Яра Горина - Последняя из рода Теней [СИ]

«Почему я не мужчина? — думала графиня. — Не пришлось бы сейчас тянуть за собой намокшие от росы юбки!»

Ночная прогулка с Денвори казалась все более и более странной затеей. Сердце гулко ударилось в грудь, когда в смутном свете догорающего вечера она увидела, каким азартом блестят его глаза.

— Вы боитесь, милая графиня? — улыбнувшись краешком губ, спросил Крайн. — Не волнуйтесь, я не стану к вам приставать. Вы же об этом думаете?

— Ничего такого я не думаю, — ответила Ивари, закипая от того, как легко Крайн разгадал ее мысли. — И вовсе я не боюсь! Оставьте меня!

Резкий хруст и далекое уханье совы заставили ее сильнее прижаться к Денвори, и мужчина еле слышно рассмеялся. Его грубоватая откровенность вызывала в Ивари приступы тихого бешенства. Но он единственный знал, кто она и чего хочет, а потому избавиться от Крайна не было никакой возможности.

Только если уехать опять в Вальдштению и похоронить себя в поместье дядюшки Беллентайна. Такую возможность она даже не рассматривала. Хорошо, нянюшка сейчас там. Она упала бы в обморок, узнав, где и с кем проводит время ее любимица.

— Не ершитесь, Ивариенна, — миролюбиво заметил Крайн. — Я понимаю, сколь многие молодые люди были бы счастливы прогуляться с вами по ночному лесу. И даже предпринять попытки покуситься на вашу честь, — Крайн широко улыбнулся, словно все эти неприличные разговоры лишь забавляли его. — К сожалению, я не из их числа.

— И тем не менее вы все же пригласили меня на эту прогулку, — не без ехидства заметила Ивари, злясь в глубине души его пренебрежению.

— Исключительно ради могущества и наживы, моя дорогая зазнайка, — ответил Крайн, касаясь указательным пальцем ее носа.

— Какой еще наживы?! — в недоумении спросила Ивари, пропуская его иронию мимо ушей. Как же ее раздражала манера Денвори делать из нее самовлюбленную дурочку! — Начать вам приплачивать, чтобы вы оставили меня в покое?

Крайн громко расхохотался, и от его смеха у Ивари мурашки побежали по коже, столько безудержного, пьянящего веселья было в нем.

— О нет, драгоценная графиня, я рассчитывал на нечто иное, — его взгляд скользнул по ее губам, но спустя мгновение вновь стал жестким. — Вы помните тот камень, что я показывал вам в лаборатории? Он же вам очень понравился, верно?

— Да… — неуверенно ответила Ивари.

— Так вот, чтобы вы знали, именно из таких камней наши мастера делают звездную пыль.

Ивари ахнула от удивления.

— Не может быть!

Звездная пыль… Дороже ее, пожалуй, нет ничего на этом свете. Откуда он вообще достал тот камень? И как его еще за это не прикопали где-нибудь?

Впрочем, Денвори же — советник короля, а король, как известно, вернул себе молодость и продлил жизнь, используя целебный порошок. Лишь однажды. Говаривали, что на это ему понадобилось целых десять унций, а долги выплачиваются и по сей день.

Пять мельчайших крупинок пыли помогли вернуть нянюшке здоровье, и стоили они целое состояние! Сколько же денег вмещал в себе тот таинственный камушек?

Ивари знала, что большинство магов — долгожители. Роль тут играет лишь сила искры. И тем, у кого слабый дар, может помочь лишь звездная пыль. Вернуть молодость, красоту, здоровье. Продлить жизнь до бесконечности, пока хватает средств… На это, конечно, способны лишь короли. С тех самых пор, когда о чудодейственных свойствах пыли стало широко известно.

Вспомнилось, как быстро сгорел дядюшка Беллентайн, и непрошеные слезы подступили к горлу. Он любил экспериментировать и нередко работал до полного истощения, не успевая восстанавливать силы. И его искра стала гаснуть. Ивари вспомнила, как рыдала, злилась, просила и умоляла его воспользоваться звездной пылью. У них было достаточно денег, чтобы позволить себе лучшее лечение. Только вот дядюшка наотрез отказался.

— Даже не проси, дочка, — потухшим голосом сказал он ей. — Никогда. Я лучше умру, чем воспользуюсь этим.

И умер. Через неделю после того памятного разговора. Ивари и сама не сознавала, насколько злилась на него все это время. Покинул по своей собственной воле, из-за глупого упрямства. Но слова Крайна заставили посмотреть на смерть дядюшки в совершенно другом свете.

Внутри обеспокоенно заворочалась Авейру, и Ивари вспомнила, как притягивал ее тот камень, вспомнила ощущение пульсирующей жизни и то чувство безграничного счастья от долгожданной встречи, которое возникло в ней. Она хотела сказать об этом Крайну, но вовремя прикусила язык.

Представилось вдруг, как Денвори отдает тот живой камень мастерам, которые дробят его на кусочки, превращая это чудо в пыль, пусть и драгоценную, и необъяснимый животный ужас обуял ее сознание, словно вот-вот случится что-то непоправимо ужасное. Она чувствовала, как в страхе сжимается Авейру. Этот страх принадлежал им обеим, и Ивари не могла в полной мере понять его причин.

Густой лес обступал со всех сторон, и узкая тропинка, по которой они двигались, все больше уходила во мрак. Узловатые ветви деревьев навевали мысли о страшных чудовищах, притаившихся в лесной чаще. В пристальном взгляде Крайна Ивари чудилось что-то зловещее, словно сама тьма клубилась в его зеленых глазах. Но Денвори, казалось, не замечал ее тревоги, размышляя о чем-то своем. Лицо его при этом сделалось непроницаемым, и девушка не могла понять, что у него на уме.

— Жаль разбивать ваши прелестные иллюзии, милая графиня, но мой интерес к вам исключительно практический, — заговорил советник, сжимая ее локоть. — Впрочем, я уверен, что трезвые рассуждения вам гораздо ближе всякого пафосного лепета. Более того, бьюсь об заклад, вы любите нарушать правила…

Возможно, где-то в глубине души Ивари и была согласна с ним, но слишком уж откровенно неприлично это звучало. Да, она никогда не была поклонницей условностей, которым необходимо было следовать, представляясь каким-то эфемерным существом, чтобы в глазах окружающих выглядеть благовоспитанной сеньоритой. И она ценила ту свободу, которую дала ей академия, — вновь возвращаться под надзор нянюшки и тетушки совсем не хотелось. Но стоило признать, что твердые внушения гувернанток все еще были сильны, и иной раз графиня и сама поражалась, насколько четко им следует.

Как бы ей хотелось, чтобы Денвори не лез ей в душу, а вел себя подобно другим мужчинам: ревновал, как Варимонд, или сыпал комплиментами, как Антуан. Чтобы добивался ее расположения, и Ивари, наконец, получила бы над ним власть. Разнузданное поведение Крайна и его абсолютно нерыцарское отношение задевали Ивари больше, чем она сама могла предположить. И, принимая бесстрастный вид, она надеялась, что не выдаст своей досады.

— Чего же вы от меня хотите? — холодно осведомилась она.