Екатерина Снежина - Книга Равновесия (СИ)

-Ну что там? – пробормотал Кирюха с набитым ртом, доедая ужин.

- Ничего не понимаю, – я растеряно перечитывала письмо во второй раз – что за бабушка? И откуда у меня бабушка в Ярославской области? На, прочти. – Я сунула ему письмо, а сама задумалась, пытаясь понять, что происходит. Я никогда не слышала об этой бабушке. Хоть родственников у меня и много.

Кир присвистнул и поднял на меня глаза

- Ого, Катён, да ты у меня невеста с приданым! – и подмигнул.

- Да это наверное ошибка какая-то… у меня куча родственников, почему мне? И вообще, как-то странно. Вроде же приглашают всех наследников, оглашают завещание и все такое… или я путаю что?!

- Так позвони этому нотариусу и узнай. – Он замолчал – хм… только тут телефона нет, только адрес, куда приехать. Действительно, странно.

- Надо будет завтра утром позвонить тете Маше, она всех родственников вроде знает.

Вечер прошел непонятно. Я была в смятении и задумчивости. Кир со мной по поводу письма не разговаривал, тоже размышлял, что-то прикидывал. Еще одна загвоздка состояла в том, что 1 июля было через 3 дня. Возникала куча вопросов – почему нотариус не написал раньше? А если написал, то где болталось все это время письмо? Мы, конечно, домой не выписываем ни журналов, ни газет, а все письма давно уже получаем по электронке. И обычный почтовый ящик не проверяли сто лет, пока вчера я не заметила, что из него торчит стопка рекламных листовок.

В гостиной работал телевизор, но ни я, ни Кирилл его не смотрели. Даже звук был приглушен. Мы молчали. В комнату через высокие открытые окна вливалась свежесть с улицы. Недавно прошла гроза, но небо уже было светлое. Сколько же время? Почти полночь. Черт, с этими белыми ночами совершенно теряешь понятие вечера! Я сжимала в руках непонятное письмо уже наверное полчаса. Надо идти спать, завтра утром важная встреча. Ну да, столько дел по работе сейчас, только открылись сразу несколько новых проектов. Не поеду я за этим домом, зачем он мне? У меня и так есть дом. Пусть достанется кому-нибудь из близкой родни троюродной бабули. Я хотела отложить письмо в строну, но тут на меня накатила какая-то странная волна. Руки не хотели выпускать бумагу, она словно прилипла к пальцам. А в груди сжался комок, что даже дыхание перехватило. Мне вдруг так невообразимо захотелось поехать. Меня потянуло в эту дурацкую деревню, в этот загадочный дом. Словно в пупке возник невидимый трос, и тянул, тянул, тянул меня туда. Я потрясла головой и попыталась сбросить оцепенение. Ничего не получилось. Я резко встала, повернулась к Кирюхе, и в упор посмотрела на него:

- Кать, ты чего?

- Кир, я поеду – мой голос прозвучал так уверенно, спокойно и сильно, будто и не я совсем произнесла эту фразу.

- Я так и знал – выдохнул он со стоном и отвел взгляд. Желваки на скулах заходили, а брови сдвинулись на переносице. Ему явно было не по душе мое решение – Не нравится мне все это, Катюш! – Ого, Катюшей он называл меня очень редко, когда хотел подлизаться или убедить в чем-то – Слушай, сейчас не лучшее время, мы не можем вдвоем уехать, и оставить все без присмотра. – Он подошел ко мне и помедлил, словно не решаясь дальше продолжать. – А одну тебя я не хочу отпускать. Подозрительная вся эта история с наследством – Кирилл выдавливал из себя каждое слово, взвешивая и обдумывая, как будто боясь меня спугнуть – Предчувствие у меня плохое. Не едь! Пожалуйста. – И его теплые глаза с мольбой уперлись в мои.

Я была слегка поражена. Кирилл, такой всегда логичный, сдержанный и рациональный, вдруг заявляет о таких неявных субстанциях, как предчувствие? Да еще и плохое??!! Хотя… Я вспоминала. Он и бизнес строил часто интуитивно – говорил – Я чувствую, это выгорит. А за это лучше не браться вообще.

- Кир, я поеду – так же повторила я и опять удивилась себе. Мягче надо, наверное, и я слегка улыбнулась – Это ж на день, максимум на два, ну чего ты распереживался то?

- Давай Антоху с тобой отправим – встрепенулся Кирилл – он… он…

- Что он? – я ждала, не понимая, к чему он клонит. Антон – это его водитель, который чаще возил меня, потому что Кир любил водить сам. Я жутко смущалась, когда за мной заезжал Антон. Мне казалось дикостью, что меня кто-то куда-то везет. Я так привыкла сама быть за рулем.

- Нууу…,он мужчина, и в случае чего сможет тебе… помочь там… защитить.

- Ты с ума сошел – я округлила глаза – от кого ты меня собрался там защищать? Я ж не в тайгу еду на медведей охотиться. От нотариуса что ли? – я скривила усмешку, представ, что всю дорогу со мной будет Антон. Расслабиться точно не получится ни на минуту – Неет! Об этом не может быть и речи. – Антон конечно хороший парень, но слишком уж какой-то серьезный и ответственный. К тому же под 2 метра ростом и сплошная гора мышц. Нос с горбинкой, видимо был сломан. Леденящий взгляд черных глаз из-под низко нависших бровей, совсем короткая стрижка, и очень молчаливый. Не дать, не взять, словно сошел с экрана из какого-нибудь «Бандитского Петербурга». Я его сама побаивалась, если честно.

Я уже понимала, точнее, ощущала каким-то шестым чувством, что спор этот ни к чему не приведет. И что я точно поеду. С Антоном или без.

Утром я позвонила тете Маше, и узнала, что Матрена Степановна двоюродная сестра матери моего отца. Жила она одна, хоть дети у нее и были. Но в последние 35-40 лет с семьей она не общалась. Не известно, что там у них произошло, но однажды она уехала в Агнено и жила там до своей смерти, которую встретила лет этак в 90. Точнее тетя Маша не помнила.

-Ну вот. Бабушка моя, настоящая. – Успокаивала я Кирилла, пока запихивала в сумку самое необходимое. Он только буркнул в ответ:

- Зарядку для телефона взяла? Ты должна быть всегда на связи, чтобы я с ума не сходил. И возьми на всякий случай с собой сим-карты других операторов, вдруг там твоя сеть не ловит.

- Хорошо. – Я улыбнулась. Хоть Кир и злился, но было чертовски приятно, что он за меня переживает и заботится. Как будто он отправлял первый раз в летний лагерь свою единственную дочь, недавно достигшую пубертатного возраста. А еще оставалось сообщить ему, что я собираюсь поехать на машине, сама за рулем. Я мысленно зажмурилась, представив его реакцию. Боюсь, не отпустит. Одно из неоспоримых достоинств моего избранника было спокойствие и умение держать свои эмоции при себе. Даже, если он был чем-то не доволен, он не орал, не рычал, и поэтому мы, по сути, никогда не ссорились. У нас в принципе не было скандалов или выяснения отношений. Но сейчас он явно нервничал, и все же я отважилась это сказать:

- Я решила ехать на машине! – опять тот же уверенный голос. И откуда только он у меня берется?!

- Что? – его взгляд выражал смешанную гамму чувств: непонимание, беспокойство, укор – Катен, ты в своем уме? Да что с тобой такое происходит? 800 километров вообще-то. Девушка, одна… а если что-то с машиной случится? Ты же даже колесо поменять не сможешь. А если где-нибудь в лесу? Бред какой-то… – он так тяжело вздохнул, что мне стало больно где-то в районе солнечного сплетения. Почему-то ощущалось, словно я его обманываю, предаю, убегаю. Как это все странно. Я же вернусь через пару дней, я ничего от него не скрываю. Со мной происходило что-то необычное. И с ним тоже. Он так смотрел на меня, как будто прощался навсегда. В горле от этого взгляда застрял ком, я судорожно сглотнула.