Оксана Васильченко - Забытый Завоеватель (СИ)

— Я начал его развивать несколько оборотов назад.

На самом деле, он все время владел магией исцеления, но тренироваться начал несколько лет назад, когда его тело достаточно окрепло.

У магии исцеления были свои ограничения. Тело плохо усваивало чужеродную магию, но к нему это правило, судя по всему, не относилось.

Когда он вливал ману в тело другого человека, она видоизменялась и подстраивалась под организм реципиента. С ее помощью он мог купировать мышечные боли, лечить ушибы мягких тканей, сращивать кости и залечивать раны.

Единственное, что ему нужно было делать, это стараться не терять концентрацию. А все остальное делала мана.

Впрочем, кроме магии исцеления, у него была еще одна интересная способность. О ней он узнал во время экспериментов, когда испытывал на себе различные заклинания. Способность, о которой в прошлой жизни, он не смел даже мечтать. Это изменило все его представления о магии исцеления.

— Прости мам. Я не хотел тебя напугать. — Сказал он Адалине, низко опустив голову.

Адалина еще долго ругала его за безрассудство, несмотря на то, что он извинился.

Когда семья Палтос уже собиралась покинуть зал, к ним подошел мужчина с маленькой девочкой.

***

Джорэл Вальнур молча наблюдал за разворачивающейся перед его глазами сценой. Все сомнения, которые он испытывал по отношению к этому ребенку, после демонстрации его способностей, полностью исчезли.

Маленький ребенок, не моргнув глазом, сломал себе руку и он даже не скривился от боли. Теперь ему стало понятно, куда делись все травмы его дочери. Этот мальчик действительно ее спас.

Джорэл был в шоке, когда мальчик вырвал руку Кэлвуна из сустава, а потом сам же ее исцелил.

"Как это возможно?" — Думал он.

Увидев, что семья мальчика собирается идти домой, он спешно направился к ним. Благодарность пересилила в нем ужас того, свидетелем чему он стал.

— Простите. — Сказал он. — Я, Джорэл Вальнур. Я хотел поблагодарить вашего сына за то, что он спас мою дочь.

Мужчина почтительно поклонился. Селена тоже присела в реверансе.

— Мое имя — Трой Палтос, а это моя жена Адалина, сын Кайдус и дочь Анис. Любой мужчина, оказавшись на месте моего сына, поступил бы так же. — Ответил Трой. — Мы тоже вам благодарны, за то, что вы свидетельствовали на суде в пользу нашего мальчика.

Джорэл был удивлен. Хотя семья на вид и не выглядела богатой, мужчина держался с достоинством.

Джорэл присел на корточки, так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с черными глазами мальчика.

— Спасибо тебе за все, что ты сделал. Ты спас самое дорогое сокровище моей семьи. Возможно, это прозвучит эгоистично, но я хочу попросить тебя еще об одном одолжении.

Зрители, которые уже собирались уходить, замерли.

— О каком? — Спросил мальчик. Его голос был, как обычно, спокоен.

— Мой сын… Он не может ходить. Он не может ничего делать самостоятельно. А по ночам я слышу, как он плачет. Я вижу, он не хочет жить и это разбивает мое сердце. Умоляю тебя, юный целитель, — по щеке Джорэла скатилась скупая слеза, — спаси моего сына Нарана.

Мужчина изо всех сил пытался держаться, но слезы текли из его глаз сами собой.

— Он не сделал ничего плохого… Пожалуйста, спаси его.

***

Стоящий перед ним мужчина искренне плакал, как и Селена, которую обнимала мать.

Кайдус посмотрел на лежащего на носилках юношу, который страдал, несомненно, больше них всех.

Парень не смог выдержать его пристального взгляда и быстро опустил глаза.

Юноша был очень худым. Запавшие щеки, в глазах безнадега. Было видно, что он совсем не хочет жить. Когда парень отвернулся, по его щеке покатилась одинокая слеза.

Руки юноши на вид казались изломанными, словно кости в них срослись под неправильным углом. Его несли на носилках двое мужчин. Рассмотреть его ноги Кайдус не мог — они были плотно укутаны одеялом.

Кайдус медленно подошел к искалеченному мальчику.

— Я сожалею, но лечение причинит тебе боль. Сильную боль. Тебе придется потерпеть. — Сказал он. Его наполненный маной мягкий голос, должен был успокоить парня.

Юноша покорно кивнул. Только сейчас Кайдус заметил, что одну сторону лица мальчика покрывают уродливые шрамы.

Кайдус положил левую руку на грудь молодого человека и без колебаний пустил через нее поток маны. Его мана, вливаясь в искореженное тело, оседала на поврежденных участках.

Кости на руках были раздроблены, часть из них вросла в мягкие ткани.

14 ребер были сломаны — 4 из них срослись неправильно.

Бедро тоже было сломано, причем сразу в двух местах.

Коленные чашечки, судя по всему, были просто раздавлены.

Практически все переломы срослись неправильно. Кайдус понял, что если бы все осталось, как есть, мальчик никогда не смог бы ходить.

— Держите его крепче. — Сказал он настороженно смотрящим на него мужчинам.

Сконцентрировавшись, Кайдус начал вливать в юношу огромное количество маны.

— А-а-а-а! Не надо! — Кричал парень, испытывая невыносимую боль.

Разрушение и восстановление.

Кайдус приказал мане разрушить, уже успевшие срастись, кости, что вызвало очень сильную боль. Не обращая внимания на крики, он начал процесс заживления. Вправлял кости, приращивал к ним впившиеся в мышцы осколки. К концу лечения в теле Кайдуса не осталось и капли маны.

Вытерев капельки пота, выступившие на лбу, мальчик вернулся к родителям. Лечение далось ему нелегко — после него он еле передвигал ноги.

Это был третий раз, когда он кого-то лечил. Восстанавливая настолько поврежденное тело, ему приходилось быть крайне осторожным, чтобы не совершить никакой ошибки. Это было намного сложнее, чем лечить себя, или сращивать недавно сломанные кости.

Самой сложной частью процесса, была поломка неправильно сросшихся костей. Любая его ошибка могла привести к смерти мальчика.

"Мне нужно больше практиковаться". — Подумал Кайдус. Ему на это явно указывало истощение, которое он сейчас испытывал.

***

Внезапно боль исчезла. Наран чувствовал, что что-то в его теле изменилось.

Он осторожно пошевелил руками, потом ногами. Он не чувствовал боли, которая обычно сопровождала эти нехитрые движения.

— Позвольте мне встать! — Попросил он слабым голосом.

Мужчины, которые несли его на носилках, помогли ему подняться.

— Наран! — Воскликнул Джорэл и бросился к сыну.

— Папа, я сам! — Воскликнул юноша, отказываясь от помощи. Он слишком долго был беспомощным. Он никак не мог поверить, что все это правда, а не жестокий сон. Он хотел во всем убедиться, все осознать.

Наран согнул и разогнул руки. Как это ни удивительно, но они вели себя так, как им и положено. Не было никакой боли в суставах.

Ноги держали его неуверенно и дрожали, но, несмотря на это, он стоял. Боли в ногах тоже больше не было.