Сара Маас - Королева теней

Госпожа Флюрина застыла, обхватив плечи. У дверей по-прежнему стояли караульные. И срок исполнения миссии, ради которой Аэлина сюда пришла, неумолимо приближался. Но воспоминания, захлестнувшие ее, мешали ей говорить.

У Аэлины были свои причины доверять Флюрине. Едва ли Аробинн знал о них.

Два года назад, уйдя из-под власти Аробинна и заплатив ему долги за себя и за Саэма, Аэлина осталась почти без гроша в кармане. Но она продолжала ходить к Флюрине на уроки: не столько из желания быть в курсе новых модных танцев, сколько по необходимости поддерживать форму. Узнав о ее бедственном положении, Флюрина отказалась брать с нее деньги за уроки.

После каждого урока учительница танцев разрешала ей сколько угодно играть на клавикордах. Аэлина играла до боли в пальцах. Ее прекрасный инструмент остался в Башне ассасина. И ни разу Флюрина не сказала, что это ей мешает; ни словом, ни жестом не дала Аэлине понять, будто делает одолжение. Аэлина тогда нуждалась не только в танцах и музыке. Она остро нуждалась в человеческой доброте, и Флюрина оказалась едва ли не единственной, кто по-доброму отнесся к ней в те дни.

– Вы хорошо запомнили, как нужно действовать вам и вашим девушкам? – шепотом спросила Аэлина.

– Для тех, кто пожелает уехать, Аробинн нанял корабль. Если это окажется вся труппа, места хватит. Это я с ним обговорила. Ну а если мои девчонки по глупости останутся в Рафтхоле, значит иной участи они не заслуживают.

Аэлина не рисковала встречаться с Флюриной вплоть до сегодняшнего дня. И Флюрина не решалась собирать вещи раньше времени, боясь навлечь подозрения. Естественно, речь шла только о том, что́ она могла взять с собой и принести сюда. В основном деньги и драгоценности. Как только начнется хаос, Флюрина и вся труппа должны будут спешно покинуть замок и направиться в гавань. Правда, может случиться и так, что ни Флюрине, ни ее танцовщицам будет не выбраться отсюда, хотя Шаол и Брулло предусмотрели пути отхода и заручились поддержкой сговорчивых караульных.

– Спасибо вам, – прошептала Аэлина.

Флюрина улыбнулась уголком рта:

– Этому, насколько знаю, твой бывший хозяин тебя не учил.

Очередь продвинулась, и танцовщицы, стоявшие впереди, оказались возле караульных. Флюрина громко вздохнула и пошла к ним, упирая руки в свои узкие бедра. Воплощенная грациозность, она остановилась возле караульного, держащего в руках длинный список. У каждой танцовщицы он спрашивал имя, сверялся со списком, где значились и характерные приметы, вглядывался в лицо и только потом пропускал. Поначалу Аэлины в этом списке не было. Спасибо Рессу: вчера вечером он сумел проникнуть в помещение, где хранился список, и добавил туда одно вымышленное имя, а также приметы Аэлины.

Аэлина стояла в самом конце, чтобы приглядеться к обстановке и выявить возможный подвох.

Замок. Внешне – все тот же… и какой-то другой. А может, это она изменилась.

Одна за другой, танцовщицы проходили мимо караульных с каменными лицами и оказывались в узком коридоре, беспечно хихикая и перешептываясь.

Аэлина встала на цыпочки, разглядывая караульных. Обычное поведение новенькой: любопытство вперемешку с нетерпением.

Так она и думала! Знаки Вэрда!

Они начинались за порогом, нанесенные темной краской на камни пола. Казалось бы, просто узор, каких немало на полах коридоров замка. Кто-то умело замаскировал их под узор.

Наверняка знаки Вэрда подстерегали ее у каждой двери, у каждого порога. И даже на окнах этажом выше. Маленькие темные знаки, настроенные на Аэлину Галатинию и выполняющие двоякую задачу: предупредить короля о ее появлении и удержать в замке, пока ее не схватят подоспевшие караульные.

– Ну что ты все шею тянешь да еще на плечо мне давишь? – недовольно спросила танцовщица, стоявшая впереди Аэлины, и пихнула ее локтем в плечо.

Аэлина вдруг округлила глаза и завопила от боли.

Танцовщица обернулась, требуя закрыть рот.

Аэлина залилась слезами. Громкими, обильными, как у несправедливо обиженного ребенка. Танцовщицы замерли. Толкнувшая ее даже отошла, озираясь по сторонам.

– Мне больно, – всхлипывала Аэлина, держась за живот.

– Что выдумываешь? – прошипела «обидчица». – Я тебя легонечко пихнула.

Аэлина добросовестно продолжала реветь.

Флюрина велела танцовщицам посторониться.

– Боги милосердные, что еще стряслось?

– Она м-меня у-ударила, – всхлипывала Аэлина, показывая трясущимся пальцем на «обидчицу».

Флюрина поспешила к оторопевшей девице, утверждавшей, что она ни в чем не виновата. Последовали взаимные обвинения, оскорбления и новые слезы. Теперь уже заплакала и «обидчица», боявшаяся, как бы Флюрина не выгнала ее из труппы.

– В-воды, – всхлипывая, попросила Аэлина. – Пусть принесут воды-ы-ы-ы!

К ним уже шли караульные.

– С-сейчас, – добавила Аэлина, стискивая руку учительницы танцев.

Глаза Флюрины сверкнули. У караульного она не попросила, а потребовала воды. Аэлина затаила дыхание, ожидая, что ее сейчас выгонят или влепят пощечину… но караульный оказался одним из друзей Ресса и Шаола. Она поняла это по красному цветку, приколотому на груди. Все, как она просила. Шаол обещал сделать так, чтобы у дверей дежурил кто-то из надежных людей. На всякий случай. Продолжая разыгрывать испуганного ребенка, Аэлина буквально цеплялась за Флюрину. Наконец принесли воду. И не стакан, а ведро с ковшом. То, что удалось найти караульному. Он благоразумно избегал встречаться с нею глазами.

Всхлипывая и бормоча слова благодарности, Аэлина схватила караульного за руки. Те слегка тряслись.

Аэлина незаметно дотронулась носком туфли до ноги Флюрины. Первая сцена маленького спектакля была сыграна. Начиналась вторая.

– Идем со мной, горе мое! – раздраженно бросила ей Флюрина и потащила к двери, минуя очередь. – Только мне твоих глупостей не хватало. Почти весь грим смазала своими дурацкими слезами.

Стараясь не пролить воду, Аэлина вместе с ведром послушно отправилась к дверям.

– Господин караульный, вы уж пропустите без очереди мою дурочку. Дэна ее зовут. Новенькая она. Совсем голову от волнения потеряла… если было что терять.

Все это было произнесено с безупречностью актрисы. И раздражение, и металлические нотки в голосе – признак человека, привыкшего повелевать. Флюрину ничуть не испугали пустые черные глаза караульного. Глаза демона.

Он вперился в список и все смотрел, смотрел… Наконец вычеркнул ее имя.

Аэлина хлебнула из ковша, затем погрузила ковш в ведерко.

Караульный еще раз взглянул на Аэлину. Усилием воли она заставила нижнюю губу задрожать. Еще немного, и снова хлынут слезы. Она чувствовала, как демон внутри караульного жадно пожирает ее глазами. Можно подумать, что хорошенькие танцовщицы были для него десертом.