Мара Полынь - Словоплёт

— Ты дырку во мне просверлишь, минья, — вдруг раздалось в голове Сантинали. — Смотри лучше на огонь.

— Прости, — колдунья поспешно уткнулась в бумаги. Она не думала, что Шана заметит её взгляд.

— О чём ты думаешь, минья?

Было так странно: ша не шевелилась, всё так же сидела перед камином с закрытыми глазами, будто спала. И в то же время разговаривала.

— Да так, ни о чём. Об отчёте…

Опять это странное чувство, от которого хочется чихнуть. Если бы можно было смеяться в мыслях, то Сантинали сказала бы, что Шана именно это сейчас и делает.

— Из тебя плохой лгунишка, минья .

— Я пыталась посчитать сколько тебе лет.

— И?..

— Выходит, не меньше пятисот.

— Хорошо выгляжу для своего возраста, — в этот раз Шана еле заметно улыбнулась.

— Не то слово. Но сколько тебе лет на самом деле?

— Я пока что не в настроении это выяснять .

— В смысле?

— Придётся ворошить прошлое. И я узнаю, что случилось после моего заточения. Мне пока что нравится моё неведение.

— Ты не хочешь узнать что случилось с твоими врагами?

— Нет. Они мертвы, и этого достаточно .

— А что, если они живы? Как и ты?

— Во-первых, даже если это и так, из доступных нам сейчас источников вряд ли это можно узнать. Могу поспорить, про меня там тоже ничего не написано.

«Пока что», - хотела буркнуть Сантинали, но промолчала. Шана тем временем продолжала:

— А во-вторых, не думаешь же ты, что все, кто жил тогда, такие могущественные. Я — Хранитель Севера. Колдунов моего уровня всегда было немного .

— Хранитель Севера? — Сантинали вся подобралась, но Шана замолчала. Видимо, уже успела выругать себя за излишнюю болтливость. — Шана, ну расскажи о себе ещё немного. Из тебя всё по каплям приходится вытягивать.

— Что было — всё прошло. Зачем ворошить прошлое? Лучше заканчивай со своими бумагами и пойдём спать .

— Я всё равно уже не буду ничего делать сегодня. Шана, ну расскажи. Про Хранителей, например. Ну, пожалуйста.

— Вот приставучая, — буркнула ша, но всё же открыла глаза и посмотрела на колдунью. Странно, но в этот раз её взгляд не вызвал уже ставшего привычным оцепенения. — Ладно. В целях общего образования. Странно, что ты не знаешь таких простых вещей. Ша — небольшая община, и воинов — чтобы охранять границы от внешних врагов — у нас всегда было немного. Кровь ша — достаточно редкая штука. А кровь ша достаточной силы — ещё более редкая. В большинстве своём ша не могут быть боевыми магами, как ты их знаешь — наша магия слишком медленная. Зато разные артефакты у нас выходят очень хорошо. Каменные великаны и драконы — лишь малая часть того, что может сделать хорошо обученный ша, но ты и так это знаешь. Наверное, до сих пор во всех городах противоснежные амулеты у вас сделаны ша. Хранителей, как можно догадаться из названия, всегда четверо. Севера, Юга, Запада и…

— Шана, ша больше нет, — вдруг озарённая неожиданной догадкой произнесла Сантинали. Ша осеклась на середине предложения и вопросительно посмотрела на королевну. — Вообще нет, — уточнила колдунья, словно с первого раза было непонятно. — Ты — единственная. Последняя.

Как она сразу не догадалась сказать об этом? Возможно, всё недопонимание было как раз из-за этого. Шана считала, что Сантинали понимает, с кем имеет дело, но на самом деле это было не так — в современном мире ша не осталось, и кто они такие и как с ними себя вести тоже непонятно. Но ша тоже ведь не спрашивала! Хотя могла бы. Правда, сама колдунья тоже не бросилась бы первым делом выяснять, остались ли представители школы Ри, проснись она однажды через тысячу лет. Школы… Что-то щёлкнуло в голове. Что, если ша — это название вида колдовства?! Вот она — ри. А Шана — ша. Это многое бы объяснило!

— Неудивительно, что ты приняла меня за тварь, если это действительно так, — задумчиво произнесла ша после продолжительной паузы. Немного другой реакции ожидала Сантинали на такое известие. — И теперь понятно, почему тебя так удивил каменный великан. Их ведь тоже не осталось?

— Тоже. Я их только на картинках видела.

Колдунья всё ждала когда ша начнёт рыдать, метаться, заламывать руки, но вместое этого Шана смотрела в огонь и, казалось, производила в уме какие-то сложнейшие вычисления.

— А иные? Что с ними? Ты знакома с тварями, значит, они всё ещё есть в этом мире .

— С ними сражаются по мере сил, но это нелегко. За призыв твари или заключение уговора с ней — смертная казнь.

— То есть, ты согласилась на уговор со мной считая, что тебя за это казнят, если кто-нибудь узнает? — Шана бросила ещё один взгляд на колдунью, и что-то было в нём такое… Удивление? Уважение? Сантинали затруднялась сказать наверняка. — Ты смелее, чем выглядишь, минья. Или глупее. Но в любом случае ты права. Раз ша больше не осталось, мне нужно узнать, что произошло. Возможно, угроза существует до сих пор. Ты можешь мне рассказать вкратце?

— К сожалению, нет, — Сантинали отрицательно покачала головой. — Я никогда не слышала о таких, как ты, хотя закончила Академию с отличием. Либо вы жили слишком давно, либо упоминаетесь в книгах под каким-то другим именем, но вот так сходу я не могу припомнить описаний, которые бы тебе подходили. Ни хранителей, ни касты артефакторов.

— Жаль. Выходит, нет никакой возможности узнать о прошлом?

— Здесь — нет. Я уже изучила библиотеку Твердыни: тут нет развёрнутых трудов по истории. Я могу рассказать тебе общие факты, о которых знаю, но вряд ли это поможет. Нужно возвращаться в столицу — там есть Академия, магические школы. Мой учитель всегда увлекался историей колдовства, это его маленькое хобби. Может, он сможет помочь.

— Тогда решено. Когда мы выезжаем?

— Шана, ты забыла: я теперь воевода Белой Твердыни, — Сантинали грустно усмехнулась. — Я не могу отсюда уехать, пока король не решит, что пришла пора сменить меня.

— Выходит ты здесь что, в ссылке?

— Я тебе об этом с самого начала твержу!

— Теперь я понимаю почему этот отчёт так важен для тебя. Прости, что сразу он мне показался ерундой, — ша встала, стряхнув плед, и потянулась. Сейчас она казалась ещё длиннее, чем обычно. — Мне нужно выучить ваш язык, прежде чем мы отсюда уедем. Хочу понимать, о чём говорят окружающие. Раз ша не осталось, вряд ли я встречу много людей, которые могут со мной говорить. Не с детьми же проводить всё время .

— Постой, ты что, не понимаешь о чём говорят остальные?

— Понимаю только когда ты рядом. Или дети.

Только теперь королевна поняла, почему ша всё время ходила следом за ней. И почему если она отправлялась куда-нибудь по своим делам, то всегда старалась прихватить с собой стайку детей. Но прожить вместе почти несколько месяцев и никак не выдать этого своего недостатка! Вот это да. То ли королевна слишком ненаблюдательна… или несообразительна. То ли самообладание ша находится где-то за пределами человеческого понимания. Как и её голос.