Антон Кучевский - Такая разная тьма

Мужчина с достоинством поклонился, произнес:

— Я передам ваши слова господину. Благодарю, что удостоили меня вниманием.

И вышел, так же мягко и неслышно, как зашел. Только снова предательски скрипнула рассохшаяся дверь.

Таверна вообще не поражала богатством — старые, почти чистые столы с вековым слоем остатков еды, который не выскребешь даже стальным лезвием, низкий потолок, тусклые масляные лампы. Однако в городе с затейливым названием Жумейжик других не водится, увы. Была шальная мысль назваться известными путешественниками и заявиться на прием к местному царьку… здравомыслие разнесло эту мысль вдребезги. Вкусно покушать да поваляться всласть на мягких перинах — вещь неплохая, но превращать ее в цель всей жизни не стоит.

— А теперь тот же вопрос — что думаете? — повторилась я, постукивая пустой кружкой по столу. Слово взял старпом:

— Очень много непонятного. Во-первых, его «господин» с легкостью увидел тебя сквозь иллюзию. То, что он не донес страже, может быть как жестом доброй воли, так и простой неосведомленностью.

— Тоже об этом думала. Еще?

— Во-вторых, настойчивое желание посмотреть какую-то конкретную вещь может означать, что он с этой вещью хорошо знаком, по книгам или личному опыту. Я бы не стал так уж сразу давать ему в руки Глаз.

— Мне все равно, — зевнул мечник. — Сам по себе набор артефактов не делает вас сильнее, капитан.

— Да какой там набор, — возмутился старпом. — Один только.

— Мне все равно, — повторил Граф. — Если есть желание нажиться — продавайте. Если есть опасения, что вас надуют — не продавайте. Штука, о которой мы сейчас говорим, полезна. Но ведь тот парень сказал, что нам и за осмотр денег дадут, а несколько монет в кармане никогда лишними не будут.

— Ни отнять, ни прибавить, — подытожил Рыжий. — Дадим посмотреть, но на большее пусть пасть не разевает. Капитан, если почувствуете какой-то подвох…

Я ухмыльнулась:

— Уж в подвохах с нами никто не сравнится, Ксам. Особенно с одним рыжим типом. У него еще рожа такая наглая, как будто кур ворует по ночам и пожирает заживо.

— Не знаю насчет кур, а вот в картишки я бы сыграл, — предложил он, хитро улыбаясь. Граф только кивнул, старпом решительно отказался:

— Без меня, ребята. Я не хочу утром проснуться в одних подштанниках и понять, что Рыжий сначала выиграл все деньги у сидящих за столом, а потом пропил их не без нашего же участия.

— Одинокий голос разума в темнейшей бездне человеческой глупости! — патетически воскликнул Ксам. Но колоду все равно достал откуда-то из необъятных карманов.

Каменная арка, из прихоти градостроителей облицованная по краям белым камнем, распахнутые настежь ворота, два стражника по бокам — оба, как на подбор, плечистые, массивные саррусы, недобро провожающие каждого путника глазами. Сточная канава, устланная желтой травой, небольшой, тоже каменный мостик, любовно переброшенный через нее. Моросящий дождь, выбивающий туш по крыше нашего экипажа. Вот так город Жумейжик нас проводил.

Приунывший Ксам сидел на облучке и держал поводья. Ему изменила обычная удача, и весь свой кошель боцман раздал крупными и не очень ставками. Более того, этим утром он ощутил, что Узана все еще жива, однако ее состояние далеко от хорошего. Было еще что-то, тревожное и непонятное. По крайней мере, такое мне досталось описание, и чего-то более определенного я добиться не смогла.

Что-то странное творится в Роксомме. В моей памяти все еще живы рассказы отца о том, как двадцать лет назад один колдун ради забавы напустил неизвестную чуму на город Тцоммервиль, что немного севернее от нашей цели. Могла ли Узана пасть жертвой подобного ублюдка? Могла. Знаю ли я, как лечить подобные напасти? Не-а.

Куда не поверни, всюду задница, как говаривал незабвенный Хог Смёрксон.

Джад купил не телегу, а целую кибитку — на больших колесах, с высокими бортами и металлической рамой, поверх которой натянута ткань. В месяце Дождей иметь крышу над головой — залог хорошего путешествия, да и толстые, широкие обода спасут от увязания в грязи. Лошадок старпом тоже подобрал подходящих, в меру сильных и выносливых, обе грязно-желтого цвета, как перезревшие плоды дерева амаро.

А еще мы справили фальшивые документы, удостоверения личности, поскольку без них в империи никуда вообще не сунешься. В портовые города еще можно заплывать без опаски, но, если тебя поймает городская стража где-нибудь в сердце империи, тюрьмы не избежать.

Мне не было нужды обманывать слугу. Мы в самом деле намеревались покинуть прибрежный град через южные ворота, а дальше идти прямым курсом на юго-запад, прямо до Пурпурного моря, избегая больших сел и крепостей. Да и, честно говоря, терзало любопытство. Заходилось в крике и рвало прутья разума: кто, кто, кто мог обратиться с такой странной просьбой?

Черная фигура, закутанная в мешковатую робу, ждала на обочине. Завидев нас, он выпростал левую руку из рукава, приложил ее ребром к груди, особым образом согнув мизинец и поклонился. Чуть поодаль виднелась насквозь промокшая фигура Франка с большим заплечным мешком, казалось, дождь совершенно не доставляет ему неудобств. Мешок, тем не менее, из плотной кожи, со многими ремнями и стяжками. Если на зонт или плащ у его благодетеля не хватило щедрости или денег, поклажу он повредить не рискует.

Первые черты Ажоя стали вырисовываться еще вечером того дня, однако, наблюдая почти незаметные мелочи сейчас, я смогла нарисовать в воображении человека властного, в возрасте, чрезвычайно скрытного, но не стесняющего обратиться к незнакомцам. Он должен быть неистовым приверженцем либо искуснейшего обмана, либо своего ремесла, которое заключается в…

Изучении древностей? Классификации известных Источников Силы? Воровстве?

В тем же успехом я могла бы сказать, что он любит крутить волам хвосты, а Глаз Овеам увидел случайно, во сне. И теперь жаждет выяснить все о нем, поскольку до встречи со мной он считал: то был лишь сон.

Последняя версия хороша, если не учитывать то, с какой легкостью незнакомец увидел меня без маскировки. И, учитывая, что внешний вид его не слишком отпугнул, думаю, человек он очень интересный. А его скрытность, как и все запретное, только разжигает интерес.

Ажой Бо Скаррав снял капюшон, едва я приблизилась к нему. Старпом по привычке держался рядом, но на расстоянии пяти шагов. Элементарная подстраховка.

— Леди, — почтительно наклонил он молочно-белую, без единого волоска голову.

Чем-то неуловимо напоминает Сейтарра. Возможно, подбородок и речь, так бы выглядел интендант еще лет через двадцать, если б вел сытую жизнь. Одет в грязно-коричневую, мокрую от дождя настолько, что кажется почти черной, робу. Бледная, немного дряблая кожа, два крупных родимых пятна около левого уха. Левый глаз бледно-голубого цвета, правый не рассмотреть — он скрыт несколькими линзами, окованными бронзой. Какой-то сложный монокль, явно не предназначенный только для чтения.