Виталий Сертаков - Мастер Лабиринта [СИ]

Я должен как-то ей помочь. Я за неё отвечаю.

- Семьсот двенадцать. Семьсот двенадцать красных автомобилей. Никто ничего больше не видел. Фишер свернул на тротуар, сбил мою маму, переехал ей грудь передним колесом и даже не остановился. Сдал назад и умчался. У неё были длинные волнистые волосы, чёрные. Очень красивые. И татуировка раскрывшейся розы на руке. Правда, лабиринт похож на розу?

- Очень похож. - Мы шли уже час. Может быть, больше. Коридор извивался безумным длинным червяком. Я ждал выход за каждым следующим поворотом - но за каждым поворотом был лишь ещё один поворот. Устал ужасно. От рассказов Фредерики тоже.

- Похож. Похож на розу. Лист за листом - его надо съесть. Он переехал её, и не остановился. Прямо по грудной клетке, и все кости треснули. Царапали ей сердце на каждом ударе. Лёгкие разорвались. Это был красный автомобиль с номером на «СА». Красный автомобиль. «СА». Красный автомобиль, «СА» в номере. Её звали Натали Дезане. Натали Дезане. Тёмные волнистые волосы, татуировка с розой. По грудной клетке, по верхним рёбрам.

- Твоё родовое имя Дезане?

Фред умолкла на полуслове. Выпрямилась, сбрасывая мои руки, и пошла вперёд сама. Я повёл плечами, разминая затёкшие мышцы. Догнал её.

- Может быть, стоит вернуться? - спросил я. Фредерика шагала уверенно и прямо. В стену.

Я успел поймать её и скорректировать путь. Пустой взгляд, за которым никого нет:

- Фредерика? Давай мы вернёмся?

Девушка вздрогнула.

- Семьсот двенадцать автомобилей. - Сказала Фред, глядя на меня. - Её звали Натали Дезане, с розой.

- Я понял. Давай пойдём назад? Кажется, лучше дождаться в том зале...

- Нет! Нельзя!

- Почему?

- Нельзя проходить одним и тем же путём. Это ...это запрещено. Фишер убил мою маму. - Подытожила Фредерика. Её здоровый кулак сжался, а зубы обнажились в оскале.

Я потянул девушку за очередной поворот.

- Фишера тогда в городе не было, Фред. - Я говорил это уже. Так же безрезультатно.

Фредерика продолжила твердить литанию: про смерть Натали Дезане, розу и волосы.

- Держись. Мы отсюда выберемся. - Пообещал я. - Отведём тебя в больницу. Там тебе станет легче.

Надежда - острый винт, вгрызающийся в живот после каждой ошибки. После каждого поворота. Когда оказывалось, что впереди не выход, а ещё сотни метров коридора, зажигающиеся мутные лампы, лохмотья пыли на стенах - и неизвестность. С руки Фредерики в усыпляющем ровном ритме срывались большие и тёмные капли. Оставались кляксами на полу. По ним нас легко найти - если бы кто-то искал.

Коридор разошёлся на два прохода и я остановился. Гул, как от далёкой музыки с мощными басами, щекотал стопы через обувь.

Мы возле первого уровня Рыбьего Города.

Знает ли кто-нибудь, что город под озером раскинулся до самых жилых кварталов Атхен? Или... и дальше? Может быть, улицы и небоскрёбы стоят над ним - готовые провалиться, как только кто-нибудь отчаявшийся пожелает достаточно сильно.

Фред шатаясь, направилась в правый коридор. Я догнал.

- Нет, нам не сюда. Ты слышишь? Звук оттуда громче. - Кивнула я в другую сторону.

Девушка развернулась и поплелась обратно.

Не нужно было её останавливать. Левый коридор закончился тупиком со следами дверного проёма, давным-давно заложенного кирпичом и залитого бетоном.

Фредерика пробормотала что-то непонятное. Я тронул пальцами её лоб, сняв каплю пота. Жар - не меньше тридцати восьми по Цельсию.

Она выбрала изначально верный коридор, а я не послушал. Надеюсь, что верный. Что, если и там не пройти? Жуткая мысль. Я столько раз предлагал ей пойти назад... но разве она сможет преодолеть этот путь ещё раз? Оставить её, а самому уйти? Один я быстрее, и я мог бы привести помощь. Нет, я уже Константина оставлял...

Мы вернулись. Правый коридор тянулся стрелой, и мы почти бежали, воодушевлённые прохладно-металлическим вкусом лёгкого сквозняка.

Фредерика увидела решётку первой. Споткнулась. Оттолкнула меня и съехала вниз по стене, усаживаясь на пол. Прикрыла здоровой рукой лицо, быстро и легко дыша.

Я дошёл до конца. Выход из коридора и вход в подземный город перекрывала дверь из тонких железных брусьев.

Я прислонился к ней лбом. Если покричать, кто-нибудь нас услышит? Услышит, и что? Охрана придёт. Фредерике медицинскую помощь окажут... Если не услышат - буду выглядеть идиотом. Глупо, я всё ещё этого боюсь.

Слева от решётки темнела запылённая сенсорная панель замка. Старая модель, стандарты безопасности уже как семь лет требуют, чтобы в нижнем городе применялись только механические устройства. Если отбить на панели неверный код, она заблокируется навсегда.

Я закрыл глаза, держась пальцами за решётку, и чуть расслабляя ноги. Мышцы голеней дрожали. Я могу не встать, если присяду. Не захочу вставать. Постою так ещё немного. Две минуты. Всего две минуты. Потом пойдём обратно.

Через моё плечо к сенсорной панели потянулись тёмные от жевательного тубера пальцы, и отстучали код. Замок пискнул, решётка отъехала вверх...

Я отскочил с перепугу на полтора метра.

Дверь заперта, никого постороннего.

Я пятился, пятился пока не прошёл мимо Фредерики. У меня галлюцинации. Просто опять галлюцинации, ничего больше.

Фред вдруг наклонилась вперёд, и её стошнило.

- Пошёл вон! - Прошипела она. - Пошёл от меня вон!

Она не видениям. Она - мне. Лицо Фредерики перекосили ненависть и брезгливость.

- Ты воняешь страхом. - Выплюнула она. - С-сстарой мочой.

Фредерика зажала рот и нос, будто и правда чувствовала запах. Зашлась сухими болезненными спазмами.

Я развернулся и отступал от неё в обратную сторону, пока не прижался спиной к решётке.

Я боюсь, конечно. Я всё время боюсь. Страх - основа уважения и осторожности. Уважение и осторожность - вот добродетели тех, кого рождают управлять городом. Но... зачем она так? Я ведь вернулся за ней к Мастеру, я вытянул её из воды.

Горло перехватило от обиды.

- Трус! - Выкрикнула Фредерика.

«Трус! Трус! Трус!», грохнуло эхо, которого прежде не было.

Я прислонился пылающим лбом к прутьям решётки. Так близко к выходу. Так близко, но не выбраться.

Всё теперь понятно: нам подмешали в пищу что-то, и поэтому видится всякое. Это не настоящее. Не настоящей была рука. У меня нет никаких замечательных способностей - помимо умения рисовать и влипать в неприятности.

Потому что если настоящее... если я увидел кадр прошлого... это катастрофа. В Экосфере меня запытают опытами. Под руководством отца. А добрый дефендор Кайл Реган, если узнает, пристрелит на месте. Это может быть Рыба. Может быть, я давно под властью Рыбы, и не осознаю этого. Нет, ерунда, просто галлюцинации.

Это легко проверить.

Дёргающимися, как будто через меня пропускали ток, пальцами я сдвинул защитную крышку сенсорной панели. Смотрел на неё долгий миг, не решаясь. Затем выдохнул, и, зажмурившись, повторил код, который набрала привидевшаяся мне рука.