Галина Гончарова - Дар жизни

Есть у герцога Моринара и прозвище – белесый палач.

Когда он был юношей, случился бунт герцога Корвина. И случайно в тех краях оказался Моринар, совсем юный, лет восемнадцати от роду.

Вот он принимал участие в подавлении бунта, лично брал замок Корвина штурмом, и по слухам, не оставил никого живого. Даже детей не пощадил.

Вернулся он оттуда седой и с прозвищем. Впрочем, в армии его любят, да и король благосклонен. Но лучше с ним не связываться.

Это-то я и так знала. И надеялась только, что мужчина про меня забудет.

Скорее всего – уже забыл. Подумаешь, лекарка какая-то… много их бегает.

Самое забавное, что за присутствие на дуэли со мной расплатились. Деньги принес один из секундантов Польмера, сказав, что недостойно дворянина не платить долги.

И можете меня считать трижды дурой, но эти деньги я раздала по соседям, которые нуждаются больше меня, ни оставив в доме ни медяшки. Не хотелось даже прикасаться к этим монетам, словно на них была кровь бедолаги Атанаса.

– Госпожа Ветана! Госпожа Ветана!!!

На миг мне показалось, что все повторяется. Такой же солнечный и радостный день, такая же распахнутая ногой дверь, и влетевший в нее малек.

– Шими?

– Госпожа Ветана, помогите!!! Ренар умирает!!!

– Что!?

– Меня отец за вами послал!!! Помогите, пожалуйста!!!

Я схватила сумку и поспешила за Шими.

– Что случилось?

– Он в порту сейчас…

– Опять бочка?

– Нет! Ему просто плохо, он весь посинел, у него судороги…

– С чего вдруг?

– Не знаю!

Шими всего колотило, глаза были дикие, руки тряслись…

До порта мы бежали по таким закоулкам, которых я век не узнала бы. Но мальчишка вел меня уверенно и главное – быстро. А остальное – неважно.

И снова все повторялось.

Вот так же лежали двое на причале, так же стояли над ними люди… только в этот раз лежал один.

Нот Ренар распростерся на пахнущих рыбой досках. Грузчики что есть сил прижимали бьющееся тело и пытались разжать ему сведенные зубы, чтобы мужчина не откусил себе язык. Тело Ренара выгибалось в судорогах, да настолько серьезных, что четверо дюжих мужиков, привыкших таскать тяжести, едва не раскидывало в стороны.

Рядом билась в истерике в чьих-то руках госпожа Ренар. Откуда она тут? Впрочем, сейчас меня это не интересовало. Я почти упала на колени рядом с Нотом и, даже не касаясь дара, поняла – дело плохо.

Закатившиеся глаза, синеватые губы, пена неприятного оттенка и запаха, судороги… яд?

Откуда?

И зачем!?

Что же ему дать?

Воды и побольше, промыть желудок. И вызвать рвоту…

Накормить углем?

Да, и это тоже.

Я коснулась висков Ренара, постаралась сосредоточиться – и дар отозвался. Но не яркой вспышкой, как это всегда бывало, а тусклым и усталым отблеском ночника.

Безнадежно.

Я поняла это так отчетливо, словно кто-то произнес при мне это слово. Мужчине оставались считанные минуты.

Но сдаваться без боя?!

Никогда!

Медленно, очень медленно, ладони потеплели. На этот раз искорок не было, просто из моих пальцев потекла чистая, неоформленная сила. Организм Нота сам решит, что с ней делать и в какую форму переработать.

Мир велик. Я сливаюсь с миром, я просто проводник его силы. Возьми его силу, возьми мою силу – и живи!

Живи!!!

И на пару секунд мне показалось, что я справляюсь. Судороги стихли. Грузчики в первую минуту даже не сообразили, что произошло.

Я сделала вид, что надавливаю на точки на шее Нота.

– Дайте ему воды! Это какой-то яд, надо промывать желудок!

Если повезет, если яд еще не весь в крови, если он не успел разрушить печень, если не нанес необратимых повреждений мозгу, если, если, если…

Я привычно смотрела своим даром – и тот отвечал мне грустным звоном.

Безнадежно.

Печень уже не восстановить, почки не справляются, кровь несет отравленные вещества, судороги как раз и вызваны их воздействием на мозг, пои водой, не пои, тут уже ничего не поможет.

Так и случилось.

Мужчина вздрогнул еще раз, потом вздохнул – и вытянулся.

Магия не всесильна.

Я медленно оперлась на руку и поднялась.

– Простите. Я опоздала.

Госпожа Ренар вырвалась из рук держащего ее Шаронера, кинулась к мужу на грудь… откуда она здесь?

Что случилось?

– Убийца!

Я дернулась от истошного крика. Рядом стоял портовый лекарь, и указывал он пальцем прямо на меня.

– Держите ее, люди! Это все она! Убила беднягу, я ему и помочь-то не смог!!!

– Я!?

Я настолько растерялась, что даже сказать ничего не смогла. С ужасом наблюдала, как во взорах обращенных на меня, проскользнули первые искры бешенства. Самого опасного – стадного. Находится такой сумасшедший, заводит толпу, и такое они творят, что уму непостижимо.

Могут и в воду меня скинуть, замотав, для пущего эффекта в сеть, и камнями забить, и в кровавую кашу тут на досках размазать… что угодно. Потом опомнятся, заплачут, но мне уже будет все равно.

– Он врет!

Хотелось крикнуть, а получился писк. А лекарь, словно в дурном сне, орал, надсаживаясь:

– А кто ж еще!? Я говорил, что бабам лечить нельзя! Она, она беднягу уморила, и так все ясно! Ведьма!!

И в такт его воплям качнулась ко мне толпа.

Я приготовилась дорого продавать свою жизнь, но между мной и людьми, слава Сияющему, пока еще людьми, не стадом, встал Мэт Шаронер, шагнул вперед, расправил плечи.

– Не верю!

Рядом с ним столбиком застыл Шими.

– Не она это, – дядька Тимир покачал головой, становясь рядом с Мэтом.

Из общей массы выделились еще несколько лиц, встали рядом с ними, закрывая меня.

– Не верю! – язык у Мэта оказался неплохо подвешен, даром, что грузчик. – Она и меня лечила, ан жив!

– И меня, – присоединился один из стоящих рядом с ним.

– Мою жену.

– Моего сына!

Я даже лиц их не запомнила, а они сейчас за меня жизнью рисковали.

Но так нельзя!

Я шагнула вперед.

– А где ты был, лекарь, когда Ренару стал плохо?! Чем занимался?! Пусть нас рассудит господин Логан! Я точно знаю, что Нот Ренар умер от яда! И этот яд ему дала не я! Я его не видела уж дней пять!

Это верно.

Переживший утрату ноги Ренар решил как только сможет, вернуться на работу. Пока он выстругал себе протез и костыль, и пробовал передвигаться опираясь на них.

Получалось плохо.

Пробовал, получалось… уже никогда не получится. Но ему еще лежать сегодня и лежать было. Как он оказался в порту?

Задать этот вопрос я не успела, потому что толпа согласно взревела. Господин Логан в качестве судьи устроил всех, и меня повлекли к зданию, в котором он располагался. Рядом шагал весьма недовольный этим лекарь, прожигая меня взглядом. Но споткнулась я не из-за этого. Просто один дурак рыбьи потроха бросил, второй их растоптал, а третья (то есть я) их попросту не заметила.