Николай Слимпер - Троекон. Третий путь (СИ)

На пороге Лютера встретил знакомый запах готовящейся к ужину еды и один из рыцарей.

-- Ваше Боголюбие.

-- Что случилось?

-- Там к вам... мальчишка.

-- Мальчишка? -- нахмурился Лютер. -- Какой еще мальчишка?

-- Говорит, что к вам. Ну, не конкретно к вам, говорит, что у него ценная информация для самого главного викарана.

Мальчишка сидел за одним из столов и хлебал постную похлебку. Одежда в несколько слоев была сильно помята и покрыта грязью. Руки и лицо тоже оказались далеки от чистых. Типичный беспризорник, каких полно в любом город.

-- Мальчик, ты хотел поговорить со мной? -- обратился к нему Лютер. Он не особо умел общаться с детьми, а потому старался говорить как можно более непринужденно и легко, словно с умалишенным.

-- Вы самый главный? Правда? -- спросил мальчик нарочито невинно.

-- Правда. Вот только сейчас я общался с Городским Советом. Так что ты хотел мне сказать?

Мальчишка немного замялся, словно не зная, говорить ему или лучше промолчать. Ребенка от актера отличает лишь рост, и Лютер в равной мере не доверял ни тому, ни другому. Нельзя недооценивать людей, особенно если они на первый взгляд кажутся безобидными. Молестий сразу опознал в этом мальце посака.

-- Я находился в одной харчевне, -- начал мальчик, -- отдыхал после работы помощником у местного кадаша, как вдруг в двери вломилось двое. Один мальчишка, лет, наверное, шестнадцати, злобный такой, размахивал какой-то маленькой палочкой, а второй... второй настоящий бородатый великан. Он был таким большим и сильным, что случайно головой сшиб балку на потолке. А еще у него был меч, большой, почти с него ростом. Я даже не успел опомниться, как они начали все вокруг крушить. Здоровяк этот своей железкой, рыча, как медведь, а второй... -- Мальчик запнулся.

-- Не бойся, они тебе ничего не сделают, мы сможем тебя защитить.

-- Да. Так вот. А второй вдруг начал выпускать из своей это палочки разноцветные искры и что-то выкрикивать на неизвестном языке, а столы и скамейки вдруг взлетели к самому потолку. Несколько человек они убили, а остальные, как и я, успели сбежать. Перед этим я успел заметить, как они у моего хозяина, то есть у хозяина харчевни потребовали деньги.

Мальчик явно врал, причем заранее подготовленной ложью, и все же умудрился запутаться и сказать лишнего. Однако ложью было не все, а иначе он не пришел бы сюда, где его могут легко передать суду.

Высокий человек мог оказаться берсеркером, а кто второй? Мальчик лет шестнадцати? Неужели тот самый волшебник, устроивший взрыв на холме? Если ему и правда столько лет, то на начало войны ему было всего семь. Он не мог обучаться в школе волшебства, а значит... Возможно, он чей-то ученик, обучающийся тайно за стенами этого города, где никогда не ступала нога викарана.

Но что его объединяет с берсеркером, наемником из Шаджары, участвовавшим в войне против магов? Вопросов только прибавилось, и это не считая того, что невозможно понять, где мальчик врет, а где говорит правду. Искры из конфигара? Явная ложь, однако сам он и правда мог присутствовать. Такая же самоделка или настоящий? Тогда почему он?.. Вопросы, вопросы.

-- И что же произошло дальше? Куда они пошли?

-- Я не знаю, господин, я сбежал, мне лишь было велено передать, как все было.

-- Кем велено?

-- Ну... эм... Хозяином харчевни. Да. Когда я увидел, как те двое убежали, я вернулся, а Каллан так и сказал, сходи, мол, передай Викаранаю, что тут стряслось, пущай они поймают подлых чернокнижников и сожгут их. Да.

Лютер дал мальцу монетку и отпустил. Нужно было обдумать все сначала, слишком многое не вязалось в этой истории.

-- Может, надо было спросить, где находится эта харчевня? -- предложил Войтос несколько запоздало.

-- Это не наша работа.

-- Вы ему поверили?

-- Сегодня уже поздно, -- вздохнул Лютер. -- Завтра приступим к расспросам и всему остальному. Особенно интересуйтесь бородатым здоровяком с большим мечом и мальчиком лет шестнадцати при нем.

Больше Лютер ничего не сказал, а Войтос не посмел спрашивать.

Через полчаса принесли ужин, после которого молестий отправился к себе.

Этот город оказался интереснее, чем он считал на первый взгляд. Актеры, дети и города -- все они способны принимать любой облик.

Но волшебники куда хуже.

Айван быстро выяснил, где остановились рыцари-викарне, и Нандин снял комнату с двумя кроватями как можно дальше от тех мест, но долго ворчал о качестве постоялого двора, однако все же не желал принимать заявление парня, что кряж ему больше ничего не должен.

-- Мой меч давно не поднимался за праведное дело, -- сказал он.

Никто из них понятия не имел, что делать дальше. Цитадель была огромна, и если вещи Айвана все еще там, то найти их будет практически невозможно. Да и как пробраться внутрь? К парадному входу вел один единственный мост, упирающийся в ворота, у которых всегда дежурил привратник, а позади разместились двухэтажные бараки, в которых жила городская стража. По обе стороны от цитадели тоже стояли домики, в которых отдельно жили семьи этих самых стражников, окруженные цветущими садами, однако входов там не было, лишь зарешеченные окна.

В общем, приникнуть внутрь не представлялось никакой возможности. Однако Нандин так не считал.

-- В свое время мы штурмовали цитадели в три раза выше и крепче этой, -- заявил он.

-- Для штурма нам понадобится целая армия. У тебя она есть?

-- Я не мастер тайных проникновений, привык действовать в лоб, как и любой берсеркер, но сам наблюдал воочию, как замки рушились изнутри всего одним человеком. Главное -- попасть внутрь.

Главное и невозможное. Дела словом не заменишь, а болтать можно хоть до следующего утра.

-- Даже если мы каким-нибудь волшебным образом и проникнем внутрь, где нам там искать мои вещи?

-- О, точно! -- подпрыгнул здоровяк, отчего пол под ним жалобно заскрипел. -- Я ведь и забыл, что ты чернокнижник.

-- Тише, -- зашипел Айван. -- Да и какой из меня чернокнижник без книги?

-- Ну, это дело поправное. Так вот, если ты чародей, неужели тебе трудно проникнуть в какую-то там полуразвалившуюся цитадель? В свое время мы...

-- Не могу я, -- прервал этот самый чародей излияния берсеркера. -- Я не знаю ни одного заклинания, которое поможет мне попасть внутрь. Будь я таким могущественным магом, мне бы не понадобилась твоя помощь, чтобы запугать тех посаков.

Нандин притих. В свое время он воевал против магов, точнее, против их аманов, и даже для них подобные стены не являлись непреодолимой преградой. Он встречал и магов низкого уровня, но даже те знали основные заклинания, позволяющие им делать просто невероятные для обычных людей вещи.

-- Так ты седокта, -- догадался берсеркер. -- Маг-седокта. -- Айван ничего не ответил. -- А я-то все гадал, почему ты так просто убил тех людей.