Андрей Георгиев - Земля цвета крови (СИ)

Когда я, пропуская Галана, заходил в дом, то почувствовал, не знаю, каким чувством, что на меня смотрят. Обернувшись, посмотрел на деревья, в сторону реки. Нет, ничего подозрительного.

— Ты чего такой озадаченный, Альтор? — спросил лесник, развязывая повязку на руке.

— Такое чувство, что кто-то смотрит на меня.

— О, это хорошо. Это лес к тебе присматривается. Мы привыкли считать лес — хм…лесом. Поставщиком ягод, грибов, лечебных трав, древесины, в конце-концов. Он живой, Альтор. Всё видит, знает, помнит. Он мудрый, этот лес не многим, но помогает выжить тогда, когда человек отчаялся, когда заблудится. Как лес определяет, хороший человек, или нет, я не знаю. Только плохого человека лес может завести в такую чащу, или на ведьмину поляну, что тот сгинет без следа.

— Да, дела даже хуже, чем я предполагал. Нужно сегодня же ехать, паря, к друидам. Не помогают мои травки, здесь магия нужна. — Галан начал собирать вещи в заплечную сумку. — Не пойму, я этих сильтуров, многих, кстати, лично знаю. Чего им не хватает в Жёлтой степи? Сочная трава, просторы, реки с рыбой. Нет, им мало своей земли, всегда лезут на нашу территорию. И ещё этот яд, будь он неладен. Зачем им обмазывать наконечник стрел? Да от одной стрелы человек, при точном попадании, сразу идёт на встречу с Всевышним.

— Чтобы подранок далеко не ушёл, зачем же ещё? — ответил я, надевая рубашку, подаренную мне лесником и заштопанную куртку. Дедов меч закрепил на поясе, нож, именно тот нож-убийцу, спрятал за голенищем сапога.

— Ты знаешь историю таких мечей, Альтор? — показывая рукой на меч в ножнах.

— Да, дед рассказал. Такими мечами награждали особо отличившихся в сражениях.

— И это всё, что тебе дед рассказал? — удивлённо посмотрел на меня лесник. — Твой дед был очень скромным человеком. Такие мечи, их называют чимкенами, были только в отрядах Красных вымпелов. Чимкены имеют привязку к своему хозяину. Когда твой дед погиб, привязка к хозяину пропала, поэтому тебе с ним будет тяжело сладить. Чимкены, как старые воины говорят, имеют душу, которую в них вплетает кузнец-маг. Таких мастеров в нашем королевстве, да и в других, по пальцам можно пересчитать.

— Красные вымпела. — повторил я слова Галана. — Да, один раз он произносил это название. Но что оно означает, не сказал.

— Сейчас я своего Мухомора оседлаю, по пути расскажу. Альтор, совсем тебе плохо? — спросил лесник, прикладывая руку ко лбу. — Терпи, через четыре часа прибудем к друидам. Хотя, если лес этого захочет, то и за час управимся.

Я вышел на улицу, присел на лавочку. В голове шумели речные волны, по телу иногда пробегал озноб. Сколько я был без сознания? Две недели, как сказал Галан. Четыре дня оно меня отпаивал бульонами и отварами, менял повязки на руках, не разрешал вставать. Два дня я уже самостоятельно передвигаюсь. Итого, двадцать дней, выброшенных из моей жизни.

Я вспомнил опять тот злополучный день, когда потерял всех своих родных, скрипнул зубами, сильно сжал рукоять меча. В тоже мгновение голова закружилась, перед глазами пронеслась картина сумасшедшего, по накалу, боя. Я закрыл глаза на мгновение, и потом… … …

—

… … Запах Смерти вокруг и запах крови, который перемешан с запахом испражнений. Я открыл глаза, надо мною голубое и безоблачное небо. Сантор перевалился через самую высокую точку горизонта, дело идёт к закату.

Чьё-то тело придавило меня к земле, вздохнуть полной грудью никак не получается. В правой руке чимкен, его рукоять я узнаю из тысячи рукоятей его собратьев. Это мой меч, это мой брат, друг, это мой шанс на жизнь. Я знаю его даже лучше, чем свои пять пальцев, я знаю каждую отметину на моём мече.

Камень красного цвета, вставленный в навершие меча, изредка загорается красным светом. Пока хозяин живой, живой и меч. Только так! Потерял меч, поломал его по скудоумию — умри! Только так, и никак по-другому. Такой закон у мечников в Красных вымпелах.

Вороны, суки, уже устроили пиршество, падальщики. Скоро стервятники подтянутся, какой же праздник Смерти без них? Сил на то, чтобы приподнять тушу громадного, двухметрового сильтура, нет. Я закрываю глаза, стараюсь через не могу, через боль в лёгких, сделать вздох, пошевелить руками, кончиками пальцев на ногах.

Нужно разогнать кровь по телу и тогда вернутся силы. Тело занемело до такой степени, что движение крови мне кажется уколами тысячи иголок. Сколько же я пролежал без сознания? Час, день? Кто победил в сражении? Не дай Всевышний, если сильтуры! Тогда падёт первым приграничное королевство Алаурия, за ним посыпятся все остальные, одиннадцать, королевств. И тогда для людей наступит время рабства.

Интересно, генерал Аскорд-завоеватель жив? Вряд ли, сильтуры от таких людей сразу избавляются. Им герои не нужны. Такие люди, великолепные воины, вдохновляют одним своим видом на подвиги.

Я сдвигаю мёртвое тело сильтура в сторону, делаю вздох полной грудью, переворачиваюсь со спины на живот, опираюсь на руки, опираюсь на колено. Меч в землю, я двумя руками опираюсь на своего друга и, наконец-то, осматриваюсь по сторонам.

Мёртвое поле с красной, от крови, землёй. Кони, люди, сильтуры, отрубленные руки, ноги, головы. Разваленные пополам тела. Внутренности, источающие зловоние. Запах войны! Только богатые дворяне считают за счастье попасть на войну и потом, в окружении прекрасных дам, рассказывать, какие они были герои. Штабные крысы, сволочи! Вас бы сейчас сюда, чтобы не смогли сделать ни одного шага, чтобы не споткнуться о мёртвое тело и не подскользнуться на дерьме. Человеческом, на дерьме сильтура, или лошадей. Дерьмо и кровь. Романтика!

Но это война, это нормально. Для солдат, во всяком случае. Нас так воспитали, такими мы и умрём. Это нормально. Смерть на поле боя, это тоже нормально, но не нормально — предательство. Нас предал Король, наш Арзвур Великолепный. Руками бы разорвал паскуду!

Он отдал команду на отступление основных войск тогда, когда мы могли сломить оборону сильтуров и обезглавить Хана Тахардана. Я видел этого ублюдка, как вижу сейчас всадников, которые приближаются ко мне, точнее, в мою сторону. Сильтуры, десять всадников на своих низкорослых конях. Хорошие кони, кстати. Для передвижения по степям, самое то.

Десять всадников остановились в тридцати шагах от меня, шестеро спешились. Правильно, только ножками, покромсали, порубили мы с моим напарником, с Эльбургом, даже и не знаю сколько этих мерзавцев. Две, три сотни? Да разве сейчас возможно посчитать трупы?

Эльбург со своим двуручным мечом прошёлся по сильтурам, как огромной косой. Я видел, как степняки в страхе разбегались от нас, но болт арбалета, сильтуры арбалетами не пользовались, пробил шею великана насквозь. Арзвур, ты и за это должен ответить!