Виктория Летто - Сумеречные дали. Книга 1 (СИ)

Долго не могла заснуть. К чему скрывать, Влад мне очень понравился. В голову лезли

эротические мысли, и я гнала их от себя прочь. В глубине души я надеялась, что у него серьёзные планы на мой счёт, раз он познакомил меня со своими родителями. Иначе, зачем ему было приводить меня к себе домой?

Но ведь могло случиться так, что он не ожидал застать родителей дома и знакомство с ними всего лишь непредвиденное обстоятельство.

И всё-таки они странные. Дружат с волками. Чувствую, что эти люди скрывают какую-то тайну. Почему они уехали из Сибири? Когда я задала вопрос Владу он не смог ответить однозначно. Нет, я понимаю, конечно, люди перемещаются, ищут, где лучше, но почему они сами не заводят дружбу с местными? Это настораживает и заставляет думать,

что не всё чисто с этим семейством.

И потом, откуда у них столько денег? Подумать только, от нечего делать выстроить дом на дереве. Неслыханное расточительство. Лучше бы благотворительностью занялись…

Ах, да, они же помогают школам и больнице. Это хорошо, конечно, похвально, но непонятно.

Пока у меня одни вопросы и ни одного ответа.

За окошком ночь и я представила, как должно быть страшно теперь в доме с прозрачными стенами. Осенний ветер бьётся в окно, шелестит листвой, нагоняет тоску. Как говорит бабушка, скоро покров, а после, осень к зиме повернётся, а там и снег на землю ляжет. Не представляю, как переживу зиму. Тоска «съест» меня.

Ночью я проснулась как будто от толчка. Перед сном я не задёрнула шторы, и теперь луна окутала меня колдовским сиянием, хозяйничает в комнате, исследуя самые потайные места. На улице светло, как будто разом зажглись все фонари. Лунный диск такой заманчивый, если попадёшь под влияние его сияния, то уже трудно оторвать глаза.

И вдруг, на меня как будто ведро кипятка опрокинули, из окна на меня глядят волчьи глаза. Силуэт размытый, но я могу поклясться, что это волк. Наши глаза встретились и в этот миг, волк исчез.

Сон не сон. Не могу понять. Тело сковал ужас, а сердце заколотилось так сильно, что я чувствовала, как оно бьётся об рёбра. Я поднялась с постели и подошла к окошку. Никого. И даже шорохов не слышно.

Ну вот, началось. Значит, Стёпка не шутил, когда говорил, что волки в городок выходят. Однако как волк мог заглянуть в моё окно? Не понятно. Фундамент около метра и до окошка метра полтора от фундамента. Оборотень?

Я задёрнула шторы и поспешила вернуться в постель. Одеяло натянула до самых ушей и закрыла глаза. Как в детстве, когда начинаешь думать, что к тебе под кровать забралось чудище — вот, примерно такой ужас сковал моё тело, только страх в разы сильнее.

Уснуть до утра так и не удалось. Лежала в постели, не шелохнувшись, и дрожала от страха.

— Какая-то ты сегодня чумная, — заметила бабушка за завтраком.

— Ты сегодня к отцу не пойдёшь? — поинтересовалась я, проигнорировав замечание бабушки.

— Он засветло уехал в Ивановку. Работа какая-то подвернулась, а отец твой никогда не отказывается от лишних денег.

— Куда ему столько денег? Он ведь один живёт.

— А вот потом узнаешь куда, — несколько грубо отозвалась бабушка. — После спасибо ему скажешь.

— После чего? — удивилась я. — А, почему не теперь? — Мне не нужны отцовские деньги, просто интересно, как можно копить деньги для кого-то, чтобы потом, когда-нибудь отдать. — А если я не доживу до этого «после».

— Тьфу, ты — фыркнула бабуля. — Ты чего несёшь? Господи помилуй, грех какой говоришь.

— Да почему же грех? — удивилась я. — Все под богом ходим. Вот буду возвращаться с дежурства вечером, а тут волк и всё.

— Какой волк? Волков и в лесу не осталось, а уж в город они точно не сунутся, охотников они боятся, чуют их за километр.

— А вчера волка видела, — призналась я. — Он у нашего дома сидел.

Я не стала говорить бабушке правду, она всё равно не поверит, что волк в окошко заглядывал.

— Найда это, соседская собака. Я ей еду оставляю в миске у калитки, вот она и приходила полакомиться.

Да уж, Найда, скажет тоже. Собаку с волком я никогда не перепутаю.

— Ладно, бабуль, я побежала. Пора, — вставая из-за стола, сказала я, взяла сумку и вышла в прихожую.

— Тебя во сколько ждать? — крикнула бабушка.

— Я сегодня до девяти, значит, к половине десятого буду дома.

День прошёл бестолково и уныло. Дождь, слякоть и дежурство не задалось. Перепутала анализы, а потом не смогла поставить систему больному. Не выспалась, от этого и день наперекосяк. Мысли всякие одолевают. Что если этот волк-оборотень пришёл из заповедника «гоблинов»? Заприметил меня и теперь уже не отстанет — загрызёт, или в оборотня обратит. Страшно захотелось сбежать домой, в Тамбов. Но с другой стороны, мне могло померещиться, как говорят — у страха глаза велики. Может тень упала от дерева, а мне показалось, что смотрит кто-то…

Нет, вчера ночью в моё окно заглядывал волк, кого я обманываю.

Я пришла домой и, отказавшись от ужина, ушла к себе в комнату. Долго не могла заснуть. И хоть шторы плотно задёрнула, но я чувствовала этот взгляд — он там и смотрит на меня.

С утра позвонил Степан, и я с превеликим удовольствием согласилась встретиться с ним. Договорились в четыре у меня.

— Куда это ты запропастилась? — с порога накинулся на меня Степан. — На звонки не отвечаешь, прячешься от меня?

— Зачем же мне прятаться от тебя, мы ведь друзья — ответила я, собирая рюкзачок. Степан предложил съездить в лес, пока снег не лёг. Решили побродить по лесным тропам, подышать свежим воздухом и просто пообщаться.

— Обувь удобную одень, — предупредил он. — Теперь в лесу мокро и скользко.

— Не учи учёного, — в шутку заметила я. — Потихоньку обживаюсь, а, значит, соображаю, что к чему.

В лесу сыро. Деревья обнажились, скукожились, застыли в ожидании зимних холодов. Кое-где островками зеленеет трава, летний привет из прошлого. Под ногами хвоя и мох — скользко. Вот почему Степан сказал надеть удобную обувь, чтобы я не скользила.

— Воздух свежий, тонкий, — заметила я.

— Обыкновенный — хмуро отозвался Степан.

Что это с ним? Если он не хотел идти на прогулку, зачем пригласил меня. Чувствую себя назойливой мухой, которая не отвяжется, пока её не прихлопнешь. Надоело Степану дружить со мной, вот он и хандрит.

— Для тебя обыкновенный, а мне непривычно дышать насыщенным кислородом воздухом.

— Ты с «гоблином», да?

Ах вот в чём дело. Разве я что-то обещала Степану? Мы, кажется, договорились просто дружить, как раньше.

— У него есть имя, — вступилась я за Влада.

— Если с тобой что-то случится нехорошее, не говори после, что я тебя не предупреждал, — процедил сквозь зубы Степан.

Таким я его ещё не видела. Агрессия? Может, я реально недооценила ситуацию и дружба с Владом и его семьёй не сулит ничего хорошего. Я уже не знаю, кому верить.