Мария Секирина - Я мисс, и мне плевать (СИ)

- Вы же не хотите потеряться? Это может быть воспринято как очередная попытка побега, - мне захотелось почесать место, где стояла отслеживающая метка.

Его блестящие черные волосы, по обыкновению собранные в хвост, распространяли вокруг аромат ледяной вишни. Главный гончий продолжил вести меня через толпу, пока я глазела по сторонам. В поле моего зрения попал лоток с деревянными бусами, лоток с пирожками и лоток с лимонадом. Я видела увешенные копчеными окороками и уставленные сладостями прилавки.

Наконец мы остановились рядом с дверями неприметного заведения. Выцветшая вывеска изображала две кружки: с пивом и с молоком. Мой сопровождающий попросил меня надеть капюшон. Войдя внутрь, мы оказались в заполненном табачном дымом помещении. В клубах угадывался небольшой зал с незатейливыми столами и стульями. Пол был грязным, стены закопченными. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не закашляться, отчего-то я была уверенна, что привлекать внимание в таком месте оказалось бы плохой затеей.

Хокен Ривз приветливо поздоровался с мужчиной, стоявшим за стойкой, и потащил меня дальше. Я, осторожно оглядывая помещение из-под глубокого капюшона, увидела, что сидевший рядом со стойкий неприятный тип проводил нас заинтересованным взглядом, от которого стало зябко. То, что наш путь пролегал в подвал, заставило меня занервничать.

Деревянная лестница со скрипучими ветхими ступенями заканчивалась маленьким закутком, все освещение в котором исходило от масляной лампы, которую следовало называть коптильной. Там же обнаружился одетый в доспехи громила с парой кинжалов, охранявший дверь. Судя по въедавшемуся в ноздри запаху застарелого пота в металлической броне было довольно жарко.

Главный гончий всего лишь поздоровался, но этого хватило, чтобы стражник посторонился и дал нам пройти. Чтобы это сделать, в открывшийся проем пришлось протискиваться боком. Я практически не сомневалась в том, что мы пришли в одно из злачных мест столицы, в которое я бы никогда не решилась наведаться даже из любопытства. Но в компании мсье Ривза было совсем не страшно.

Когда внутри загорелся свет, я утвердилась в своем мнении: в узком и длинном помещении на постаментах вдоль стен стояли статуи обнаженных девушек. Каждая из них замерла в той или иной соблазнительной позе. Щекам стало тепло.

- Я не хотел тебя смутить. Просто подумал, что получить какой-то необычный опыт перед путешествием тебе будет полезно.

Мы прошли в дальний конец помещения, где выстроились стулья и мягкие диванчики. Они были грязными и протертыми, а местами прогрызены молью. Я присела на стул, посчитав, что диваны, выглядящие столь непрезентабельно, наверняка кишат насекомыми. Мой спутник в тоже время подошел к одной из статуй. Постамент оказался шкафчиком, внутри которого стояли чистые стаканы. Хокен ловко выудил два из них и, засунув монетку, непонятно как оказавшуюся у него в руках, в узкое отверстие между грудей девушки наполнил два стакана молоком, полившимся из ее правого соска.

Тоже выбрав стул, он уселся рядом и протянул мне один и стаканов.

- Это обычное молоко? – решила спросить я, логично рассудив, что не было нужды забираться в этот подвал, чтобы попить обычного молока. Мы его могли и на ярмарке купить.

Мой спутник, не медля, признался:

- Ты и сама понимаешь, что нет, - на этих словах улыбка приклеилась к его бесстрастному лицу. – Начинай понемногу пить, а я тебе про него расскажу, - сказал он и сам сделал первый глоток.

Я поболтала белую жидкость, глядя как она оставляет белесые следы на прозрачных стеклянных стенках. На вкус напиток был почти как молоко, только сладкое и с едва чувствовавшимся горьким травяным привкусом.

- Помнишь мужчину за стойкой? Опиши, каким ты его увидела?

- Староват и толстоват. У него непричесанные жиденькие седые волосы. Одет был во что-то темное, из-за дыма и плохого освещения мне не удалось разглядеть больше, - то, что я опасалась его разглядывать, я решила не озвучивать.

- На самом деле он талантливый молодой алхимик. Ему очень хорошо удаются некоторые зелья, которые в нашем государстве практически невозможно достать. Однако, не подумай, их редкость происходит вовсе не из того, что они запрещены. Причинами этого являются редкость ингредиентов и то, что рецепты были изобретены за морем. А тамошние алхимики, которые именуют себя Хранителями, все сплошь зловредные и не желают делиться знаниями.

Он пригубил молоко, и я решила воспользоваться паузой.

- Какой эффект имеют эти зелья?

- Дают возможность увидеть мир в истинном свете, - сказал он серьезно, но потом рассмеялся, вновь дав жизнь нескольким зеленым птичкам. – Это, конечно, слишком громкое утверждение. Ближе к правде будет назвать их действие «срывающим покровы», - на этом моменте он бросил взгляд на мой стакан, в котором напитка осталось меньше половины.

Я подивилась тому, как быстро и незаметно его опустошила, и вновь подняла глаза на своего собеседника, ожидая продолжения. Но вместо этого я столкнулась с синим огнем. В первый миг эффект был таким же, как и в прошлый раз: завороженность. Но спустя несколько мгновений на меня смотрели обычные человеческие глаза глубокого фиолетового цвета. Посмотрев по сторонам, можно было разглядеть плотную голубую сеть, окутавшую все мое тело. Я вновь подняла глаза, но Хокен улыбнулся и отвел взгляд. Улыбка его выглядела тепло и по-человечески, но угадывалось за ней что-то плотоядное. Я решила, что он просто привык всегда прятаться за маской и плохо управляется со своим лицом.

- Хочешь, я поделюсь своим любопытным наблюдением? – спросил Хокен, снова глядя мимо, хоть глаза его для меня и оставались фиолетовыми.

Я была заинтригована и опьянена происходящим: сделанным открытием, необычностью обстановки и неожиданной приятностью общества моего жениха, и нетерпеливо кивнула.

- Посмотри на свои руки, - я ожидала, что он назовет меня по имени, ничуть не удивившись возможности отбросить условности, но он этого не сделал. Я повиновалась, но увидев свои кисти, едва не вскрикнула. За много лет шитья я привыкла к их виду настолько, что отсутствие шестого пальца оказалось невероятным потрясением. По сравнению с этим, то, что цвет кожи сменился на индиговый, казалось сущим пустяком.

- И уши у тебя абсолютно обычной формы, - он разглядывал меня без удивления, но с любопытством, будто чего-то подобного и ожидал.

- Но как? Почему я не вижу привычных шести пальцев? Почему я синяя?!

Хокен выглядел абсолютно спокойным, но угадывалось за этим спокойствием что-то, для чего я не могла найти слов. Проморгавшись, я убедилась в том, что мне просто померещилось.

- Знаешь, мне и самому хотелось бы знать. Могу лишь только предположить, что кто-то наложил на тебя в детстве очень сильный морок. Ты бы очень сильно выделялась, расхаживая в таком виде по улицам.