Антон Бердников - Воин короля (СИ)

— А что вы скажите об этом. — Зак достал из сапога адамантиевый кинжал и подал мовру.

— Ножик как ножик, — сказал Торн, а его глаза странно блеснули. Он нервно провел языком по губам. — Рукоятка вот превосходно сделана. Чистая работа. Бьюсь об заклад, кинжальчик вышел из-под рук мовра, предположу, что видного мастера. А так ничего особенного. Вот, мои ножи превосходят его по всем характеристикам. Предлагаю сто золотых за кинжал.

— Я не собираюсь его продавать.

— Не собираешься? А зачем же ты мне его показал? Давай так, я плачу тебе сто монет и даю лучший из клинков, которые я ковал. Кинжал тебе не нужен. Мужчине просто необходима качественная шпага, а я иных не держу.

— Нет. — Зак пожалел, что показал кинжал Торну. — Отдайте, пожалуйста.

— Забирай, — деланно недовольным голосом брякнул мовр, бросив клинок на стол. Зак спрятал кинжал и хотел было уйти, но Торн остановил его, схватив за край рубахи.

— Пятьсот монет, парень! Подумай, ты вроде на оборванца не похож, а сумма эта и для зажиточного купца хорошее прибавление. Тем более безделушку, как ножик твой, можно найти без особых затрат. Я могу такой заказать у мовров с Зеленых гор, да времени терять не охота.

— Уже пять сотен? За обычный ножик с замечательной рукоятью? Не смеши меня, Торн из рода Ивальди! Кинжал не из стали, а из адамантия, о чем ты догадался сразу, как только я достал его.

— Предателевы потроха! — выругался мовр и огляделся, но на него не обратили внимания. — Ты-то как разобрался, что лезвие из адамантия? Талант к определению металлов только у нас, да у некоторых гарраков!

— Когда я вздумал прорубить скалы, а шпага мне не помогла, на помощь пришел кинжал. А что кроме адамантия может повредить камень?

— Мовр с киркой, — буркнул Торн. — Когда понадобится оружие, ко мне не приходи. Я давал тысячу золотых, а ты отказался! — Мовр сделал паузу, ожидая, что Зак польстится на новое предложение. — Ладно, если кинжал был сделан тобой или родственником твоим, я бы не просил его продавать. Фамильная ценность, а мовры чтят семейные традиции даже чаще, чем вы — люди. Но кинжал-то мовра! Голову на отсечение даю. — Торн вновь замолчал, прищурился, потрогал медальон и тихим ехидным голосом спросил:

— У кого забрал-то, душегубец, а? Подкараулил, небось, старого мовра на большаке ночкой темною, да? Зарезал предательским ударом в спину и вещички его прибрал? Или попытал его немножко? Разузнал, что ножичек-то не так прост, как с виду думается?

— Не думал, что мовры такими окажутся! — Предположение Торна вывело Зака из себя. Его, рыцаря, который поклялся защищать слабых и невинных, обвиняет какой-то остроухий в убийстве и грабеже. — Кинжал я нашел в Северных горах, а ты, вероятно, из Тригорья. Так что у меня прав на этот клинок больше, чем у вас, господин мовр Торн из рода Ивальди!

— Но-но! Северные горы, говоришь? И не стыдно тебе? Молодой, а врешь как складно! В горах этих мовров века никто не видел, те, кто успели сбежать от проклятых гризов, нашли пристанище в Тригорье, а значит они стали моими родственниками. Чувствуешь, куда я клоню, а, парень? Фамильная ценность! Бери тысячу золотых и отдавай кинжал! А то совсем молодежь совесть потеряла. Ишь, приходится свой же по праву клинок выкупать за бешеные деньги. Выпороть тебя надо!

— Я повторюсь, глубокоуважаемый мовр. Кинжал не твой. Кинжал — мой. И если б я не был рыцарем короля Келезара, то проучил бы тебя тут же перед всеми этими людьми!

Зак зашагал подальше от лавки вредного мовра. В след ему донесся крик: «Еще посмотрим кто кого, малец»!

Осматривать другие лотки Заку перехотелось, хотя интересных вещей на них было представлено вдоволь. Зак мельком увидел лавку с игрушками, вокруг которой сгрудились дети, галдящие наперебой. Продавец с улыбкой давал подержать им деревянных кукол, раскрашенных всевозможными цветами. Чуть дальше другой торговец демонстрировал пестрые платья, а его помощник громогласно вещал, что такие носят все нандийские красавицы. Женщины, все как одна, восхищенно охали. Мужчины с вымученными улыбками им кивали.

Зак вышел с рыночной площади на очередную улицу. Он до сих пор не мог поверить, что разговаривал с мовром. Мовры… Они же не такие! Мовры — благородный народ, всегда готовый прийти на помощь в беде. Но как тогда быть с историями об их жадности? Служит ли сегодняшняя встреча подтверждением того, что мовры вправду пекутся лишь о преумножении своих богатств, что готовы оскорбить незнакомого человека, но постараться найти выгоду? Зак не знал ответа, но ему очень хотелось думать, что Торн — редкий для народа мовров тип.

Зак вдруг сообразил, что возвращаться к дому Неи придется этой же дорогой, а с Торном встречаться больше не хотелось. Вдруг ему вздумается нажаловаться стражникам, что Зак действительно украл кинжал? Как потом доказывать обратное? Сейчас главное не впутываться в неприятности. Можно, конечно, найти иной путь, но заблудиться в большом городе не стоит труда. А спрашивать у прохожих нет смысла — юноша даже не знал, в каком квартале жила Нея. Он решил погулять еще немного в окрестностях торговой площади. Торн к этому времени, возможно, уже уйдет с рынка.

В этом районе мовры встречались Заку на каждом углу. Они шли, оживленно беседуя со своими собратьями, либо с людьми. Зак вновь чуть не открыл в изумлении рот, когда из переулка навстречу ему вышла женщина-мовр. Высокая, но чуть ниже мовров-мужчин, ослепительно красивая, она несла в руках охапку цветов. Зак почтительно поклонился мовре. В ответ она улыбнулась и слегка присела. Юноша проводил ее взглядом и вздохнул. Принцесса Теана все рано прекраснее.

Зак еще долго бродил, пока, наконец, не решился возвратиться. Он рыцарь, сражавшийся с гризами, зачем ему избегать какого-то мовра, словно он боится его. Теперь Зак должен встречать любые беды с гордо поднятой головой.

Рынок еще не опустел, хотя толпа существенно поредела. Торн никуда не ушел — возле него трое мужчин и еще один мовр устроили спор о качестве палашей. Зак миновал их, даже не обратив внимания, заметил его Торн или нет.

Солнце к этому времени стало опускаться, окрашивая черепичные крыши домов в оранжевый цвет. На улице, где стоял дом Неи Зак впервые за день увидел вооруженных людей. Небольшой отряд воинов в красных плащах прошествовал мимо него. Прохожие кланялись солдатам, а ребятня провожала их широко раскрытыми глазами.

За то время, которое Зак прожил в Нолдоне, он никогда не замечал такого почтения к стражникам. Да, некоторые люди уважали тех, кто охранял их покой денно и нощно. Зато другие их ненавидели, причем причин на самом деле хватало. Кто-то брал взятки, кто-то кичился положением, а однажды Зак стал свидетелем избиения нищего двумя стражниками. Если б юноша не вмешался, то они забили бы его до смерти. Когда Зак сообщил об этом Эдмару, тот обещал разобраться, но добавил, что случай этот не последний и далеко не первый. В стражу шли многие люди, включая тех, что сами недалеко ушли от преступников, но если они умели сражаться и были готовы служить короне, то их брали без лишних вопросов. Таковы были устои Келезара.