Евгения Морозова - Сокровище ордена Святой Ильги

Все же я загнала лошадь. Дымка стала отчаянно хрипеть, а до монастыря еще столько миль. Пришлось остановиться. Даже если я сейчас пойду пешком, то вряд ли доберусь быстрее. Я расседлала Дымку, и лошадь даже не стала пастись, просто устало легла. Я принесла ей немного воды и разожгла костер. К тому же ночь. Надо было остановиться еще раньше. Удача, что Дымка не переломала себе ноги. Но я так торопилась обратно. Тревога росла все больше и больше. Столько знаний, столько силы, а в данной ситуации я ничего не могу поделать сама. Вот бы обратиться хоть к кому-либо за помощью. Отправлять вестника сестрам нет смысла. Ничего не известно. А вдруг в монастыре все хорошо и я просто себя накручиваю. Как тогда смотреть им в глаза? Нет. Но, все же надо что-то придумать.

Я рассеянно осмотрела поляну. Тяжелые кроны спускались почти до земли, шелестели листья, тяжело храпела лошадь… Дымка, прости! Я подошла к ней и присела рядом, опустила руки на круп и услышала учащенное сердцебиение. Без моей помощи тебе сейчас никак. Руки засветились слабым серебристым светом. Дымка сначала дернулась, а потом обмякла и немного успокоилась. Моя исцеляющая магия не нарушила покоя леса: животные все так же принюхивались и охотились, насекомые шуршали по траве. Не то, что сила темных. Когда они совершают заклинания, лес замирает, и даже мы это чувствуем. Вот я ощутила как слабость покинула Дымку, и кобыла благодарно заржала в ответ. Я отвела руки, и привычная дрожь сразу же накатила. Нет силы без слабости. Самый первый урок. Я отошла к костру и лениво смотрела, как лошадь потянулась к воде, а потом привстала и стала мирно щипать травку. Я поднесла руки к огню. Немного знобило, то ли от слабости, то ли от напряжения. Будь моя воля, я бы уже была в монастыре. До заката оставалась лишь пара часов.

Лире и Соли удалось перебраться в другой ход. В монастыре было очень тихо, и они бесшумно миновали центральный холл и, опустившись на корточки, пролезли в почти невидимую дверцу, плотно слившуюся с узором стены. Этот ход вел к спальням наставниц. Лира очень рассчитывала, что все же они смогут найти хоть кого-то. Думать о том, что погибли все, девочка себе запрещала, но перед глазами то и дело мелькали тела старших сестер. На худой конец можно воспользоваться и ответвлением этого хода, который выводил из монастыря. Только вот куда, сама Лира не знала, но все же лучше, чем терпеть неизвестность здесь.

Они остановились перед еще одной внутренней картиной Святой Ильги. На этот раз та стояла на коленях, руки обращены ввысь, как-будто она о чем-то просила, умоляла высшие силы. Мечи, покрытые ужасным кровавым узором, лежали возле ее ног.

— Я такую еще ни разу не видела, — пробормотала уставшая Соли. — Жалко ее.

И впрямь. По щекам Святой, словно настоящие, капали слезы.

Лира нервно дернулась и чуть приоткрыла дверь. Тихо. И темно. Оставив Соли в нише, она выглянула. Перед ней была обычная келья, коих насчитывалось бесчисленное множество в монастыре, ничем не отличавшаяся от комнат учениц. Так было принято. На расстеленной кровати лежала женщина. Сестра Марта. Лира сразу же узнала ее по огненно рыжим волосам и возблагодарила небеса. Наконец-то! Сейчас все прояснится!

Девочка неторопливо вышла из своего убежища и огляделась. Никого. Сестра Марта довольно громко сопела. Но этому звуку Лира ужасно обрадовалась. Она подошла к кровати и осторожно коснулась руки сестры. Женщина резко захрипела и дернулась. Лира хотела убежать, но сестра моментально схватила ее за запястье.

— Стой! — женщина сильно закашлялась, и даже в неярком лунном свете Лира отчетливо увидела пятна крови на ее губах.

Лиру пронзила догадка — здесь она не найдет помощи. Она пришла, но слишком поздно.

— Лира, — еле слышно прошептала женщина, — подойди.

Девочка приблизилась, хотя делать ей это совсем не хотелось. Видеть так близко умирающего человека и держать его за руку, было выше ее сил.

— Слушай, это предательство, — сестра Марта закашлялась, и несколько капель крови попало на лицо Лиры. Девочка судорожно сглотнула, но не отошла.

— Предательство?

Женщина тяжело дышала, собираясь с силами.

— Беги по этому ходу, до самого конца…

— Я не знаю, куда он ведет. Со мной Соли еще.

Сестра Марта слабо улыбнулась.

— Это хорошо. Найди, кого сможешь, и беги по этому ходу. Он ведет к Темным.

— К Темным? — девочка в страхе отшатнулась. В своем ли уме умирающая сестра, что посылает ее к этим чудовищам? Об их ритуалах и непонятной магии наслышаны все. Да чего стоит состояние ужаса и брезгливости всех сестер, когда эти изверги творят свои заклинания!

— Не бойся их. Помогут…

— Сестра Марта, я не могу, они же страшные, да и…

Девочка замерла. Сестра Марта больше не хрипела. Ни единого звука. Лира быстро выбежала из комнаты в потайной ход. Руки ее тряслись, и она сцепила их в замок, чтобы не выдать своего состояния перед Соли.

— Лила?

— Да, малышка, это я. Не бойся.

— Ты нашла кого-нибудь?

— Нет, — не задумываясь, ответила Лира, — в комнате никого не было. Послушай, сейчас нам нужно убедиться, что никого не осталось в жи…, никого не осталось в замке. Поищем еще немного и пойдем из монастыря. Надо сообщить, что здесь произошло. Хорошо?

— Да, но нам снова придется выходить из хода? — жалобно спросила Соли.

— Тебе нет. Я оставлю тебя здесь. Если я скоро не вернусь, иди прямо и не сворачивай. Поняла?

— Мне стлашно, Лила, не блосай меня, пожалуйста, — девочка мелко задрожала, и Лира сразу же согласилась. Еще чего доброго заблудилась бы в этом ходе. Но самое главное, что даже с этой малышкой, она не ощущала такого страха и липкого одиночества, накатывающего все новыми волнами. Неужели они остались только вдвоем? Сколько было в монастыре сестер и учениц? Оставалось около сотни, примерно 15 сестер и около 20 учениц разъехались по округе…

— Пойдем, Соли! Надо проверить еще несколько ходов.

Я так и не уснула. Стоило лишь забрезжить первому лучу света, как я уже седлала Дымку. Я гнала изо всех сил, и уже через пару часов показались стены и шпили монастыря. Внешне все было как обычно, но на душе стало вновь так тоскливо и неспокойно, что я поспешила вперед.

Уже подъезжая к небольшому пролеску, как раз перед главными воротами, я ощутила острый приступ паники. Внутренний голос говорил, нет, кричал об опасности. Но, что могло произойти в монастыре. Мой дом всегда был безопасным местом. Здесь находили приют брошенные, покинутые, больные и просто одинокие по своей природе женщины. Я постаралась успокоиться и отбросила ненужные страхи. Передо мной были высокие деревянные ворота, отделявшие меня от моих учениц и такого долгожданного ощущения спокойствия. Я дернула за неприметный рычаг и въехала во двор.