Блейк Чарлтон - Чарослов

И хотя это по-прежнему не доказывало, что предметом Нориной сделки с чужаком был именно Никодимус Марка, косвенных подтверждений накопилось предостаточно. А если волшебники совершили ошибку, и Нико на самом деле имеет отношение к Эразмусову пророчеству?..

— Да помогут нам небеса, — прошептал Шеннон. Он уже собирался выйти из библиотеки, когда внутренний голос убедил его не спешить.

С магическим зрением все было в порядке: шкаф с гримуарами по-прежнему выглядел как цветной калейдоскоп, хотя в обычном мире чувствительные к магии глаза Шеннона видели лишь черноту. Азура не поднимала тревогу, да и сам он не заметил ничего необычного. И все-таки шестое чувство подсказывало: что-то здесь не так.

— Кто тут? — спросил он шепотом. В ответ — тишина. Однако вскоре послышался медленный вдох, и низкий голос проскрежетал:

— Не вздумай колдовать, — еще вдох, и голос продолжил: — Если не хочешь подавиться собственными словами.

Шеннон застыл на месте, сжимая дневник Норы.

— Положи книгу, — велел голос, — медленно.

Шеннон нагнулся, чтобы выполнить приказ, но за миг до того, как выпустить книгу из рук, перехватил ее, удерживая в пальцах заднюю обложку. Страницы зашуршали, и журнал лег на пол полураскрытым.

— Так ты и есть убийца Норы? — спросил он, выпрямляясь.

— Стерва сама себя прикончила, я не успел. — Ворчание. — Постоянно наступаю на одни и те же грабли. И с хозяином поспешил: убил, прежде чем он назвал имя мальчишки. С тобой я этой ошибки не повторю.

Шеннон попробовал определить, откуда идет голос.

— Хозяин? Ты имеешь в виду дворянина, который за деньги навещал спящего какографа?

Его собеседник снова со свистом втянул в себя воздух. За вдохом последовал ироничный смешок.

— Так, значит, старый волчара восстанавливал силу изумруда, пока мальчишка спал? Умно… Да, между ним и магистром Финн существовал договор. Впрочем, Нора проявила излишнюю щепетильность, отказавшись его продлить… видимо, побрезговала иметь со мной дело.

Шеннон прищурился. Из-за гулявшего по комнате эха было сложно определить, где именно стоял убийца.

— Побрезговала, потому что ты не человек?

— Как ты догадался?

— Ты делаешь вдох, только когда хочешь что-то сказать, — как можно спокойнее ответил Шеннон. — Люди так себя не ведут.

Существо засмеялось.

— Пятерка за сообразительность, магистр. Я не человек, и мой хозяин тоже им не был. Хотя и умел принимать человеческий облик.

— Маскировка твоей прозы впечатляет. Может, скажешь, какая фракция тебя сотворила?

Существо засмеялось громче.

— Похоже, зря я тебя похвалил. Не так уж ты и сообразителен. Я не конструкт, а на ваши фракции мне глубоко плевать.

— Значит, демон?

— Опять мимо, но у меня нет времени на игры. Сейчас куда важнее, кто ты. Рискну предположить: магистр Агву Шеннон, управляющий Барабанной башней? Если я угадал, у меня к тебе предложение.

— Я магистр Шеннон, — медленно ответил волшебник. — Но, боюсь, в некоторых вопросах я не менее щепетилен, чем Нора.

— Я бы предпочел сохранить мальчику жизнь, — прокаркал голос. — Вместе с его силой растет и мощь изумруда. Я тебе это говорю, чтобы ты понял, каким… выгодным может быть наше сотрудничество. Назови мне имя парнишки, и мы просто продолжим то, что начали хозяин и Нора Финн. Позволь мне навещать спящего мальчика, как это делал хозяин, — и я буду платить тебе вдвое больше, чем получала Финн. Откажешься — и ты труп. Хуже того, мне придется изуродовать мальчика или даже убить на месте.

Шеннон с трудом сглотнул. Он вдруг ясно осознал, что жизнь Нико, впрочем, как и его собственная, висит на волоске.

— Ты ведь переживаешь за мальчишку, — ехидно заметил голос. — Куда сильнее, чем грамматесса. Ее больше волновала его судьба, а не он сам.

— И какова же его судьба? Он как-то связан с Эразмусовым пророчеством?..

— Не выношу невежества, — проворчал убийца.

Шеннон рассмеялся.

— Неужели? И поэтому открыл охоту на мальчика, так и не узнав его имени?

— Я его узнаю, даже если потребуется убить всех какографов мужского пола. Я плету и закидываю сны, как вы — сети. Я отловлю мальчишек из Барабанной башни, одного за другим. Ты примешь мое предложение, или дети умрут.

Шеннон покосился на лежащий внизу журнал Норы… Он был открыт на последней странице: волшебник сразу заметил мерцание острословных чар.

— А может, ты хочешь, чтобы я увеличил награду? — спросил голос. — Некоторые вещи дороже золота. Обладая изумрудом, я также владею Праязыком. Я мог бы тебе поведать, как Создатель сотворил человечество. — Голос замолчал. — Тебе ведь известно, что такое Праязык, верно?

— Праязык — богохульство, — вырвалось у Шеннона.

Едкий смешок.

— Мысли шире, магистр! Уж кому, как не тебе, знать, что изначальный язык существует. Ведь ты явно с ним связан… Любопытно… Я мог бы тебя просветить.

Шеннон покачал головой.

— Послушай, злодей. Синестетическое восприятие мне подсказывает, что ты не подготовил ни одного заклинания, никаких атакующих чар. Я бы почувствовал, если бы ты колдовал.

Послышалось шарканье.

— Верно. У меня нет готового текста, и колдовать в стенах Звездной крепости я тоже не могу. Здесь слишком много хтонической метамагии. Но я и не собирался угрожать тебе колдовством. Для этой цели лучше подойдут полфута заточенного железа: ты не успеешь и двух слов связать, как они вонзятся тебе в череп.

Убийца был прав. Шеннон не успел бы сотворить заклятие.

— Ладно. Пошутили, и хватит, — прошипело существо. — Прими мое предложение, а не то я буду вынужден убить всех мальчиков в…

Нырок — и Шеннон распластался на полу. Что-то просвистело над головой и с лязгом ударилось о стену позади него. Он ухватился за чары магнуса в дневнике Норы и потянул.

Боевое заклинание соскочило со страницы, и ослепительный свет серебряных рун растекся по комнате. Шеннон не знал, ни как называется это заклинание, ни как его применить, он просто наугад выбросил руку в направлении голоса. Текст раскрутился, строка за строкой, образовав длинную текучую плеть, а затем последовал удар — молниеносный, как выпад змеи.

Убийца удивленно вскрикнул; серебристый текст вонзился в книжную полку. С громким треском, похожим на звук рвущейся кожи, заклинание прорезало несколько переплетенных фолиантов.

Серия ударных волн сотрясла воздух: один за другим поврежденные гримуары взрывались, оставляя после себя сверкающие облачка из обрывков фраз. Шеннон вздрогнул, ослепленный магическим сиянием, слишком ярким для его чувствительных глаз.

В следующее мгновение убийца навалился сверху. Волшебника поглотила бурлящая чернота: они катались по полу, колени и локти мелькали в воздухе. Шеннон почувствовал, как соперник пытается вырвать заклинание магнуса из его руки, и тут же скривился от боли: какой-то твердый предмет рассек ему лоб.