Оксана Гринберга - Жестокие Игры [СИ]

Эйвелин откинулась на резной, обитый зеленым бархатом стул. У хозяйки особняка был милый профиль, светлые завитки волос, выбивающиеся из-под ленты, и улыбчивые губы. Она казалась мне домашней и уютной. Такой, какой я не буду никогда.

- Михас встревожен. Абберы спускаются с гор, разоряют поселения. Обходят пограничные посты и заслоны, избегают патрулей, словно знают, где и когда они проедут. То ли у них прорезался нюх, то ли среди наших завелся предатель…

Мы почти ничего не знали о абберах. Полудемоны-полулюди, они жили по ту сторону Мервянных гор. Короли Кемира организовывали разведывательные экспедиции, из которых почти никто не вернулся живым. У абберов были свои города, и свое королевство, и, наверное, самый главный демон, что и посылал отряды в Кемир с заданием резать и убивать. С какой целью? Этого мы тоже знали.

- Как Бьорген? – дрогнувшим голосом спросила я у Эйвелин. – Он… Он ведь в стороне от путей, по которым идут абберы?

Тут вспомнила, что мать Криса погибла от руки тех самых демонов. Боги! Язык, Сайари Рисааль, тебя до казни на рыночной площади доведет!

- Был в стороне, но в последнее время они словно с цепи сорвались. Их отряды по всему Северу… Не поймешь, что творится! – вздохнула Эйвелин. – Хорошо, хоть Бьорген достанется Крису, а не отойдет церкви. Он наведет в округе порядок.

- Погоди! – растерялась я. – Как это – достанется Крису? И при чем тут церковь?

- Больше уже не о чем волноваться. Ваша свадьба на Имболк, и он как раз успевает. Разве не знаешь? Он не рассказал о завещании?

Я покачала головой. Тирри что-то упоминала... Вернее, по Академии ходили несвязные слухи о Рэнделле и наследстве, к которым я не удосуживалась прислушаться.

- Нрав у моего покойного свекра был тяжелый, – начала Эйвелин. – От него страдала не только семья, но и вся округа. Когда умерла его жена, он и вовсе с цепи сорвался. Ввязался в войну с соседями…

Огли, вспомнила я. Старый спор за пастбища.

- Десять лет назад во время атаки абберов погибла мать Кристофа, – продолжала Эйвелин. – Михас не смог большее оставаться в замке, где ему все напоминало о той, которую любил и не сберег. Он отказался от наследства и уехал в столицу. Как видишь, преуспел.

- А Крис?

- Кристоф – он… Пожалуй, намного сильнее любит свою землю, чем мой муж. Уезжать он отказался, остался с дедом, и они даже как-то поладили. Тот сделал его главой рода, оставил семейное состояние и Бьорген, но с условием – внук должен жениться до двадцати пяти лет. Если не уложится в срок, замок отойдет церкви Единоверы, – усмехнулась Эйвелин. – То ли свекр пытался замолить старые грехи, то ли жаждал поскорее нянчиться с правнуками…

- Но он…

- Не дожил. А не выпить ли нам? – хозяйка сделала знак слуге, и тот наполнил ее бокал рубиново-красным вином.

Я осторожно пригубила свой, помня, как, единожды злоупотребив, проснулась с обручальным браслетом.

- Дед Кристофа хотел большую семью, но Боги подарили ему лишь одного сына, с которым не особо ладил, и единственного внука. Видимо, испугавшись, что род Рэнделлов угаснет, он сделал все по собственному разумению. Составил завещание, уверенный, что Кристоф не станет затягивать с женитьбой и вскоре по Бьоргену будут бегать маленькие Рэнделлы, – Эйвелин улыбнулась, показав острые зубки. – Но так и не дожил до вашей свадьбы. Лет пять назад поехал с отрядом разбираться с Огли и…

- Они его убили?

- Нет. Перебрал виски и упал с лошади. Отбил себе все внутренности. Магов и лекарок терпеть не мог, обзывал их демонами и шарлатанами. Когда его, наконец, уговорили их подпустить, было уже поздно.

- А Крис?

- А что Крис? У него своя голова на плечах! Пошел учиться, выполняя волю покойной матери. Года полтора назад заявил отцу, что нашел невесту. Тебе повезло, Сайари! Рэнделлы – однолюбы, если уж выбрал, то выбрал, – она сделала еще один глоток.

А я подумала отстраненно, что она права. Уж как выбрал, так выбрал!

- Впрочем, и мне перепадают крохи от их любви, – еще один глоток. – Если заставить себя не ревновать к той, кто уже десятилетие как в могиле, но о ком он вспоминает каждый день, то… Наверное, я счастлива с Михасом, – Эйвелин осушила бокал.

Вернулся Крис. Сел рядом, взял меня за руку. Я не сопротивлялась, погруженная в думы. Мы что-то ели и пили, над чем-то смеялись, и он гладил мои озябшие пальцы. В гостиной было тепло, но меня пробирала дрожь. Крис пару раз спросил, что случилось, окинув меня встревоженным взглядом.

Покачала головой. Все хорошо, но… Ничего хорошего!

…Самодур-дед, вечно ссорившийся с сыном и соседями, мечтавший скорее увидеть правнуков. Дурацкое завещание, до истечения которого оставалось четыре месяца, а затем Крис потеряет замок и свои земли. У него день рождения в феврале, сразу после Имболка, и после этого Бьорген заберут бородатые дядьки в черных рясах. Говорят, церковь Единоверы особо сильна в Северной Провинции, где она более популярная, чем вера в Старых Богов.

Нет, не о том я думаю!

А вот о чем думал Крис Рэнделл, когда согласился на мой дурацкий договор? Допустим, я – ни сном, ни духом о завещании, но ведь он… Неужели до сих пор не понял, что время убегает, ускользает, утекает, словно речной песок сквозь пальцы, и что на меня нельзя рассчитывать? Но, вместо того, чтобы искать кого-то, он… нашел меня! То-то его отец обрадовался, когда я заявила о свадьбе на Имболк!

Наконец, попрощались со старшим Рэнделлом и Эйвелин.

- Я все о тебе знаю! – заявила я мрачно владельцу Бьоргена.

Слуга закрыл дверцу, и карета тронулась. Давно уже стемнело, на улицах зажигали магические фонари, перекрикивались городовые, и лошади мерно цокали копытами по пыльной мостовой. Мы ехали по центру города, но на выезде из мира дорогих особняков начиналось бездорожье – у новой власти не хватало денег, чтобы выложить булыжниками весь город.

- Погоди, – оттолкнула Криса, когда тот пытались меня усадить на колени. – Да, я помню про наш договор, но… Мы должны серьезно поговорить! Речь идет о твоем наследстве.

- Значит, Эйвелин проболталась! – произнес он с досадой. – Сай, тебя это не касается. Это мое дело и…

- Так уж и не касается? – перебила его. – Дорогой мой жених, не кажется ли тебе, что ты немного забываешься? Если уж я играю роль твоей невесты и, заметь, играю убедительно… То и ты, будь добр, соответствуй! Хотя бы на этот месяц…

Ой! Кажется, сама напросилась… Все же поймал, посадил к себе на колени. Наверное, потому что не особо сопротивлялась.

- Ссориться изволишь? – спросил шутливо. – Со мной так не выйдет, любовь моя!

Его губы нашли мои, и вся злость куда-то испарилась вместе с желанием запустить в него чем-то из магического арсенала.

- Почему ты не сказал раньше? – спросила, когда он меня отпустил и я села рядом.