Мила Лешева - Обрести крылья. Путь к звезде.

— Нам надо выбираться, но как? Ты идти-то сможешь?

— Нет, если только ползти, — отчаянно напрягая горло, ответила я, и вдруг ощутила четкое понимание того, что мы должны непременно оставаться на месте, — не надо никуда идти, нас уже ищут.

Стоило мне сказать эти слова, как я словно услышала отчаяние и ярость Дойла, его зов: «где вы?» Надеясь сама не знаю на что, я из последних сил попыталась дать ему понять, увидеть… Последним, что я ощутила перед тем, как потерять сознание, был его удивленный «вскрик»…

Я очнулась с криком, раздирающим горло и легкие. Видимо, разум не выдержал, и я снова и снова погружалась в пучину кошмара, в котором Оровен мучил Сигни самыми разными способами. Дрожа от ужаса, я попыталась взять себя в руки, постепенно начиная воспринимать информацию об окружающей меня обстановке.

Я лежала на кровати в небольшой и скудно обставленной комнате: помимо собственно кровати в ней была только приставленная к ней тумбочка с кувшином воды, стаканом и колокольчиком, да кресло рядом с кроватью. Сквозь светлые шторы пробивался солнечный свет, играя пятнами на паркетном полу. Попыталась приподняться, но безуспешно — тело не слушалось. Повернув голову, с удивлением уставилась на абсолютно целое запястье. Мысленно обследовала себя и убедилась, что единственным напоминанием о произошедшем в пещере была дичайшая слабость и жажда. Полно, ведь не приснилось же мне это?

За дверью раздались шаги, и смутно знакомый голос властно спросил:

— Ваша пациентка пришла в себя?

— Да, ва…

Тот, кто задал вопрос, прервал отвечающего:

— Отлично, тогда я сам с ней поговорю. Пусть нас не беспокоят!

Дверь открылась, и в нее вошел тот, кого я совершенно не ожидала здесь увидеть. Усмехнувшись, он кивнул на мое невольное движение:

— Лежите, нари, я не настолько тщеславен, чтобы требовать проявления почтения от кого-то в таком состоянии, как ваше!

— Да, Ваше Высочество, — произнесла я и зашлась в мучительном кашле, пересохшее горло саднило немилосердно.

Принц Тирриан покачал головой, налил в стакан воды и протянул мне. Я попыталась протянуть руку — безуспешно, мышцы не желали слушаться. Посмотрела на принца, тот шагнул ко мне, помог приподняться и поднес стакан к моим губам:

— Пейте, нари Алиэн.

Я глотала воду, чувствуя, как оживаю и одновременно все острее ощущая неловкость ситуации: наследный принц придерживал мою спину и помогал мне пить. Когда стакан опустел, Тирриан осторожно помог мне лечь и спросил:

— Так лучше?

— Да, благодарю Вас, Ваше Высочество! — с искренним чувством произнесла я. — Прошу прощения, но чему я обязана высочайшим вниманием? И… Вы не скажете, что с моей подругой?

— Сначала заботимся о друзьях, так? — принц усмехнулся и уселся в кресло, приняв необычную позу — поставил локти на подлокотники кресла, облокотился подбородком на сплетенные пальцы рук и уставился на меня, — с вашими друзьями все в порядке, они тут постоянно дежурили. Ваша подруга почти не пострадала, а вот вас целителям пришлось вытягивать почти с самого края. Впрочем, к делу: я хочу, чтобы вы максимально точно рассказали мне все, что помните о похищении.

Я глубоко вздохнула и принялась рассказывать как могла подробно, не скрывая ни одной детали. Когда я упомянула слова Оровена про Амарию, лицо принца на миг исказила судорога гнева, а упоминание о союзниках заставило его помрачнеть. Когда я закончила, он покачал головой:

— Что ж, нари, очень интересная история. И весьма поучительная для меня лично… — он поднялся, подошел к окну, постоял там немного и вернулся в кресло, посмотрев на меня в упор, — я бы хотел побеседовать с вами еще. Полагаю, через два дня целители выпустят вас из своих цепких когтей, и мы сможем обсудить кое-что интересное.

— Прошу прощения, Ваше Высочество, — смиренно проговорила я, — мне нужно знать, что я могу рассказать друзьям. Они ничего не знают о заговоре, так что…

— Вы им ничего не рассказали? — брови принца поползли вверх, — почему?

— Рейн, ой, простите, тар Рейнвар…

Он прервал меня нетерпеливым движением:

— Нари, я прекрасно знаю, о ком вы говорите, так что?

— Той ночью я спросила его, кому можно сообщить о заговоре, и он посоветовал ничего не говорить им.

— Я дозволяю вам рассказать им и вместе с тем надеюсь, что вы будете достаточно деликатны, — взгляд принца был внимательным и изучающим.

— Не сомневайтесь, Ваше Высочество, — с жаром заверила его я, — я постараюсь умолчать о некоторых… неприятных моментах.

— Отлично, нари, отдыхайте и помните — я жду вас в своих апартаментах в цитадели через два дня!

Он поднялся, кивнул мне и стремительно вышел. Через пять минут после его ухода в комнату буквально влетели Сигни и Дойл, сияющие от радости:

— Лин, ты пришла в себя! — Дойл по-медвежьи облапил меня.

— Боги, я так боялась! — Сигни подлетела с другой стороны, бросившись мне на шею.

— Я вас обоих тоже люблю, но вы решили меня окончательно убить, раз уж Оровену не удалось? — жалобно выдавила я, стиснутая друзьями с двух сторон. Они переглянулись и отпустили меня, разместившись рядом: Дойл потащил кресло поближе и сел в него, а Сигни устроилась на кровать и взяла мою руку в свои.

— Вы выглядите такими уставшими, — протянула я, — что случилось?

— И она еще спрашивает! — возвел очи горе Дойл, — а кто три дня болтался между жизнью и смертью?

— К-как три дня? — я даже заикаться начала, — вы хотите сказать, что с момента нашего похищения прошло три дня?!

— Вообще-то пять, шестой идет, — вздохнул Дойл, — когда мы вас нашли, прошли почти сутки с вашего исчезновения. После этого ты три дня не приходила в себя и целители говорили, что не знают, случится ли это когда-нибудь! И только вчера нам сказали, что опасность миновала!

— Я ничего не понимаю, — помотала головой, — что произошло?

Тут открылась дверь и вошел среднего роста русоволосый крепыш в одеждах целителя-выпускника Академии. Он обратился ко мне мягким певучим голосом:

— И как наша больная чувствует себя сегодня?

— Спасибо, тар… — я сделала паузу.

— Итварн, — улыбнулся целитель.

— Тар Итварн, я чувствую себя очень слабой, но живой. И я не понимаю, неужели мои раны были так серьезны?

Целитель покачал головой и уселся в кресло, которое ему уступил усевшийся на пол Дойл;

— Раны были неприятными, но мы затянули их за пару часов, убрав все следы. Беда была в другом: вы полностью истощили свою ауру, честно говоря, я впервые видел такое и был почти уверен, что вы не выживете. Если бы не то, что ваши друзья каким-то образом подпитывали ее…

— Тар, но как можно истощить ауру? — недоуменно спросила я. — Это ведь не магический резерв?