Марк Домаха - Наследие предков

Подождав пока тот наестся, он представился, и как оказалось парень сразу понял что от него хотят и назвал свое имя Вадим. Такого имени Королан раньше не слышал. Рассматривая руки Вадима пока тот ел, он обратил внимание, что на них отсутствуют мозоли присутствующие крестьянам, ремесленникам или воинам. Его руки после того как он их отмыл в корыте были чистые и гладкие, как будто он никогда не занимался физической работой. Но на отпрысков аристократических семей он не был похож своим поведением. Те когда ели чавкали, отрыгивали, смотрели на всех с презрением и свысока, как будто все окружающие им должны. Этот смотрел по сторонам настороженно и с любопытством. Поразмышляв над дальнейшими своими действиями, мэтр Королан решил забрать парня с собой на заставу. Он слабо владел силой разума, но видел что на разуме у парня нет никакой защиты, он был открыт, поэтому набросил на парня доступную ему форму стимулирующую память, максимально напитав ее энергией, пусть та продержится всего лишь месяц, при интенсивном обучении, от силы полтора, но все же поможет тому овладеть языком. Он решил, сначала пусть тот научится языку, а потом расспросив его он и примет окончательное решение в отношении своего непредвиденного приобретения.

Мы двигались уже третий день. После того как мы покинули трактир, то пошли к конюшне где у Королана были лошади, на одну из которых мне и пришлось сесть. Честно говоря я сначала опасался, помня как в различных книгах описывают проблемы впервые севших на лошадь, но оказалось, что не так страшен черт как его рисуют. Конечно, может лошадь которую мне дали была смирной, но мне достаточно нетрудно было ею управлять, единственное, что в конце первого дня нашего движения немного ныли паховые мышцы, но не так чтобы ходить в раскорячку. Все время пока мы двигались Королан мне показывал предметы, вещи и называл их. Я удивлялся сам себе, у меня и раньше была очень хорошая память, а сейчас вообще все запоминал с первого раза. Единственное, что произношение хромало. Королан меня поправлял и у меня не всегда с первого раза получалось произнести слово правильно. Чтобы легче адаптироваться к языку я мысленно делал аналогии с нашими названиями, фактически звучание слова накладывалось на смысловую основу.

К вечеру третьего дня мы остановились у придорожной гостиницы, или трактира, там присутствовал зал со столовой и комнаты для отдыха. Королан отдал лошадей обслуге, а сам зашел в помещение. А я задержался около входа. Из двери в которую зашел Королан вышло трое, которые презрительно посмотрели на меня. Один из вышедших, сплюнув в мою сторону, процедил какое-то слово, значения которого я не знал, но судя по всему унизительное. Потому что после этого его спутники расхохотались. Я посмотрел на него и сказал — сам дерьмо. Это слово я знал, так как Королан назвал мне его, указывая на лошадиные кругляки. Хохотавшие сразу замолчали и с удивлением уставились на меня, а тот что обзывал меня кинулся ко мне и попытался меня стукнуть. Я ушел с линии его атаки и пробил короткий удар с проворотом в печень. Нокаут получился полный, тот рухнул как подкошенный. Двое его товарищей выхватив кинжалы кинулись на меня. У первого мне удалось отбить руку с кинжалом в сторону, а когда он провалился в атаке, нанес ему удар пяткой по затылку, он тоже рухнул. А от третьего пришлось уходить перекатом. Когда вскочил пришлось отбиваться от его попыток меня проткнуть. Мне удалось нанести ему два удара в корпус, но у того под верхней одеждой оказалось одето что-то очень плотное. Удары не прошли.

В это время с двери вывалилось еще четверо точно так же одетых людей. Они сначала непонимающе уставились на валяющихся на земле, недоуменно посмотрели на атакующего меня, а потом стали доставать кинжалы переговариваясь между собой. Я понял, что необходимо избавляться от последнего из первой тройки. Поймав его на атаке, пропустив руку с кинжалом нанес удар как учил тренер с выплеском, прямо в центр груди. Тот от удара остановился, постоял и рухнул. Когда уже казалось что стоящие на крыльце кинутся на меня прозвучал громкий приказ — всем стоять. Это на крыльцо вышел Королан. Все замерли. Находящиеся у порога смотрели на него с испугом. Королан спустился во двор, и не обращая внимания ни на кого стал осматривать всех лежащих на земле. Закончив с их осмотром посмотрел с любопытством на меня. Потом он что-то сказал столпившимся у входа. Из его речи я понял что он им сообщил, что лежащие живы, им ничего не угрожает, а я с ним. Потом кивнул мне головой чтобы я следовал за ним и пошел в трактир. Я последовал следом, чувствуя на своей спине испепеляющие взгляды, но за нами никто не пошел.

После того как мы покинули этот трактир пошла безлюдная местность, больше ни одного строения нам не встретилось, мы все больше углублялись в предгорья, стало видно что дорога по которой мы ехали малопосещаемая, она стала узкой и труднопроходимой для транспорта. На седьмой день мы прибыли, наверное это можно было назвать крепостью. Во всяком случае стеной высотой около пяти метров был огорожен участок. На участке находилось несколько строений, а по стене ходил вооруженный человек. Эта крепость стояла у входа в ущелье. Во дворе при нашем въезде выстроилось десять человек, один из которых радостно улыбаясь подошел к Королану и дождавшись когда тот слезет с лошади обнял его. Мы с лошадьми прошли к двухэтажному строению, где нас встречали две женщины преклонных лет и мужчина такого же возраста. Королан представил меня им и их мне. Потом сказал, продублировав свои слова жестами, что я поступаю в распоряжение представленного мужчины. Все находящиеся в крепости, были нормального для людей роста. Мужчины где-то около метр восемьдесят, а женщины чуть ниже чем метр семьдесят.

В этот день мне показали комнату где я буду жить. А потом одна из женщин позвала за собой. Мы пришли в помещение, которое здесь, наверное, выполняло функции бани. Потому что в центре стояла бадья из камня наполненная парящей водой. Были еще емкости с водой и непонятные приспособления. Женщина заставила меня полностью раздеться. Всю мою одежду вложила в небольшой чан в котором кипела вода и закрыла крышкой, а меня заставила сначала лечь на деревянную скамью и стала мазать неприятно пахнущей пастой. Когда намазала все тело, посмотрела на мое лицо, на котором уже снова показалась щетина. И поинтересовалась словами, дублируя вопрос жестами, не желаю ли я ее удалить. Я показал, что хочу. Тогда она намазала пастой и лицо. И объяснила, что через пять дней процедуру надо повторить. И тогда волос расти не будет. Намазанный я пролежал минут пятнадцать, а потом она облила меня водой. А когда паста смылась, заставила залезть в большой чан и окунуться с головой. Пока я сидел и наслаждался теплой водой, она вытащила мои вещи и вложила в выемку в стене, которая закрывалась дверцами. Дав полежать мне минут десять она заставила меня встать и начала жесткой щеткой натирать меня мылящимся составом, в том числе и волосы. А когда полностью намылила, заставила несколько раз окунуться. Когда вылез и вытерся, она достала мои вещи, которые были сухими и чистыми. То, что меня мыла незнакомая женщина, после того, что было в клетках и на торгах, никакого смущения у меня не вызывало. После бани меня накормили. Вымытый и в чистой одежде я чувствовал себя счастливым. И когда лег в кровать, то сразу же уснул.