Блейк Чарлтон - Чароплет

– Это известно лишь советникам канонистки. Кроме того, Кейла может вообще не держать тайной охраны. Что до Авила… Город я знаю достаточно. Мне поручили командование дозорными патрулями.

Ближайшая чайка громко выругалась на соседку.

– Сайрус, ты здесь всего пару недель. Дейдре назвала твой пароль и приказала никому не говорить об увиденном. Твой долг – повиноваться ей.

– Мой долг – защищать город. Фран, никакой демон попросту не может…

– Гори твои небеса огнем, Сайрус, да Франческа же! Сколько раз повторять?

– И «гори твои небеса огнем» моя бабушка тоже говорила, – усмехнулся он.

Франческа сердито выдохнула. Она выросла на границе Остроземья и Верданта, поэтому в ее речи нередко проскальзывали вышедшие из употребления словечки, а в запале диалект проявлялся сильнее обычного. И Сайрусу известно, что ее задевают эти издевки.

– Сайрус, – произнесла она ровным тоном, – оставим личные счеты.

– А при чем здесь личные счеты? – бесстрастно осведомился он.

– Мне жаль, что все тогда закончилось именно так.

– О чем тут жалеть? – Сайрус выдержал ее прямой взгляд. – Я вот не жалею. Ты стала целительницей. А я без пяти минут капитан. Значит, мы поступили правильно.

Франческа помолчала. Вроде бы он говорит искренне, но… ей казалось, в свое время Сайрус отнесся к разрыву совсем иначе.

– Разумеется, – произнесла она наконец. – Разумеется. Прости. – Она помолчала, прежде чем вернуться к прежней теме. – Так вот, еще Дейдре велела отыскать в городе или окрестностях одного чарослова-изгоя. Никодимуса Марку.

Сайрус хотел что-то ответить, но передумал. Отойдя в угол посадочной площадки, он положил на причал аккуратно сложенный красный прыгошют.

– Никодимус Марка? Тот самый обезумевший чарослов, который десять лет назад поубивал кучу народа в Звездной академии? И взбаламутил все магические круги, заставив вспомнить старые распри насчет пророчества?

Радуясь втайне, что Сайрус выпустил прыгошют из рук, Франческа шагнула к иерофанту.

– Согласна, еще одна нелепица, но вдруг это все же правда? Дейдре говорит, он скрывался у каников в Северовратном квартале. Поэтому, когда убедимся, что святилище в безопасности, ты должен отвезти меня обратно в Авил. Надо разобраться.

– Франческа… – начал Сайрус и умолк. – Дело требует разбирательства, я согласен. Но заниматься этим нужно не нам с тобой. Ты клирик, я пилот. Ты должна лечить, я – летать. Я обсужу вопрос с ветряным маршалом и стражем башни, и втроем мы добьемся аудиенции у канонистки Кейлы. Тогда будет начато официальное расследование.

Франческа почувствовала, как холодеют руки, и с подозрением посмотрела на зеленую мантию Сайруса. Нечего терять время на пустые разговоры – с каждым вздохом он постепенно восполняет магический текст.

– Сайрус, – проговорила она осторожно. – Твоя логика была бы безупречной, если бы не вероятность, что Авил и канонистка уже давно во власти треклятого демона.

– Да ну, это уж совсем ни в какие ворота, – отмахнулся Сайрус. – Но я постараюсь быть начеку в разговоре со стражем башни и маршалом.

Франческу бросило в жар. Сохранять ровный тон становилось все сложнее.

– А если они служат демону?

Сайрус посмотрел снисходительно.

– Ты пережила потрясение. Кто-то напал на святилище. Потом ты рухнула с неба по милости непонятной особы, выдающей себя за аватару. Неудивительно, что в голове у тебя все перемешалось.

Франческа выудила из бицепса и переместила в сжатый кулак контрзаклятье, которое творила все это время.

– Благодарю покорно, в голове у меня полная ясность. И я не дам тебе болтать лишнее перед стражем или маршалом. Это слишком опасно.

– Но это мой долг.

– Твой долг – защищать Авил. Если демон…

– Ты меня не остановишь, – покачал головой Сайрус.

Франческу захлестнул жгучий страх. Сайрусу нужно помешать, любой ценой.

– Остановлю, Сайрус. Я не могу иначе, – решительно заявила она.

Иерофант сложил руки на груди.

– Так вот почему ты отказывалась говорить, когда мы были в воздухе? Чтобы не пришлось швыряться в меня контрзаклятьем, рискуя обрушить нас обоих на землю вместе со змеем? Имей в виду, хоть ты и посильнее меня в чарословии…

Он расплел руки, но Франческа одним движением кисти метнула ему в грудь заклинание-сетку. Текст опутал Сайруса, золотые фразы проворно заскользили по мантии, лишая магической силы любые встреченные чары. Слепив наспех когтистый абзац на магнусе, Франческа швырнула его в сложенный красный прямоугольник, и когда абзац вцепился в ткань, дернула за связующее предложение, утаскивая змея подальше от Сайруса.

– Зачем же такие сложности…

Иерофант смотрел на Франческу в упор, не пытаясь очистить мантию от противодействующего заклинания.

И тут Франческа осознала свой промах.

Сайрус спокойно коснулся ладонью причальной стенки – оттуда вихрем взметнулась полоса парусины и, спеленав Франческу поперек туловища, принялась вплетаться в мантию. Сотворив защитные тексты в обеих руках, Франческа попробовала выпутаться.

Однако мантия уже наполнилась иерофантскими чарами и одеревенела, заковывая свою хозяйку в тесную смирительную рубашку. Франческа начала творить контрзаклятья в языке, намереваясь плюнуть ими на рукава, но клириковская стола, взвившись с плеч, скрутилась в тугой шнур и обручем сдавила лоб.

В глазах побелело.

Щурясь от солнца, Никодимус посмотрел на свой замаскированный под прокаженных отряд.

– Мальчик мой, – пробормотал стоящий рядом Шеннон, – напомни, почему я поленился вникнуть в твой план отступления и не выяснил загодя, что он предполагает мучительную смерть от реквизита?

Шеннон с Никодимусом обливались потом в колючих серых рясах североостроземских монахов, призревающих сирых и убогих. У их ног на мокрой от дождя терракотовой плитке примостились кобольды, замотанные от носа до пят в грязное тряпье.

Никодимус по очереди обвел их взглядом. Жила со скучающим видом вертел головой, Шлак и Изгарь тихо переругивались, Кремень и Яш ссутулились, отдыхая.

Кобольды исстари не доверяют людям, при вынужденном взаимодействии привычно замыкаясь в себе. В данный момент привычка выражалась в напряженных позах и в стремлении сбиться тесной кучкой, словно отгораживаясь от остального мира.

По счастью, именно теперь эти повадки оказались как нельзя кстати – так и должны вести себя отвергнутые обществом прокаженные.

Никодимус поправил серый клобук. Шеннон прав: маскировка еще не гарантия безопасности. Однако по изначальному плану Никодимуса к этому моменту полагалось либо раздобыть изумруд, либо погибнуть – и в том, и в другом случае отступление теряло необходимость.