Владимир Атомный - Меч Ужаса [СИ]

— Чем хочешь заняться, когда всё кончится? — спрашивает сидящая рядом Анна.

— После всех сборов и разговоров?

— Да, когда вернёмся к обычной жизни.

Я заглянул в аквамарин её глаз и прислушался к себе. Чувство такое, словно я бревно, избитое и измотанное в тысяче штормов и сейчас выброшенное на песок. Сверху тёплое солнышко, бока обдувает солёный ветерок и мерный шум волн наводит сонливость. Какие тут планы?

— Не знаю даже…

— А детишек хочешь? — лукаво улыбнулась она.

Слова вырвали из зыбкого песка недавнего ведения.

— Это как?

— Ах-хах! Ну, как, ты наверняка знаешь, — шутливо толкнула она меня в грудь. — Может давай на пару рыженьких пополним наш народ? Знаешь, я такое видела там, пока шла к Залу Воды с Вараной.

Я смутился и спешу узнать подробности, пока удастся подобрать ответ на столь значимое предложение.

— На пальце возник перстень, представляешь?! — воскликнула она. — Красивый, большой такой. А потом стали всплывать видения нашей совместной жизни. И венчание, и беременность, и любовь… У нас были дети, Ворк! Требовалось отдать перстень Атакаше для ритуала, но делать этого не хотелось. Я с того времени сильнее стала мечтать о таком будущем.

— Спасибо, Норка! Мне важно это слышать, — проговорил я и покрепче прижал. — Я не против детей. Может быть даже лунарочку родим.

Глаза девушки засветились теплом.

— Тогда надо четыре ребёнка.

Я удивлённо поднял брови, и девушка поясняет:

— Потому, что на четыре мальчика, рождается одна девочка. Обычно так.

— Надо же! Не знал.

Беседа о семейном быте продолжилась. Её приятный, успокаивающий тон, мягко ложится на смутное беспокойство перед будущим. С недавнего времени, где-то на границе чувств появилась неясная тень. Она тревожит тёмной своей сутью, и мой взгляд часто возвращается на перевязь с мечом.

Что значит быть хранителем? Не опасно ли заносить его в Первое Королевство? Эльфы уверяли в крепости своеобразной клетки для Ужаса, но даже представить страшно, что может случится, если это не так.

— Норка, погоди немного, — прервал я её милый щебет о семейном счастье.

— Хорошо, — протянула она удивлённо.

Я положил руку на рукоять и потащил из ножен прозрачное лезвие. Словно хрусталь, оно с чистым звоном вынырнуло из тенет хранилища. Внутри вьётся сгусток мрака и грудь сжалась в ненависти к Ужасу, людям и Оку.

По жилам потёк раскалённый металл решительности и жажды боя. Голова закружилась, а горло перехватило. Чувствую нутром, что нужно делать. Впереди показался большой валун. Я сощурился, сосредоточил взгляд на нём. Крепко сжав меч обеими руками нанёс удар. С резким звуком, похожим на крик, из клинка вырвалась струя мрака. Опустилась вместе с мечом на гранитную поверхность. Раздался скрипучий грохот, камень раскололся. Я отдёрнул клинок, словно обрубив лоскут чёрной ткани. Волей, как плетью, я вогнал скованный дух Ужаса обратно. И он метнулся в клинок, почти исчезнув в прозрачной глубине лезвия.

Расколотый камень остался позади, а спутники раскрыв рты уставились на меня. Криво улыбнувшись, я устало бухнулся обратно на сиденье. Силы иссякли, как бывает после перенапряжения.

— Ворк, что это было?!

Я глянул на ожидающих ответа лунарку и гоблина, прекратившего рассматривать облака.

— Просто я опасаюсь. Вдруг везу в наш новый дом старую беду? Но, вроде бы, всё хорошо — слушается.

— А ведь точно! — воскликнула девушка. — Но как ты понял, что слушается?

— Чувствую, — отозвался я, озадачившись описанием этого чувства.

— Я рада, — позволила Анна взбежать робкой улыбке на лицо. — Такая впечатляющая мощь!

— Это да… — покачал я головой. — Даже неожиданно.

— Тьебе тьеперь льюбая пьграда пьё плейчу, — проголосил гоблин, перебравшись с воза поближе к сиденью.

— Может и так, — отозвался я, поправив перевязь.

Лоси летят коричневыми ядрами, но вместо разрушений, несут Второму Королевству благо. С удивлением начинаю замечать знакомые места. Будто специально, звери пронесли мимо пруда, откуда нас похитили гоблины. А спустя короткое время, мы въехали в Красные Холмы.

Мир устало вечереет, воздух полон знойным ароматом, и сердце забилось чаще. Лоси или эльфийские чары замедлили скорость, поэтому к подножию крепости мы подъезжаем неспеша. Я бы сказал торжествующе. А ведь за спиной трудный путь, в обозе провиант и товары. Задание я выполнил — можно позволить себе торжество.

Под блеклой синевой небес с персиковыми дольками облаков, в окружении родных холмов, леса и первых удивлённых взглядов, сопровождаемых возгласами, чувствую щемящее чувство радости и покоя. Вернулся домой. Вернулся с живыми друзьями, к коим смело могу отнести ставшего вдруг ценителем прекрасного Атакауна.

— Ворк! Ворк вернулся! — умчался с криком юный гном.

Повернувшись к спутникам, отвечаю смехом на их улыбки. Целая группа представительных гномов, скорым шагом вышла из главного тоннеля. Сзади догоняют те, кто не успел или бежал издалека. Я заметил даже нескольких гоблинов.

— Ворк! — рыкнул Груггевор, почему-то прихрамывающий. — А ну! Отчёт о выполнении задания.

— Да брось ты, — мягко отозвался Король и распахнул объятья.

Каждому из нас их досталось по нескольку крепких, в довесок с поцелуями. Ну, кроме гоблина, хотя Анна и его обняла. В таком окружении, мы втянулись в ворота крепости, а потом и в тоннели. Путь закончился в Зале Собраний. Когда стихло эхо шумной толпы, занявшей все возможные места и даже на полу, начался рассказ.

Говорю в основном я. Оглядываюсь в ключевых местах на спутников, а те либо кивают, либо дополняют репликой. Гномы кругом, словно дети вокруг деда — слушают нашу, пусть и пропитанную местами кровью историю, как сказку. Да она такой и выглядит.

Упоминание сражения с Ужасом и освобождение Первого Королевства, вызвало большое оживление. Король призвал к тишине и решил обсуждать всё по порядку.

Когда на стол заседаний Совета лёг Меч Ужаса, по рядам пронёсся тревожный шум. Каждый слышал пересказ слов эльфийского командующего. Взгляды сошлись на скрытом в жесткой ткани клинке.

— Дайте я сожгу его в пе…

— Да погоди ты! — хрипло прервал Мога Ур, главный алхимик.

Выборный от рудного цеха побагровел пуще прежнего. Глаза сыплют искры.

— Ур дело говорит, — вмешался Груггевор. — Погоди уничтожать.

Что-то хотел сказать Спод, блистая молодым задором, но первым заговорил глава ювелиров:

— Тоже думаю, что нужно подумать, — спокойно и медленно закончил Мидлас.

— Давайте-ка глянем на него для начала… — произнёс Груггевор и взялся за рукоять. Я даже не успел рта раскрыть.

Лицо гнома исказилось от боли. Что-то под рукой зашипело и командующий отдёрнул руку, будто схватился не за удобную рукоять, а за раскалённый прут. Зал ахнул. Я поспешил забрать меч и тут же повесил на пояс. Нельзя подвергать сородичей опасности.