой что-то не так. Не были уверены наверняка. Думали на ХАОС… и, к сожалению, не ошиблись. Теперь же самого ХАОСА или его представителей в ней нет. Но душа истерзана — внутренние энергетические каналы разорваны и запачканы, — Бог поднял голову. При свете свечи показалось, что в глазах его блеснула влага. — Иван, — тихо продолжил он, — уверен, она очнется. Но… — он скривился, будто слова доставляли нестерпимую боль, — не будет собой, — тихо закончил Господь. — Тело человека, пусть и Героя, не создано для того, чтобы приютить в нем одну из сильнейших сущностей Вселенной.

— Что вы имеете в виду? — медленно проговорил я дрогнувшим голосом.

— То, что говорю, — уже резко бросил Господь. — Герой Волчий Коготь мертв. Человек, Ольга, мертва. То, что очнется, — он небрежно кивнул в сторону кровати, — будет лишь трясущимся сгустком ужаса. Полностью лишенным рассудка!