Валентина Савенко - Чужое счастье. Мой чужой монстр

— Совсем омонстрился? — с хриплым смешком перебила я, оценив твердость намерений «спрута». — Не беспокойся, я это переживу.

Лир тихо рассмеялся. Наклонился и начал меня целовать. Вначале нежно, осторожно, потом все исступленней. Его ладони скользили по моей спине, оглаживали и слегка стискивали ягодицы, заставляя прижиматься все ближе. Его прикосновения чувствовались остро. Словно он ласкал не тело, душу. В какой-то момент Лир приподнял меня за бедра, и я оказалась сидящей на столе. Со звоном улетели на пол тарелки. Туда же отправилась наша одежда.

Лир устроился между моих колен. Его губы изучали, дарили наслаждение, туманили разум. Выгибаясь навстречу ласкам, я таяла от прохладных прикосновений.

— Последний шанс отказаться! — Сипло дыша, Лир остановился, глядя на меня с надеждой и скрытой болью. — Ты уверена? Я никогда не смогу назвать тебя своей женой, у нас не будет детей. Возможно, я изменюсь еще больше. Монстр во мне станет сильнее.

Вместо ответа я обняла его ногами, заставила развернуться и занять мое место на столе. Приникнув к его губам поцелуем, приподнялась и медленно опустилась. И без того сбившееся дыхание перехватило от восторга. Лир, поддерживая меня под ягодицы, задавал ритм. То ускоряя, то замедляя движения, удерживал на краю. Вцепившись пальцами в его плечи, я выкрикивала его имя. Лир больше не сдерживался — несколько яростных толчков, и нас накрыла волна удовольствия.

Некоторое время мы сидели на столе, прижавшись друг к другу. Я слушала, как замедляется непривычно быстрый ритм сердца моего мужчины, и улыбалась. Мне было все равно, что он — монстр, что с ним происходит что-то нехорошее, главное — мы есть друг у друга. С остальным разберемся. Была уверена, что Лир меня не бросит. Никогда. Что бы он там ни говорил о душе и избрании…

Не это ли любовь? Когда я успела? Но не зря говорят, что любовь приходит без объявления войны. Вот и ко мне пришла. И победила. А я и не заметила.

— Я тебя люблю, — тихо прошептала, уткнувшись лицом в ямку над ключицей своего мужчины.

— Марина… — Меня крепко прижали к себе. Я понимала, что Лир хочет сказать. Он не может любить. Чертова жемчужина!

— А я верю в то, что у нас все получится. — Действительно, верю. Может, не так, как у других, но получится. Потому что наши с Лиром отношения с самого начала были чем-то большим, чем взаимная симпатия.

— Время покажет, — нашел компромиссный вариант иераклионец.

Ну и пусть.

— Похоже, мы остались без завтрака! — хмыкнула я, заметив валяющуюся на полу миску и почти убранные домом остатки салата.

— Приготовлю новый.

Не мужчина — золото! Я подняла с пола платье, огляделась в поисках белья. Гм… кажется, белье мы немного порвали. Задумчиво покрутила лоскутки.

— Купим новое, — виновато улыбнулся Лир, натягивая штаны. Хорошо ему, он белье не носит. И мне с таким страстным мужчиной, видимо, тоже придется отказаться от этой части гардероба в целях экономии родового бюджета. — А почему я — золото? У вас мужчины не готовят еду? Как у наших людей и энерийцев?

— Типа того. — Я вывернула платье, собираясь надеть.

— Твоя метка. — Ох, не нравятся мне сердитые нотки в голосе Лира.

— Что с ней? — Попыталась разглядеть ненавистную татушку. И вполне ожидаемо ничего не смогла увидеть. У меня же нормальная шея, а не лебединая!

Прохладные пальцы коснулись кожи в нескольких сантиметрах от плеча.

Не успеет доползти, говорите?!

— Я их сама в постель запихну! — сердито прошипела я, натягивая платье. — Куда они могли поехать?

— Куда угодно — во многих наших городах и городах энерийцев есть питомники, где продают морские цветы. — Лир мрачно усмехнулся и развел руками.

Ладно, живите пока, братцы-кролики!

— Хочешь увидеть что-то необычное? — обнимая меня за плечи, спросил Лир.

Конечно, я хотела.

Когда мы подошли к двери, ведущей в сад, я смущенно призналась:

— Лир, я уже видела ваш родовой коралл. Вчера. Хотела посмотреть на коллекцию Лилы и…

— Увлеклась? — Ух! Кажется, не сердится.

— Ну да, увлеклась. Скажи, а через сколько квартонов исчезает пыль в чаше?

— Через три. Я отказался два квартона назад, поэтому пыли мало.

— Ее там нет. — Чувствую, ждут нас очередные неприятности.

— Как — нет? — нахмурился Лир.

— Совсем. Чаша пустая, — последние слова я говорила в спину иераклионца, стремительно выходящего в сад.

Убедившись, что я говорю правду, Лир потемнел лицом, пошел светящимися огоньками, обернулся «спрутом».

— Жди наверху.

И уплыл.

Поднимаясь по лестнице, я молилась, чтобы Лир не нашел брата. Не знаю, куда Стен дел магическую пыль и зачем он это сделал, но «спрут» его точно убьет.

Приняв душ и переодевшись, я отправилась на кухню. Нет, спокойно смотреть на стол точно не смогу! Тем более есть за ним! Понятно, что дерево, частью которого является стол, уже давно все почистило, но… Нет, может, потом. Взяв несколько груш, устроилась у окна в своей комнате.

Ара заметила издалека. А он — мою кислую физиономию в окне.

— Мы никуда не идем? — поздоровавшись, предположил он.

— Извини. У нас тут небольшие семейные неурядицы. Лила может стать вдовой, так и не выйдя замуж.

— Младший решил подергать старшего за щупальца? — рассмеялся Ар.

Кивнула.

Энериец пожелал мне удачно спасти будущего супруга сестры и ушел.

Главное, чтобы Лир не придушил брата на месте и дотащил домой.

Иллир

Лила о чем-то говорила с девушкой, продающей анемоны в защитных пузырях. Судя по интонации, которую я улавливал, избранница была в восторге от цветов. Стен следил за ней, иногда искоса поглядывал на ракушку, где лежала целая гора пузырей с новыми экземплярами для коллекции Лилы. Брат стоял ко мне спиной, но уверен, его взгляд был полон нежности.

Мне невероятно повезло — вспомнил, как брюнетка уговаривала посетить выставку морских садов в одном из городов энерийцев. Предположил, что туда они и поплывут. И вот удача — у третьей платформы младшие родственнички. Довольные и счастливые.

Чудом сдержавшись, я дождался, когда они вернутся в ракушку и уплывут с оживленной улицы.

— Ну и куда ты дел пыль от моей последней жемчужины, минога ты безмозглая? — прошипел я, запрыгивая в ракушку.

Лила испуганно ойкнула, прижала ладошки к щекам, затравленно покосилась на избранника. Стен сориентировался быстрее. Выдавил приветливую улыбку, подобрал выроненные от неожиданности поводья. Зачем-то взлохматил волосы, подтянул воротник рубашки вверх, а рукава — наоборот, вниз. Одет он был до странности тепло. Такие рубашки носили на самых северных островах, где было довольно прохладно.

— А разве она куда-то делась? Я туда почти два квартона не заходил.