Екатерина Снежина - Книга Равновесия (СИ)

- Катя, как я рада наконец-то с тобой познакомиться! – Щебетала она и улыбалась. – Добро пожаловать в наш мир! Мне уже столько всего про тебя рассказали! Я так счастлива, что ты теперь с нами! Извини, я говорю не впопад и сбивчиво, но это от эмоций. Ведь твое появление в нашей жизни так много для нас всех значит.

Я и сама была в восторге от такой встречи. Можно было подумать, что я новорожденная, так горячо меня приветствовали.

- Спасибо большое, я тоже очень рада. Ты не представляешь, как много эта встреча значит и для меня. Ведь ты первая живая терши, которую я вижу в своей жизни.

Ингрит расхохоталась и потащила меня за руку в столовую, где сидели Ларс, Борис Викторович и Надежда Аркадьевна.

- Пойдем, я тебя познакомлю с Ларсом.

Ларс оказался красавцем. Высоченный, широкоплечий блондин, со стильным высоким «ежиком» на голове, аккуратной бородой и яркими синими глазами. Брови и ресницы были цвета соломы, черты лица заостренными. Улыбаясь во все тридцать два зуба, он поднялся мне навстречу, расставляя для объятий огромные ручищи. Вот таким я себе всегда и представляла настоящего викинга. Сначала я побоялась, что он просто раздавит меня в своих объятиях, но на поверку Ларс оказался очень аккуратным. Он лишь слегка обнял меня, погладил по плечу и низким голосом с непонятным акцентом проронил.

- Очень рад!

Видимо он привык быть мягким, потому что не представляю, как могла бы пострадать Ингрит, если бы он схватил эту кроху, спасая, не рассчитав силу.

- Ларс, здравствуй! Я тоже очень рада! И… ты такой высокий! Я думала, что Игорь огромный, но ты меня поразил еще больше! И как Ингрит с тобой справляется, ума не приложу?!

Я пыталась немного пошутить, но вероятно, это у меня не получилось, потому что Ларс перестал улыбаться и смотрел на меня с удивлением, как впрочем, и все, кто был в комнате. Только Ингрит довольно улыбалась. Может у иностранцев другой юмор, и я обидела норвежского адалийца?

- Ой, прости! – Бросилась я извиняться – Я не хотела тебя смутить, это шутка такая!

Ларс что-то сказал по-норвежски Ингрит, а та расхохоталась и сказала мне:

- Он говорит, что совсем тебя не понимает. И еще он поражен и восхищен тобой.

- Не понимает? – Удивилась я. – У меня такой плохой английский?

Но Ингрит не ответила мне. Вместо этого она обратилась ко всем остальным:

- Ларс, естественно не понял ни слова из того, что сказала Катя. А Катя не понимает, почему он её не понимает. – Всё больше веселилась моя новая подруга.

Все заулыбались и захихикали, а я стояла в полной растерянности, ждала, что мне кто-нибудь что-нибудь прояснит, и не выдержала.

- Что происходит? У меня такое ощущение, что вы все знаете что-то, чего не знаю я.

После этой реплики все замолчали и вопросительно посмотрели на Ингрит, а та словно была моим суфлером:

- Она не понимает, над чем мы смеемся, думает, что все знают что-то, чего не знает она, и просит пояснить.

На это мои гости захохотали еще сильнее. А я, сложив руки на груди и состроив недовольную мину, ждала, пока они угомонятся.

Раньше других пришел в себя Игорь, он приобнял меня сзади слегка за плечи и зашептал на ухо:

- Просто ты говоришь на языке, который знаете только ты и Ингрит. Поэтому тебя никто, кроме нее не понимает. И ей приходится тебя нам переводить. Переходи на английский, или хотя бы на русский.

Я повернулась и удивленно уставилась на него

- А я на каком говорю?

- Я не очень понял сейчас твой вопрос, – продолжал он мягко, но лукаво. – Но не трудно догадаться, чем ты интересуешься. Так вот, ты говоришь на тершском.

- Я?

- Угу! – покачал он головой.

Мне потребовалось минут пять, чтобы осознать происходящее. Потому что я была

абсолютно уверенна, что говорю по-английски. Или по-русски? Но если по-русски, то как Ингрит могла меня понять? А если по-английски, то почему меня не понял Ларс, да и вообще никто? Я попыталась сосредоточиться и спросить по-русски:

- А сейчас я говорю на каком?

Ингрит захихикала:

- Всё еще на тершском.

- А как мне перейти обратно? У меня такое ощущение, что я говорю, как всегда. Я не могу понять, в чем разница. Я что, забыла родной язык?

- Нет, ну что ты!? – Успокаивала она меня. – Ты вспомнила родной язык. Просто я с тобой сразу заговорила на нем, и ты так быстро его подхватила, что все поразились. Ты – истинная терши. А русский и английский ты не забыла. Поначалу бывает трудно переключяться, но ты научишься.

- И когда? – Недоумевала я. – Через неделю? Месяц? Год?

- Ну что ты!. – Улыбалась Ингрит. – В течение нескольких минут. Есть один способ.

- Какой?

- Выбери одно нейтральное слово. Скажи его мне.

- Хорошо.

- Вот, кстати, отличное слово. Его и используем. «Хорошо». Ты его произнесла сейчас на тершком. Теперь вспомни, как оно пишется и звучит по-английски. Скажи.

- Good.

- Отлично! Ты можешь говорить по-английски. Попробуй.

- I feel good… – пропела я, – do you understand me?

Вокруг раздались аплодисменты, а я сделала смешной книксен. Теперь Ингрит тоже заговорила по-английски, видимо, чтобы не сбивать меня лишний раз.

- Теперь как слово «хорошо» пишется и произносится по-русски?

- Отлично! – отрапортовала я, поняв, наконец-то, в чем разница.

- Ура! – Выпалила Аленка – Наша Катя научилась говорить, да еще сразу на трех языках!!!

Все снова засмеялись. Я же уже без усилий перешла на язык Байрона.

- Чувствую себя ребенком. Вот меня встретили, словно я только что из роддома. Теперь научилась говорить. Что дальше по списку? Рисовать? Читать и писать?

- Ну читать ты уже умеешь! – Подмигнула мне Ингрит. – А вот писать самой книги тебе действительно еще предстоит научиться.

С Ингрит я теперь проводила очень много времени. Так много, что на Игоря и Ларса его совсем не оставалось. И по-моему они даже немного обижались на нас, но мы настолько оказались поглощены друг другом, что забывали обо всем, что происходит вокруг. Общаться с Ини (так я ласково и сокращенно стала называть Ингрит) было сплошным удовольствием, она оказалась очень милой и открытой девушкой.

Еще одним её неоспоримым преимуществом в моих глазах было и то, что она с детства знала о себе всё, так как воспитывалась рядом со своей родной бабушкой – жрицей терши. А Ларс был для нее, как родной старший брат. И вот, что удивительно, несмотря на их общение с детства, он относился к своей маленькой и хрупкой подзащитной с невероятным почтением. Ингрит объяснила мне, что это отношение и является исконным и правильным. Именно так было и раньше, до Великой Битвы.

Моя новая подруга поначалу очень удивлялась и даже возмущалась, что Игорь ведет себя со мной слишком фамильярно, проявляет какую-то, на ее взгляд, не приемлемую снисходительность. Но когда она узнала меня и всю историю нашего знакомства получше, то сменила гнев на милость, и даже стала называть Игоря очень терпеливым адали.