Мила Лешева - Обрести крылья. Становление.

— Девки в борделе, а здесь студентки Боевого факультета! Я требую ваших извинений перед моей невестой и ее подругой!

Один шаг — и магистр почти вплотную скользнул к Кэлу, а взгляды серых и зеленых глаз скрестились, точно шпаги дуэлянтов.

— А не то что? — голос магистра прозвучал почти напевно.

— А не то я сделаю все, чтобы убить вас, — слова Кэла заставили остальных боевиков судорожно вздохнуть, а нас — положить руки на рукоять мечей и обратиться к своим стихиям.

Я сжала кулаки и потянула к себе нити друзей, неосознанно сплетая их в рисунке простейшего заклинания магии Воздуха — Воздушный кулак, схему которого я нашла в одной из книг Ларта, чувствуя, как Воздух, Огонь и Вода сплетаются в нечто невообразимое. В этот миг я не задумывалась о том, будут ли сочетаться эти стихии, получится ли у меня нечто убойное или один пшик, я знала одно — если магистр попробует причинить вред одному из нас, я сама убью его!

— А Гаррод в вас не ошибся, — неожиданно сменил тон магистр, — до начала занятий по магии Стихий ухитриться сформировать нестандартное заклинание, да еще и звездой… Интересно, на что вы будете способны по окончанию обучения? Нари, я приношу вам свои искренние извинения!

Это что, была проверка? Вот такая?! Во мне поднялась ярость, а плетение налилось силой и почти было готово сорваться с засветившихся радужным сиянием пальцев. Магистр взглянул на меня, изменился в лице и коротко скомандовал остальным студентам:

— На другой конец полигона, быстро!

Студенты рванули туда, словно за ними гналась смерть. Боги, я не удержу эту силу, и тогда… Я принялась обрывать нити, связывающие меня с друзьями — бесполезно, заклинание слабело крайне медленно и становилось нестабильным. Магистр сделал несколько шагов назад и крикнул:

— Выпускайте! В меня, сейчас!

Время растянулось, будто патока, и каждое движение казалось странно замедленным. Жест, и плотный комок чего-то летит к нему, ударяется о выставленные щиты — я вижу их так четко, как будто они материальны, их три слоя — разбивает первый, второй, и словно рассыпается искрами, пробивая третий. Сила удара швыряет магистра в сторону, он падает, гася инерцию перекатом. Вздох, и время приобретает свой обычный ход, а в словно заложенные доселе ватой уши врываются звуки.

Магистр поднялся и подошел к нам. Я смотрела на него, молча сжав зубы и понимая, что за такое я вполне могу вылететь из Академии, и благодарение Богам, если только я…

— Блестяще, я в полном восторге! Можете расслабиться, нари Алиэн, — обратился он ко мне, — я вас спровоцировал, грубо и по-хамски, но мне нужно было знать не столько уровень боевого мастерства или магии вашей звезды, сколько силу духа вас и ваших друзей. На мой взгляд, это гораздо важнее всего остального. Кроме того, вы обратились к Силе только почувствовав опасность для одного из вас, а не сразу после моего оскорбления, это плюс. Еще раз приношу вам свои глубочайшие извинения за неподобающее поведение.

Он сделал властный жест рукой, призывая остальных студентов. Когда те подошли, он сказал:

— Сейчас мы все получили два очень важных урока, и я хочу, чтобы вы озвучили, что вы поняли из этой сцены. Тар Дарс, вам слово, итак?

— Опасно недооценивать противника, — ответил тот, смотря на нас с искренним уважением.

— Верно. Я бросил в защиту всю свою Силу, и все же если бы нари Алиэн не оборвала часть нитей подпитки — щиты бы лопнули. И это интуитивно созданное заклинание низшего порядка! Кто скажет, чему еще нам удалось научиться? Тар Черис, может вы?

Черис — невысокий русый крепыш с седьмого курса — сглотнул, прежде чем ответить:

— Что если хочешь жить, лучше не задевать кого-либо из звезды.

— Правильно. Что ж, осознавать ошибки вы умеете, важное качество для боевого мага. Что касается вас, тар Кэлларион, — обратился он к по-прежнему бледному от гнева Кэлу, — предлагаю выплеснуть ваш гнев в небольшом поединке!

Кэл сделал шаг вперед и потянул меч из ножен. Я не сводила с него глаз: таким, как сейчас, я видела жениха лишь раз — перед поединком с Каэхнором. То же ледяное спокойствие и уверенность… Во взгляде магистра, шагнувшего ему навстречу, мелькнул нешуточный интерес. Я в страхе подалась вперед: они что, будут биться боевым оружием?! Мимолетный взгляд магистра в мою сторону, движение его пальцев, и лезвия обоих клинков на мгновение просияли радужным сиянием, заставив меня облегченно выдохнуть: теперь ими было нельзя нанести рану… Мы отступили назад, давая соперникам место для поединка, а магистр негромко произнес:

— Начнем, пожалуй!

Этап «разведки и оценки» прошел стремительно: минута, и сражающиеся начали взвинчивать скорость. Я мазнула взглядом по студентам, на всех лицах был написан интерес и восхищение, а стоявший неподалеку Венар вдруг произнес негромко:

— Да, а меня-то Кэл в том первом поединке здорово щадил, оказывается…

Стремительные удары следовали один за другим, но противники были настолько хороши, что мечи редко соприкасались, поскольку их владельцы уходили с линии удара… Атаки и контратаки следовали одна за другой, демонстрируя практически равный уровень сражающихся. Получается, вопрос лишь в одном: кто ошибется или устанет первым? Бой длился не более двух минут, когда обманное движение магистра, казалось, достигло цели. Поединщики застыли в позиции, в которой застал их последний финт преподавателя: меч магистра наметил рассекающий бедренную артерию удар, а кончик меча Кэла уперся в яремную вену тара Мортена. Несколько мгновений они сверлили друг друга глазами, а потом одновременно сделали шаг назад и поклонились друг другу, вкладывая мечи в ножны.

Магистр покачал головой, внимательно рассматривая Кэла:

— Отлично! Холодная ярость — редкое свойство воина! Простите, тар Кэлларион, ваше родовое имя… Морванэ, так? Кем вам приходится тар Лартарион?

— Вы знаете моего отца? — поднял бровь Кэл.

— Мы встречались как-то… Давно это было, больше сорока лет назад. Это ведь он учил вас сражаться?

— Да.

— Что ж, тогда ваше искусство неудивительно. Благодарю за поединок, мне уже давно не доводилось, — он хмыкнул, — постоять на краю могилы, и уж точно ни разу — в Академии… Будь мечи заточены…

Кто-то из парней, не удержавшись, присвистнул, магистр развернулся на свист и прорычал в стиле, так хорошо знакомом нам по мастеру Дарену:

— Все на пробежку, а то уставились, как на спектакль, лодыри!

Возвращались с занятия мы грязными, потными, а кое-кто из старшекурсников еще и мокрыми или подпаленными: магистр Мортен стимулировал их огненными шарами и сосульками. Мы с Кэлом отстали, и я тихо сказала ему:

— Не надо было так с магистром говорить…