Наташа Гера - На сладенькое (СИ)

- Мая! Мая! Где ты? – Меня позвала Алиса.

А вот еще один предмет моего обожания. Не понимаю, как мама могла ее бросить и не понимаю тех женщин, что не могли найти с ней общий язык. Это всего-навсего маленькая девочка. Она смешливая, добрая, наивная, фантазерка и сказочница. Не смотря на все мое обожание, я не сюсюкаю с ней, не прыгаю перед ней на задних лапках, не заигрываю. Я веду себя с ней как со взрослым человеком, просто маленького роста. Я уважаю ее чувства и отчетливо понимаю, что сначала в жизни Захара появилась она. И она его дочь. И всегда будет его дочерью и находится на первом месте. День принадлежит Алисе.

Я вполне довольна своим местом в жизни Захара, - и ночью, которая принадлежит мне, - поэтому я не конкурирую с Алисой за его внимание. Захара хватит на нас обеих.

Иногда я представляю себя мамой Алисы. Я была бы счастлива, если бы у меня была такая дочь. Я бы научилась заплетать самые сложные косички, пересмотрела все девчачьи мультики, разбиралась в куклах и играх, детской моде и, может, научилась готовить сладкое.

Со стороны мы кажемся людям счастливой семейной парой, папа, мама и дочка. Алиса поддерживает эту иллюзию, когда идет между нами и держит обоих за руки. Захар одинаково трепетно относится к нам обоим. Мы часто обнимаем и целуем его с двух сторон одновременно. Идиллия, да и только.

- Если в мире есть рай, - говорит как-то за ужином Захара, - то он должен выглядеть именно так. Мой личный рай – так точно.

Я тоже чувствую это. Счастье.

Однажды ночью происходит то, чего я давно ждала с двоякими ощущениями - и радости, и страха. Захар сказал:

- Я люблю тебя.

Так легко и просто. Вдох - выдох, я люблю тебя.

Мы сидим на шезлонге возле бассейна. Заласканная, зацелованная, залюбленная, затр...я растворилась в нем и кажусь себе легким облаком.

Захар взял мое лицо руками, повернул к себе, заставил смотреть себе в глаза, долго, нежно. И сказал, что любит.

А я обрадовалась. Он меня любит! Любит!

И испугалась. Он же меня любит, а что я могу предложить ему взамен? Те чувства, что живут во мне - любовь? Или симпатия, привязанность, нежность, обожание, сексуальное влечение, интерес?

Люблю?

- Люблю тебя, - говорит Захар еще раз. А я сильно затянула с ответом. Вот сейчас в самый раз тоже сказать "люблю".

Говори! Скажи ему! Лю-б-лю те-бя. Очень просто, видишь.

Очень сложно. Встречаться, общаться, заниматься сексом - да, конечно. А любить - это отдать всю себя. А потом, если не сложится, собирать по кусочкам. Не могу.

- Не могу...- пытаюсь объяснить ему, что со мной происходит.

- Ничего не говори, - Захар закрывает мне рот поцелуями. - Ничего мне не отвечай сейчас. Только когда полюбишь. Слышишь? Не обманывай ни меня, ни себя. Только тогда, когда действительно полюбишь. А я сделаю все, чтобы ты меня полюбила.

Теперь в самые жаркие, сладкие, интимные моменты он говорит: любимая, люблю тебя. Я тогда замираю и прислушиваюсь к себе - люблю?

Очень хочу любить. Даже пончику желание такое заказала. Вот на тебе - такой достойный мужчина, любит тебя! А я ломаюсь, как дурочка. Наш рай был омрачен однажды поздним утром. Эту ночь мы с Захаром провели снова вместе и опять долго не спали. Разговаривали, гуляли по ночному саду, посидели у бассейна. Потом надолго закрылись в моей комнате. Все проспали. Алиса уже проснулась и готовила сама себе на кухне хлопья с молоком. На столе, в ожидании завтрака, сидел единорожка.

В целях конспирации мы с Захаром выходили на кухню по одному, с разных концов дома. Типа, просто проспали.

- Доброе утро, моя принцесса! – Захар поцеловал дочку, - что готовишь?

- Завтрак. Научи меня варить кофе!

Пытаясь выглядеть проснувшейся, я устроилась за барной стойкой. После всего, что мы вытворяли ночью, я буду вынуждена на Захаре жениться. Именно так, я на нем, и именно жениться. И никаких подробностей, я стесняюсь. Оказывается, я могу такое!

Захар стал рассказывать Алисе, как готовить кофе, я хотела накрыть на стол для завтрака, но он меня попросил сесть на место и украшать мир своим присутствием. А то опять технику начну портить!

Сидеть мне немного... некомфортно. Некоторые нежные места сильно натерты.

- Слушай, вот ты меня так разбалуешь, а что я буду делать дома, если привыкну так жить?

- Буду баловать тебя и дальше.

Мы завтракали, смеялись и тут на кухню прошмыгнула Вазилики - девушка, которая взяла на себя обязанность держать наш дом в чистоте.

Я не привыкла к барской жизни, а тем более, чтобы кто-то за мной убирался, поэтому стараюсь, чтобы у Вазилики было мало работы. Обычно мы ее почти не видели. В то время, когда она работает, мы уже на море. Сегодня просто все проспали.

Вазилики виновато извиняется на английском. Я замечаю, что она заплакана.

Минут через десять мы собираемся к морю, я иду надеть купальник в свою комнату и слышу, как кто-то горько плачет в моей ванной. Вазилики сидит на краю ванной и рыдает себе в рукав.

- Что случилось? Я могу вам помочь? – От этих рыданий у меня сердце сжимается от боли. Бедная девушка. А я нифига не понимаю, что она говорит. Я учила только немецкий и то, очень давно.

Позвала на подмогу Захара, он хорошо знает английский еще со времен работы дальнобойщиком. Вазилики его как увидела, стала плакать еще больше. С горем пополам, разобрались. Девушка не хотела рассказывать, просила, чтобы мы ничего не сообщали хозяину, что она сегодня опоздала, иначе он ее уволит. Муж Вазилики вчера попал в аварию, сейчас в больнице, в очень плохом состоянии, она была у него всю ночь. Дома трое детей. И у них мало денег на лечение.

Услышав эту историю, я сразу вышла в комнату, посмотреть, что скажет Книга. Она сказала, что хочет помочь – нервно перелистывала страницы туда-сюда. Где я тебе тут найду пирожок? Лишь бы никто не заглянул сейчас сюда, а то я буду рассказывать, какой вдруг сквозняк случился. Аж книжки вон, порхают.

Ладно, рискнем.

- Захар, мы можем помочь? – Тихо спросила я, вернувшись в ванную, где Захар утешал нашу помощницу.

- Давай отпустим ее сегодня, у нас все нормально в доме.

- Конечно! Только скажи ей, пусть придет сегодня вечером, на пару минут.

Вазилики долго не понимала, что от нее хотят. Потом все-таки кивнула, что согласна. Сейчас она пойдет к детям, а потом к мужу. А вечером зайдет к нам. И мы ничего никому не скажем. Я так понимаю, с работой и деньгами у нее не очень.

Вазилики ушла, а мой рай немного поблек. Нельзя ведь всю жизнь здесь скрываться от всего мира. А в мире есть место не только счастью и радости. В мире всякое бывает. Я нужна этому миру, чтобы унять в нем хоть немного боли.

- Захар, у меня к тебе просьба. – Как мне сейчас объяснить ему, что мне нужно? Он решил, что я отпустила девушку сейчас, но она должна прийти и отработать вечером. У меня те еще, королевские замашки. Мол, пойди утри сопли, потом возвращайся и работай. Без этой кислой мины.