Блейк Чарлтон - Чарослов

— Как же так! Ты ее аватара — и не знаешь ее намерений?!

Дейдре вздохнула. Ее голос дрожал.

— Да, я и впрямь аватара Боанн. Причем единственная. Но… примерно год назад я впала в немилость. Я утратила любовь богини.

Нико покрепче обнял колени и ничего не сказал. Она вдохнула поглубже.

— Варвары из Лорнского королевства захватили мое родное Нагорье. Но среди горцев многие готовы сражаться, лишь бы присоединить родные земли к дральским лесам. Примерно сорок лет тому назад в ходе этой борьбы я и стала аватарой Боанн. — Теперь она дышала чаще, щеки раскраснелись. — Когда богиня меня призвала, я была замужем и растила двоих горячо любимых сыновей. Но богиня приказала идти, и я не колеблясь ушла из дома. Спустя годы мой муж проклинал меня, лежа на смертном одре: в его сердце не осталось ничего, кроме ненависти. Он так и не понял, как идеальна любовь Боанн…

Лицо женщины напряглось. В глазах вспыхнул свет, который Нико однажды уже перепутал с простым возбуждением. Она сняла со спины двуручник и воткнула в пол.

— Время от времени дральские друиды проникают в Нагорье, чтобы сражаться за нашу независимость. Два года назад ко мне пришел Кайран. Его племянник — знаменитый в Нагорье грабитель, который не давал лорнцам житья своими постоянными атаками. Горцы прозвали его Белым Лисом. У жителей равнины нашлись для него имена похуже, а его жену и сыновей включили в список смертников. И вот Кайран пересек границу, чтобы тайком отправить семью племянника в Драл. Моя богиня, всем сердцем ненавидящая правление Лорна, с радостью вызвалась им помочь… — Дейдре снова окинула взглядом ступеньки. — Увы, на дральской границе на нас напали люди паладина Гарвина. Мне удалось спасти Кайрана и его племянника, но остальная семья погибла. Паладин зарубил их. — Она покачала головой. — Я отвела Кайрана и Лиса в одно из тайных убежищ моего клана. Позже я смогла перевезти разбойника в Драл, а раны Кайрана оказались слишком серьезными. Он пробыл с нами весь год. Боанн… — Она сглотнула. — Боанн, которая запрещала мне иметь любовника… — Нико тихонько засопел. — Узнала о моей неверности. В глубине души я подозревала, что это рано или поздно случится. Богиня забрала назад большую часть своей искры. Я тогда вновь стала смертной — мучительное, страшное время. И хотя мы с Кайраном больше не были любовниками, Боанн по-прежнему держала дистанцию. Тогда мы с ним решили посвятить, если понадобится, весь остаток жизни тому, чтобы завоевать ее прощение…

Нико коснулся ее колена.

— Но он не любил Боанн, он любил тебя.

Она горько рассмеялась.

— Неужели это так бросалось в глаза? Да, он посвятил себя служению Боанн — помогая мне вернуть ее расположение, — хотя понимал, как высока цена. В конечном итоге он помогал мне его разлюбить, а это все равно что вонзать нож в собственное сердце. Глупый, самоотверженный поступок. Потом, в некотором смысле я и ему изменила. Я пыталась объяснить, что наша с ним любовь была земной, а значит, с изъяном. — Аватара вытерла глаза рукавом. — Слышал бы ты наши споры. Как мы друг на друга орали! Бесконечная пытка, бег по замкнутому кругу — одно и то же, вновь и вновь. Он утверждал, что в отличие от Боанн никогда бы не наказал меня и не обделил любовью. Бедный дурачок. Наверное, он был прав. Его любовь, такая необузданная и дикая, пугала. Но… он не понимал, что существует иная, идеальная любовь…

Нико убрал руку, вспомнив, как умирал Кайран. В глазах друида горела невыразимая мука. Тогда Нико решил, что боль вызвана страшной раной в животе. Теперь же он осознал, что на самом деле терзало Кайрана. «Не повторяй моих ошибок, малыш! — прорычал перед смертью он. — Будь кем угодно: дикарем, праведником, хулиганом. Люби всех или не люби никого, только не будь таким, как я…»

Дейдре продолжала рассказывать:

— Мы с Кайраном долго замаливали наш грех и постились. Наконец, Боанн призвала меня назад, к своему ковчегу, и перелила в меня свою душу, почти целиком. И все равно, ощущения были уже не те, что прежде. Доверие пропало. Теперь, если ее воля не совпадает с моей, она… насылает на меня припадок и управляет моим телом. — Женщина снова утерла слезы. — Мне стоило бы ее поблагодарить. В Звездной академии, когда голем Фелруса загнал меня в угол, я бы погибла, если бы Боанн не проявила себя через припадок. И я на самом деле ей благодарна, но… иногда я не понимаю, кто я. Порой мне кажется, что мое сердце словно и не мое вовсе, словно я лишь сосуд для чужих желаний…

Нико придвинулся к ней.

— Думаешь, приведя меня к ковчегу Боанн, ты тем самым вновь заслужишь ее доверие?

Морщинки вокруг глаз Дейдре разгладились.

— Да.

В глазах девушки сквозило дикое желание, настолько сильное, что они казались бездонными. Она утратила часть себя. Лишилась способности любить. Подобно Нико, который чувствовал себя неполноценным без колдовских талантов, она отчаянно нуждалась в утраченной идеальной любви.

— И вот мы с Кайраном пришли в Звездную крепость, дабы искупить мою вину, — продолжила она. — Прошлой весной Боанн приказала нам присоединиться к делегации друидов, проходящей через Нагорье. Мы захватили с собой многих приверженцев Боанн и ее ковчег. Остальные друиды, к которым я побоялась обращаться за помощью во время побега, — настоящие дипломаты, явившиеся на Совет, чтобы обсудить проблему Тихого Увядания. Они с самого начала нам не доверяли и терпели наше присутствие лишь потому, что не решились отказать богине… — Женщина сжала кулаки. — Мы должны как можно быстрее добраться до Боанн.

Нико нахмурился.

— Но у меня еще остались вопросы к хтоникам. Попробую узнать больше о Праязыке. К тому же Фелрус наверняка следит за Серым перевалом. Нужно подождать…

— Нет! — Резкий выкрик Дейдре чуть не разбудил Простака Джона: бедняга заворочался на своей самодельной постели. — Нет! — возразила она уже спокойнее. — Если ты не придешь, Боанн может наслать на меня очередной припадок! В ее власти заставить меня поступать вопреки собственной воле. — В широко распахнутых глазах девушки застыл страх.

У Нико похолодели ладони.

— Но ведь ты еще меня не похитила, Дейдре. Хотя легко могла бы. Наверное, твоя богиня осознает, до чего это глупо. Фелрус вмиг бы нас отыскал.

Дейдре прижала дрожащую ладонь к подбородку.

— До встречи с Кайраном я была в себе уверена, уверена на все сто. «Озорница Дейдре» — вот как меня звали. Должно быть, ты видел мою фирменную лукавую улыбку. Раньше я носила ее как защитный доспех. Любовь к Боанн переполняла мое сердце, и люди — вечно в чем-то неуверенные, постоянно колеблющиеся — меня забавляли. Но с некоторых пор та самая улыбочка на моем лице не задерживается.