Лилия Гаан - Страстные сказки средневековья Книга 3.

Вскоре отряд въехал в столицу Арагона - Барселону.

Гачек с жадным удивлением рассматривал этот город-порт, с кораблями из неведомых стран, стоящими на рейде - разноголосый гомон, солнце, запах рыбы и соли. Ветер дальних странствий вдруг ударил ему в голову и заставил громче биться сердце.

Но дон Мигель другими глазами смотрел на разноплеменную толпу. Мрачный холод отразился в его черных глазах.

- Еретики,- осуждающе произнес он,- язычники! Но что поделаешь, морская торговля приносит огромный доход. Настолько большой, что мало кого волнует разлагающее влияние ислама на христиан, а уж какую только неведомую заразу они не привозят в своих трюмах! И проказу, и чуму, и холеру - слов не хватает для описания всех языческих язв.

- А так же шелка, пряности, драгоценные камни,- улыбнулся Славек,- вы слишком нетерпимы, граф! Нельзя же так враждебно воспринимать все, что не нравится вам. Дух знает, где и как дышать. Не может же быть, чтобы все человечество помимо христиан было настолько неугодно Богу, чтобы он отвернулся от них.

- Ах, Гачек, как хорошо, что тебя не слышат отцы-доминиканцы,- осуждающе покачал головой граф,- иначе бы они заинтересовались твоими воззрениями. А, по-моему, все гораздо проще - миссия всех христиан в том, чтобы нести свет истинной религии в земли язычников!

- Как во времена крестовых походов?- безо всякого энтузиазма спросил секретарь.

Но его унылый тон не понравился де ла Верде.

- Идея была неплоха, зря ты так скептически морщишь нос! Но, увы! Дьявол и сюда засунул свой нос, и все испохабил, посеяв смуту и враждебность в ряды рыцарей креста.

Гачек с любопытством разглядывал ярко освященные улицы, спускающиеся к морю дома с высокими спрятанными за решетки и жалюзи окнами и балкончиками. Другой мир, другая культура, и, не смотря на нетерпимость христиан к иноверцам, во всем облике города сказывалось влияние Востока и веков мусульманского владычества.

- Да,- нехотя согласился с его замечаниями дон Мигель,- может, мы так поэтому и непримиримы к исламу, что в тяжелой борьбе отвоевывали наши земли у полумесяца. Реконкиста ещё не закончилась, на юге по-прежнему арабы.

На следующий день по приезде граф был принят королем Арагона Хуаном. Королевский дворец в Барселоне представлял собой комплекс зданий, расположенный в самом сердце Латинского квартала города. Раньше здесь была резиденция графов Барселонских, а позднее Королевский Дворец стал резиденцией королей Арагонской династии. Встреча состоялась во внутреннем дворе, в засаженном деревьями небольшом саду. Была она неофициальной, поэтому король и его вассал разговаривали наедине.

- Вы, граф - редкостный гость в своих владениях,- с солидной долей упрека заявил Хуан,- да, я знаю ваши обстоятельства! Но не пора ли вам, все-таки вспомнить про ваш лен и своего сеньора?

- Это моё искреннее желание, ваше величество,- нижайше поклонился дон Мигель,- но я имею от папы личное поручение - помочь в урегулировании отношений между Англией и Францией! Его святейшество считает, что будучи каталонцем, я являюсь лицом незаинтересованным и наиболее деликатно улажу все возникающие спорные вопросы!

- Ваша слава специалиста по улаживанию деликатных проблем известна и на родине,- милостиво согласился король,- и, в свою очередь, я прошу вас всем своим авторитетом послужить вашему королю в улаживании весьма щекотливого дела!

- Всегда к вашим услугам! - вновь поклонился граф.

Он уже знал, о чем пойдет речь, иначе, зачем было его приглашать на столь уединенную прогулку? Но вежливость требовала изобразить на лице живейший интерес к давно известным обстоятельствам.

- Вы знаете, что мой сын Фердинанд женился на инфанте испанской Изабелле,- начал излагать свои проблемы король,- они двоюродные брат и сестра, но очень сильно полюбили друг друга. Я не смог противиться желанию двух пылких сердец быть вместе, но, увы! Оказался в одиночестве! Брак не одобрил ни сводный брат Изабеллы король Генрих, ни покойный папа Павел.

- Как же их обвенчали?- прикинулся удивленным де ла Верда.

- Разрешение было, но почему-то курия не оформила его, как надо,- уклончиво объяснил появление фальшивки её автор, - тогда это не имело особого значения! Принц и принцесса лица все-таки частные, но теперь обстоятельства изменились. Больше года назад Изабелла стала королевой Кастилии, а это не та фигура, законность брака которой, можно было бы оспаривать. Мне будет очень горько, если кто-нибудь усомнится в законнорожденности моих внуков. Поэтому, граф, я буду вам благодарен, если вы воспользуйтесь вашим авторитетом в Риме и добьетесь от папы Сикста официального признания этого брака святейшим престолом!

- Сделаю все, что только в моих силах! - пообещал де ла Верда.

На этом аудиенция закончилась, и собеседники расстались, взаимно довольные друг другом. Граф продолжил путь к семье.

Его дядя по матери - дон Диего де Трастамаар был сильно изувечен - в одной из битв с маврами лишился глаза, руки и хромал. Но возвращаться в замок старшего брата не захотел, они всегда были не в ладах, предпочитая помогать сестре управлять имениями вечно отсутствующего племянника.

Фамильный замок де ла Верда показался перед путниками на исходе второго дня пути из Барселоны. Протрубил сигнальный рожок и впервые за пять лет над ним взвился фамильный графский штандарт. Дон Мигель с замершим от волнения сердцем оглядел знакомый силуэт дома, в котором появился на свет, и где жили и умирали его высокородные предки. Любому человеку всегда приятен дом, где его любят и ждут, где он всем необходим!

И мать, и дядя стали совсем стариками за годы разлуки. Да ведь, собственно, и он был немолодым человеком - виски серебрила седина и на лбу появились первые морщинки.

Первый вечер дон Мигель провел в тесном кругу семьи, неспешно разговаривая о бытовых мелочах и обсуждая малоинтересные события из замковой жизни - кто родился, кто умер, размеры доходов и так далее. Помимо самого графа, его матери и дяди, в зале так же сидела юная воспитанница донны Инесс сеньорита Тереса. Здесь же скромно замер на своем месте Гачек.

Тереса появилась в замке совсем крошкой. Её отцом был приближенный рыцарь де ла Верды. Он погиб где-то лет пятнадцать назад в одной из стычек в Италии, а мать девушки умерла вскоре от горячки, и старая графиня пригрела сироту. Она часто писала сыну о воспитаннице, но тот всегда пропускал эти сообщения. Дела какой-то девчушки его не интересовали.

Теперь же, болтая с матерью, дон Мигель то и дело останавливал свой взор на черноволосой головке, согнувшейся над ткацким станком.

Девушка была хорошенькой, с карими глазами, чуть смуглой гладкой кожей. Сейчас она о чем-то переговаривалась с Гачеком. Это удивило дона Мигеля. Секретарь с грехом пополам научился за эти годы объясняться по-испански, но о чем могли разговаривать, да ещё так увлеченно, впервые встретившиеся друг с другом молодые люди?