Марк Домаха - Сирота. Дорогу осилит идущий

В мыслях мелькнуло, что у него из-за долгого пребывания в подземелье начинаются видения. Что он потихоньку сходит с ума. Ненадолго его захватил страх. Но любопытство победило, и он попробовал снова повторить, то, что только что произошло. Очередной «импульс» уже привычно уперся в стены из дертиса. Все-таки видение, подумал Роман. Наверное, из-за монотонности занятия не заметил, как уснул. И продолжил наносить «импульсы» по стенам. И при выполнении очередного «импульса», снова вылетел за пределы тела. На этот раз реакция была более спокойная. Он не запаниковал, а попытался разобраться в том, что произошло.

Он стал «осматриваться». Ни себя, не своей души он не видел. Его взгляд просто висел в вышине. Он смог окинуть «взглядом» окружающее пространство. Это было сродни тому, как он окружающее воспринимает своими способностями «раскаченной» ауры. Такое восприятие для него было привычным, и он успокоился. Но встал вопрос, он не видит, не своего тела, ни связи с ним. И он стал рассматривать башню, пытаясь понять, почему. И чем дольше он смотрел на башню, тем больше удивлялся. Постепенно, под его взглядом, она стала меняться в его восприятии. Стены стали становиться полупрозрачными, и он стал различать внутренние особенности и находящихся в ней. Он различил спящую Аришу. Спящих Оделаса и Нартела. Бодрствующего Гвирона, как показалось Роману, что-то читающего. Находящихся на втором уровне Притаса и Изиту. Стоящих в стойлах коней. А затем он «увидел» себя. В одной из подвальных комнат его взору предстал клубок возбужденной растянутой ауры, центром которой являлась прозрачная, как вылитая из стекла фигура. В этот момент вспомнились слова драка, о его прозрачности. И он решил пошевелить рукой, чтобы убедиться в том, что видит себя. Он увидел как прозрачная, не темная, а именно прозрачная фигура пошевелила рукой. Сначала одной, затем двумя. Это было удивительным чувством. Смотреть на себя из стороны и одновременно чувствовать свое тело. Но между видимым телом и тем местом, где он «висел» не было никаких связующих нитей. Он попробовал облететь башню по кругу и это ему удалось. Движения не вызывали никаких трудностей. Тогда он решил подняться повыше, чтобы осмотреть окрестности. И это тоже удалось. Чувство эйфории от свободы перемещения, от легкости движения толкнули его подняться еще выше. И он стал набирать высоту. Ни холода, ни удушья не было, в чувствах преобладала легкость и будоражащая веселость. Краем сознания он отмечал, что подымается, что окружающая среда становиться разреженней. А посмотрев вниз, понял, что он уже находится в ближнем к планете космосе. И стал с интересом рассматривать планету.

Он увидел четыре материка, океаны их омывающие. И при этом он ЗНАЛ, где именно в этот момент находится его тело. То, что оно находится на самом большом материке, неравномерно разделенном на две части высокими горами. Башня находилась почти у самых гор, за которыми просматривались долины и реки. Но эта дальняя часть занимала всего около седьмой части материка. Земли нелюдей, понял он. Те, о которых ему рассказывал Гвирон. Рассмотрев с космической высоты континент, на котором он находился, он стал рассматривать остальные. И к его удивлению они тоже оказались заселенными. Были видны постройки, сооружения. Он захотел увидеть проживающих за горами, а затем и населяющих другие материки. Он своим взглядом преодолевал многокилометровые расстояния в одно мгновенье. Смог увидеть и эльфов и гномов и других обитателей этого мира. А затем ему захотелось определить различие между проживающими на различных материках. И его сознание стало делиться. Перед его взором стоял эльф из загорных долин и эльф с другого материка, затем добавился еще один с третьего. И он, рассматривая их, выискивал отличия между ними. А потом количество образов стало расти лавинообразно. Сознание дробилось, пытаясь охватить наблюдаемые образы, пытаясь справиться с количеством поступающей информации. Но объем воспринимаемого, все продолжал увеличиваться. И наступил момент, когда восприятие Романа не выдержало, и он потерял сознание.

Очнулся он, с головной болью. Лежащим на полу, в подвальной комнате. И все произошедшее показалось бредом. Головная боль прошла быстро. И он попробовал снова выйти из тела. И ему это удалось с легкостью. Он снова висел перед башней. Но вокруг уже была не ночь, а ранний рассвет. На горизонте разгоралась тонкая полоса. Еще раз летать, он не насмелился. Вернувшись в тело, он решил, что необходимо немного поспать, а о произошедшем подумать на свежую голову.

Судя по высоте солнца, Роман проспал не более двух часов. Рядом, сопя ему в бок, спала Ариша. На их уроне в башне было четыре спальные комнаты. Три небольших и одна в два раза больше этих трех. Они с Аришкой, когда заселялись, занимать большую комнату не стали. А впоследствии в нее заселился Гвирон. Он тогда себе и Арише подготовил по комнате, когда они наводили порядок. Но она в первый же вечер перебралась к нему и так у него и осталась. Он не возражал, так как все равно сразу как она засыпала, он уходил в подполье заниматься. А засыпала она всегда быстро, как будто у нее был выключатель. В ее шесть с половиной лет, а ее возраст Роман выяснил уже после заселения в башню, она выглядела на меньший возраст. Поэтому при встрече он и дал ей лет пять, но не более шести. Он старался ее не сильно расспрашивать о ее прошлом, довольствовался тем, что она сама рассказывала. Поэтому не знал причины, почему она так выглядела. Возможно из-за плохого питания, а возможно из-за гибели родителей. Он и сам помнил, как тошно на душе когда погибают твои близкие. Нет ни аппетита, ни даже желания есть.

Но сейчас Аришка стала подгонять свой вид, на свой возраст. Стала набирать вес. А ежедневные утренние тренировки придавали ей ловкость и пластичность. Поспать она любила. И спала до момента, пока не станет вставать Роман. Но стоило ему пошевелиться утром, она сразу открывала глаза и вскакивала. У него было впечатление, что она боится его потерять. Поэтому и оставляла его одного, только когда он уходил в подполье. Ей там не нравилось. И что поражало Романа так ее успехи в изучении комплексов. Они ей давались легко и непринужденно. Она уже полностью освоила один и изучала два следующих. Но, что еще заметил Роман, так это то, что кроме того, что ее движения стали четче, плавнее и грациознее, так еще в дополнение к этому она стала и двигаться быстрее. Она как губка перенимала навыки Романа. И только ее размеры, и возраст вызывали улыбку при наблюдении за ней.

Он полежал еще несколько минут, наблюдая за личиком спящей Ариши, прислушиваясь к ее размеренному дыханию, а затем стал потихоньку вставать, пытаясь не потревожить ее. Это было их ежедневным утренним развлечением. Он пытался встать так тихо, чтобы она не почувствовала этого. Но это ему еще, ни разу не удалось. Вот и в этот раз. Ему казалось, что все у него получилось. Кровать не то, что не скрипнула, она не колыхнулась. Он встал так, что даже на его обостренный слух, шума практически не было. Но все равно, как только он ступил на пол, Ариша открыла глаза и уставилась на него.