Марк Домаха - Сирота. Дорогу осилит идущий

— Харис отдыхать. Роман, покажешь, на что способен?

— Каким образом? Удивленно спросил Роман.

— Сарез, Донис в круг. Вместо ответа скомандовал Бираз. И вместе с ними вышел и сам. — Не против?

— Нет. Условия те же? Поинтересовался Роман.

— Да.

После этого тройка окружила Романа, рассредоточившись треугольником. Они некоторое время походили по кругу вокруг стоящего на одном месте парня, с мечами, вложенными в ножны, а потом почти одновременно атаковали. Обманчиво плавные движения Романа, казавшиеся из-за этого медленными, привели к тому, что они чуть не поразили друг друга. Необъяснимым образом их мечи были отведены в сторону, причем так, что были направлены в сторону одного из них. То, что он снова выхватил мечи с непостижимой скоростью, удивило не так сильно, чем то, что практически не прозвучало звуков столкновения клинков. Касания мечей Романа к их мечам было настолько аккуратным, что они не столкнулись, но при этом их траектории были изменены. Следующая их совместная атака была столь же безрезультатной.

— Ты только защищаешься. Атакуй. Приказал Бираз. И в следующий момент пожалел о сказанном. Он был готов ринуться на Романа, когда он атакует кого-то из них. Но то, что первой целью будет он лично, не ожидал. Сделать он ничего не успел. Роман одним длинным шагом приблизился к нему и неуловимым финтом связал его меч. Казалось, что меч прилип к чему-то и его тянет куда-то в сторону. Ему стало трудно его удерживать. А в следующее мгновение он у него был выбит, и он получил мечом Роман плашмя по лбу. А когда в глазах прояснилось, оказалось, что остальные двое уже безоружные лежат на земле, с испугом смотря на Романа. И он понимал их испуг. Он считал себя опытным мечником и никогда не думал, что у него смогут выбить меч из руки. Но только что, это произошло. Теперь он, как никогда понимал тех, кто говорил, что сейчас утеряно мастерство обращения с мечом. И что, даже один из бывших гвардейцев императора, мог бы разогнать сотню таких как он, без усилий. То, что Романа воспитывали те, кто был знаком с легендарной техникой гвардейцев, он теперь не сомневался. Для него было только не понятно одно, почему он пошел к нему? Зачем? Зато он понял, что он долго с ними не пробудет. Но зато, на ближайшее время, они получили очень существенное усиление их отряда.

— На сегодня все. Сарез, Донис занимайтесь со своими подопечными, все остальные свободны.

Роман ждал, когда же дойдет дело до проверки его навыков. И когда Харис пожелал спарринга с ним, он решил, что пришло время показать на что он способен. Он не ускорялся, лишь уклонялся и слегка корректировал движения меча своего партнера. Но и этого оказалось достаточно, чтобы поразить публику. А когда против него вышли те, кого в отряде считали самыми опытными, то он ощутил разницу в мастерстве между собой и ими. Он снова не ускорялся, не напрягался, и даже прилагал усилия, чтобы двигаться как можно медленней. Но даже эта скорость оказалась для них запредельной. А о стиле фехтования своих противников, можно было бы смело заявлять, что его нет. Они пытались поразить его за счет скорости и точности удара, ни о каких обманных или обводных движениях и речи не было. Выбить мечи у них оказалось так же легко, как отобрать игрушку у младенца. И он не понял только одного, их испуга. Поэтому после того как они разошлись, стал прислушиваться к разговорам. Намереваясь выяснить произведенные впечатления и причину испуга.

Причину испуга удалось выяснить этим же вечером, прослушивая разговоры членов отряда.

— Ты чего как пришибленный весь вечер? Поинтересовался Сарез у Хариса.

— Не могу отойти. Никак не могу понять, как мой меч оказался у него в руке.

— Ты что ничего не почувствовал?

— В том-то и дело, что нет. Такое впечатление, что он у меня исчез, а у него появился. Может он колдун?

— Нет. Он не колдовал. Просто он слишком быстро для тебя двигается. Ты не успевал за ним, поэтому и пропустил момент, когда у тебя отобрали меч.

— А вы чего тогда с такими испуганными рожами на него смотрели, когда он вас разделал как сосунков?

— Потому и смотрели, что разделал. Я такой техники фехтования никогда не видел. И его скорость поражает. Даже вспомнил страшилки про вампиров. Но потом понял, что чушь сморозил. Ведь он днем с нами под лучами солнца ехал, и с ним ничего не произошло.

— Ты о них вспомнил из-за его скорости?

— Да.

— А если отбросить страшилки, кто еще может так двигаться?

— Рассказывают, что так двигались гвардейцы императора. Но им для этого было необходимо выпить эликсир. А я не видел, чтобы он что-то пил перед схваткой.

— А без эликсира?

— Не знаю. Ведь их давно нет. О них только легенды остались, как и о вампирах.

— Так, что получается он гвардеец?

— Дурак ты Харис. Какой он гвардеец? Сколько ему лет? А гвардейцы когда исчезли? Скорей всего он из рода владетелей, в котором были гвардейцы. Ведь не могли они все полечь тогда, защищая императора. В каком-то роду могли остаться те, кто уже оставил службу и ушел на покой. Вот такой и мог оставить навыки своим потомкам. И Роман получил их. Вот потому Бираз и выделил его. У него глаз наметанный.

Роману нравилось так ехать, как ехали они. Он практически все время молчал. Зато внимательно слушал все разговоры, из которых узнал многое об этом мире.

Темных здесь не было, о них даже разговоров не ходило. Упоминали демонов, но только как сказки для детей. Когда-то, более тысячи лет назад, вроде бы с ними была война. Но многие утверждали, что это россказни братьев ордена обоснующие их существование и их право на правление. Фактически ныне империей правил Верховный Командор ордена. Император отрекся от престола более двухсот лет назад. Хотя ходят слухи, что не совсем добровольно. В то же самое время была истреблена гвардия императора. Какими бы хорошими мечниками они не были, против братьев ордена выстоять не смогли. Утверждают, что они все погибли от колдовства братьев защищая императора, когда того принуждали отречься. За потомка одного из гвардейцев императора его и приняли. Романа это устраивало, и он не опровергал возникших после демонстрации своих возможностей слухов об этом. В этом мире точно так же как и на Земле, упоминали гномов, эльфов, вампиров, орков и других нелюдей. Но в отличие от Земли утверждали, что они все еще существуют за горами. Горы, которые он видел на горизонте, когда находился на плато, оказались непреодолимыми. Они вздымались на высоту, на которой не возможно было дышать, а температура была настолько низкая, что не помогала никакая одежда и даже колдовство. Под колдовством здесь понимали магию. Магией владели некоторые из братьев, в ордене была даже своя школа магии, где они обучались. Но также существовала академия магии, но там обучались только отпрыски владетелей, местной аристократии. Братья, заставив отречься императора, не смогли истребить аристократию, хоть и сильно ущемили ее в правах. Маги в братстве тоже являлись отпрысками владетелей. Но не все владетели являлись магами. В этом мире их было вообще мало и здесь не занимались розыском лиц имеющих предрасположенность к магии. Зато братья разыскивали всех имеющих дар и не относящихся к владетелям или к ордену и уничтожали их, объявляя колдунами. За все время нахождение в этом мире Роман не встретил ни одного мага. Зато видел местные амулеты. Даже в их караване у некоторых имелись амулеты. Так у Бираза, Сареза и Дониса из их отряда имелись защитные амулеты, но они были слабые. Амулеты имелись и у купцов. Так хозяин каравана Шапал имел тоже защитный амулет, причем намного сильней, чем Бираз и его подручные. Но у него имелся еще один амулет, назначение которого Роман не понял. У старшего помощника купца тоже имелся защитный амулет, но такой же, как и у охранников. И еще у одного из возниц, но не защитный. Его назначение Роман тоже выяснить не смог. Он не знал назначение вложенных в него форм. Но не боевой, а судя по устройству сигнальный. Но, ни амулет купца, ни амулет возчика не были похожи на амулет, выявляющий колдунов, который он видел в трактире. Одним словом Роман чувствовал себя в безопасности. Противостоять ему было практически некому. Наверное, это чувство превосходства над местными жителями и привело его к печальным последствиям, чуть не приведшим его к смерти.