Лилия Гаан - Страстные сказки средневековья. Книга 1.

ПРОЛОГ.

Пан Лукаши принадлежал к знатному моравскому шляхетскому роду, хотя и не очень богатому. Его старый замок мрачной громадой возвышался над окрестными деревеньками, но когда путники подъезжали ближе, то видели, что от былой мощи осталась только обветшалая башня с фрагментом искрошившейся стены. Господский дом размещался поодаль - в просторном высоком здании под соломенной крышей, обнесенном невысоким, почерневшим от времени частоколом. Были здесь и тяжелые дубовые ворота со скрипучими створками, ревностно охраняемыми холопами с пиками, готовыми жизнь отдать за хозяев, и каменная старинная часовенка, которую прилежно посещали многие поколения Лукаши.

Во владениях Лукаши никогда не приветствовались еретические протестантские учения Гуса и ему подобных, Впрочем, самого молодого пана в вотчине сейчас не было, он подвизался при дворе чешского короля.

Всеми делами в замке заправляла мать - пани Анелька, властная женщина средних лет, строгая и богобоязненная. Её суровое лицо часто взирало с высокого крыльца господских покоев на подвластных людей, зорко всё примечая и, казалось, ничего не могло утаиться от этого всевидящего аргуса, никакой даже самый мелкий грешок. Хозяйка она была отменная, и только благодаря её железной воле дом Лукаши ещё не был окончательно разорен. Жизнь в старом замке текла размеренно и спокойно, не потрясаемая никакими волнениями. Квохтали куры, мычали на рассвете коровы, блаженствовали в вечно не просыхающей большой луже посреди двора поколения свиней.

Если пани Анелька предпочитала проводить время в непрестанных молитвах, да в подсчетах прибылей и убытков, подвластных людей это интересовало мало. Дворня, после того, как заканчивала с дневными делами, всегда толпилась на кухне, греясь у огня и вдыхая аппетитные запахи еды. Болтали, о чем придется. В тесном, лишенном развлечений мирке любая мелочь становилась новостью - и объевшаяся клевера лошадь и забравшаяся на дерево коза. Всем с детства известные сказки, небылицы, легенды пересказывались чуть ли не каждый день, но не надоедали неприхотливым слушателям.

В тот осенний вечер разговор, в который раз зашел о кровавых походах Яна Жижки. Старый смотритель покоев не торопясь расписывал, как это кровожадное чудовище держало замок в осаде, как отличился покойный пан Януш, отец сегодняшнего, в защите своих владений, как свирепствовали и бесчинствовали еретики в окрестных селах, жители которых не успели спрятаться под защиту Лукаши. Комнатные девушки и холопы, раскрыв рты, слушали жуткое повествование. Была среди них и дочь управляющего Хеленка.

Девушка не жила в самом доме, но её мать служила здесь поварихой, и каждый день она приходила на кухню помогать. В людскую же спускался за ними отец, и, поужинав, семья отправлялась в башню, где пани Анелька выделила им комнату под голубятней.

Хеленка была четырнадцатилетней, красивой крепкой девушкой с серыми ясными глазами, открытой улыбкой и белокурыми до бесцветности кудрями. Но при всех её достоинствах был у неё один недостаток, а именно - её терпеть не могла пани Анелька.

История этой неприязни упиралась в далекое прошлое, когда о Хеленке и помину не было.

Со всех сторон к замку и окружающим его подвластным деревенькам подходил дремучий лес, прозванный Черным. Куда только не кинешь взор, так сразу упрешься на острые пики могучих елей, и вот там, где-то в таинственной глубине проживала бабка девушки - старая колдунья Агата. О ней все знали, к ней обращались за помощью, но само её существование очень не нравилось пани, оскорбляя её христианские чувства.

Между тем отец Хеленки и её доверенное лицо эконом Вацлав был единственным сыном лесной ведьмы. Когда-то именно он сопровождал тогда еще молодого пана Януша на учебу в Пражский университет, где служа панычу и сам многому обучился, поэтому Вацлав был самым грамотным человеком в замке. И все бы ничего, если бы он однажды, в уже в немолодом возрасте, вдруг не задумал жениться.

Сельские, из-за старой ведьмы, не хотели отдавать за него своих дочерей. Но справедливости ради стоит отметить, что Вацлав и сам не обращал на деревенских красавиц никакого внимания. Зато он часто по делам бывал в Брно, где сбывал деревенскую продукцию. Там он останавливался в одном трактире У зяблика, который содержал немец. Трактир ему нравился чистотой и хорошей кухней, и там-то он приметил юную судомойку. Девочка была красивой, только вся светилась от недоедания и непосильной работы. Ей уже исполнилось тринадцать лет, и она вполне годилась для замужества.

Вацлав навел справки и узнал, что Гута немка и круглая сирота. Трактирщик запросил очень высокую плату за то, что давал ей кусок хлеба. Может, он просто не желал отдавать горожанку за подневольного человека, а может, сам имел на неё какие-то виды, но таких денег у Вацлава не было, и он обратился за помощью к пану Янушу.

Лукаши отказывать не стал, но сам съездил в Брно, чтобы посмотреть на девушку. И тут же поставил условием денежной помощи право первой ночи.

Не сказать, что это было из рук вон выдающимся событием - такие вещи происходили сплошь и рядом, но пан Януш подобным никогда не грешил и уже много лет, к тому времени, жил с пани Анелькой в любви и согласии. Вацлав поморщился и, после недолгих раздумий, согласился. Гуту, само собой, никто не спросил о том, чего она хочет, да она и вообще была безропотным созданием, а вот пани затаила обиду на всю жизнь.

Анелька была слишком горда, чтобы дать понять мужу, что чем-то недовольна. Но родившуюся неизвестно от кого через девять месяцев Хеленку терпеть не могла и отказывалась её видеть. Только поэтому та не стала ни комнатной девушкой в замке, ни поварихой, как её мать, и вообще могла появиться на замковой кухне только, когда пани удалялась в свои покои.

Девушка скучала в башне одна, изредка помогая отцу вести хозяйственные книги, да читая ему вечерами тайком от замкового капеллана Библию на чешском языке. Вацлав в отличие от пани никогда не сомневался в своем отцовстве, дочь и жену очень любил, и вообще умел быть счастливым и довольствоваться малым. Это был разумный человек.

Сейчас Хеленка, разомлев от тепла, внимательно слушала рассказы о кровавых и страшных делах, происходивших совсем недавно на этих землях.

- А уж разбойников-то сколько, бродяг разных, женщинам невозможно было и носа высунуть за ворота,- скрипел дальше старик.

Девушки хихикнули.

- Дохихикаетесь,- пригрозил им смотритель,- глядите, они и сейчас попадаются на дороге и тогда подолы-то вам наполнят!

Хеленка насторожилась. Она частенько по поручению отца ходила к бабке в лес, украдкой нося то молоко, ту муку, а то и кусок мяса. Вацлав мать никогда не забывал, хотя и со свойственным ему здравомыслием это ото всех скрывал. Дорога, в основном, шла по лесной тропинке, но вначале довольно долго приходилось идти по шляхту. Бабка жила в такой чащобе, что даже определить на чьих землях и то не представлялось возможным - то ли это были охотничьи угодья Лукаши, то ли Збирайды, их соседа-барона. Диких зверей девушка, конечно, то же боялась, но людей больше. Ясно, что ждало бедняжку ото всякого сброда!