Лилия Гаан - Страстные сказки средневековья Книга 3.

- Я бы так не сказала, - уклончиво потупилась Стефка, поразившись, насколько не соответствовал барон своей репутации,- хотя моя младшая сестра довольно красива!

- Интересный у вас свояк! Где же они умудрились познакомиться? Трир далек от Моравии.

- Так получилось...

Стефка лихорадочно искала ответ на вопрос.

-... они встретились на богомолье! Кажется, в Зальцбурге! Подробностей я не помню!

И король сразу же усомнился в её словах - это было видно по его презрительно изогнувшимся губам.

- Последнее откровение, мадам! Вы, действительно, шли крестным ходом от Трира до Реймса? Или и здесь всё выдумано от начала до конца, чтобы скрыть ещё какую-то не очень приятную для вашего супруга тайну? - язвительно поинтересовался он.

Стефка холодно посмотрела на распоясавшегося государя.

- Я проделала тяжелейший путь под снегом и дождем в одной рубашке кающейся грешницы, чтобы пройти через Божий суд и очистить себя от греха прелюбодеяния! Такое испытание не придумаешь, если его не перенес!

- Грехи гнетут человека иногда сильнее снега и дождя,- тяжело вздохнул король, хмуро посмотрев на собеседницу,- хотя, кто бы мог подумать, что у вас при ангельской внешности окажется настолько крепкое здоровье! Как же вы это выдержали?

- С Божьей помощью, ваше величество!- потупилась, чтобы скрыть раздражение, Стефка.

Людовик немного помолчал, изучая её пристальным взглядом, как будто пытался разглядеть источник подобной выносливости.

- Интересно, ваш супруг хотя бы осознает, что вы, оставшись в живых, оставили ему единственный шанс выбраться из этой истории невредимым?

Теперь уже графиня не посчитала нужным утаивать сарказм:

- О, сир, я не настолько хорошо знакома со своим мужем, чтобы знать - что он думает по тому или иному поводу!

- А жаль! Вы не представляете, насколько бы в таком случае упростилась моя жизнь!

На этом, к счастью для Стефки, и закончилась столь тяжелая аудиенция.

КОРОЛЕВСКИЙ СУД.

Дон Мигель, конечно, не знал, что его имя склоняют на все лады придворные сплетники, хотя и не ожидал ничего хорошего от дикой ситуации, в которую попал по чьей-то злой воле. Но гораздо больше его тревожило, что жена оказалась при дворе практически в одиночестве. После стольких лет поисков граф опасался, что она вновь куда-нибудь исчезнет. Мало ли в какие неприятности вновь вляпается Стефания по глупости или недомыслию? Ведь второй такой беспечной идиотки было не найти на всем белом свете! И беды к графине липли ничуть не меньше, чем падкие на женскую красоту мужчины.

Как-то, ещё до отъезда жены, дон Мигель мирно сидел в кабинете, рассеянно перебирая бумаги и привычно раздумывая над семейными неурядицами, когда странный шорох в углу отвлек его от грустных размышлений. Он резко обернулся, готовый к чему угодно - к нападению, неожиданному визитеру, к приведению, наконец! Но действительность превзошла все его ожидания. На графа нагло взирали два желтых сверкающих глаза на худющей морде, в зубах которой трепетала ещё живая маленькая мышь. Облезлый короткий хвост был воинственно вздернут, но мягкая чистая шерстка отливала серыми и черными полосками.

- Вийон, - рассмеялся над своим испугом де ла Верда,- ты на охоте, малыш? Ну, иди сюда, парижский бродяга, поговорим!

Кот в мановение ока сожрал мышонка и прыгнул к нему на стол, небрежно пройдясь грязными лапами по секретным бумагам и циркулярам. Худ он был невероятно, и бока распирала только что съеденная добыча.

- Безобразие,- рассердился дон Мигель, почесав пушистого бродягу меж ушей,- почему тебя не кормят? Тьма продуктов расходится неизвестно куда, а кот, стоивший мне пяти серебряных монет, сверкает костлявыми ребрами!

Недолго думая, он подхватил котенка на руки, и отправился на кухню к кухарке - выяснять отношения.

- О, мессир,- всплеснула та руками,- да он скоро нас с вами сожрет, и все ему мало! Так трескает, что, кажется, вот-вот лопнет, а все никак не насытится!

- Бедняга наголодался,- граф погладил животное по спинке,- давайте ему мяса вдоволь. Этот беспризорник очень дорог сердцу графини, она даже спать без него не ложится.

Но, надо сказать, что графиня тут была ни при чем - этот полосатый зверёк покорил сердце сурового дона. С тех пор они стали почти неразлучны - кот ходил за хозяином по пятам по всему дому. И где бы не находился де ла Верда, там непременно был и кот. Он или лежал под его стулом или прыгал к нему на колени. Дону Мигелю, почему-то особо хорошо думалось под его довольное урчание, а прикосновение мягкой шерсти к руке успокаивало. Но, несмотря на их взаимную привязанность, этот плут оставался уличным бродягой, поэтому ночью граф часто просыпался от звуков боя, доносящегося с заднего двора. Вийон отличался необыкновенно воинственным характером и ревниво охранял помойку своего дома от посторонних визитеров.

Вот и кардинала Бурбонского они встретили вдвоем - кот возлежал у графа на коленях, а тот чесал ему шею, раздумывая над последним письмом епископа Отемского о настроениях в английском обществе. Епископ вскользь упоминал об очередном королевском увлечении леди Джейн Спенсер, писал о рождении у короля второго сына и спрашивал, когда де ла Верда привезет очередные инструкции. А дону Мигелю даже ответить было на это письмо нечего - эта дурацкая история с юными монастырскими потаскушками намертво застопорила не только личные, но и дипломатические дела. Достаточно было одного взгляда на хмурое лицо кардинала, и граф сразу понял, что его дела хуже некуда. Рассказ монсеньора эти опасения не развеял.

- Кто? Кому все это понадобилось?- допрашивал его взволнованный прелат. - Папа в сильнейшей тревоге. Такая дискредитация его легата - дело нешуточное!

Граф обреченно выслушал его сетования - только теперь он смог оценить весь размах постигшей его катастрофы. На дипломатической карьере можно было поставить жирный крест! Даже если разбирательство пройдет без сучка и задоринки, то шлейф из темных слухов и грязных измышлений будет тянуться за ним через всю жизнь. И мало кого будет интересовать - как было на самом деле?! А мантия папского посла не может себе позволить таких порочащих пятен - уж слишком деликатные дела проходят через руки легатов. Кто доверит щекотливые тайны человеку, запятнавшему себя подозрением в осквернении монастырских стен грязным блудом?

Дон Мигель всегда знал, что рано или поздно ему придется уйти с дипломатического поприща и вернуться к своему королю и лену, но и в страшном сне ему не снилось, что причиной отставки послужит подобный позор. Кому же он был этим обязан?

Здравый смысл и трезвый расчет указывали на Гуго фон Валленберга. Но откуда тот смог бы прознать о предполагаемом браке, и уж тем более, о месте обитания невесты? По этой причине подобное умозаключение казалось дону Мигелю маловероятным, и он отметал его прочь. Впрочем, помимо фон Валленберга у него было немалое количество врагов, каждый из которых мог устроить подобную каверзу. Только вот непонятно, почему недоброжелатели выбрали именно тот период его жизни, когда он, наконец-то, обрел утерянную жену?